удалось сделать все покупки, не говоря ни слова по-английски, но это было довольно просто, потому что разговоры были короткими и в основном сводились к тому, чтобы сказать мне стоимость и поблагодарить.

Патрик объяснил, что обед подается в школе каждый день, и поскольку он бесплатный, мне не нужно беспокоиться об этом. Он пошутил, что надеется, что я люблю картошку. Я, конечно, наелся ее досыта, но, похоже, это была основная еда, так что с этим ничего нельзя было поделать, разве что добавить масло, соль, перец или какую-нибудь подливку и съесть. Он сказал, что всегда есть мясо или рыба, а также хлеб и сыр.

По дороге домой мы заехали на почту, чтобы я мог отправить свои письма, а после обеда я пошел пешком к дому Петры, придя туда незадолго до 13:00. Она встретила меня у двери и предложила пойти в кафе на соседней улице. Мы пошли туда и выпили кофе, обсуждая, чем заняться. Оказалось, что здесь на удивление мало чем можно заняться, если не ехать в Гётеборг, и даже тогда, поскольку это был август, многие магазины были закрыты.

Лисеберг, парк развлечений, был одним из вариантов, но было уже поздно, поэтому она предложила поехать туда в среду или четверг. Она сказала, что пригласит с собой и Софию. Девочки, похоже, были довольно близкими подругами и это меня немного беспокоило. Я не хотел расстраивать ни одну из них, но это было вполне возможно, даже вероятно, если бы я связался с ними обеими. Мы договорились на среду.

Мы допили кофе и Петра предложила прогуляться, а потом вернуться к ней домой и послушать музыку. Я взял ее за руку, пока мы шли.

«Ты ведь знаешь, что я проводил время с Софией?» — спросил я.

Она засмеялась: «Да, она мне сказала. Не волнуйся, я не ревную, и она тоже. То, что делает она, и то, что делаю я, зависит от каждой из нас. Мы не боремся и не соперничаем. С тобой весело и ты относишься к нам иначе, чем шведские парни».

Я продолжал это слышать и я видел это мельком, когда был на вечеринке.

«Ты можешь это объяснить?» — спросил я.

«Ну, ты относишься к нам очень хорошо, как к друзьям, а не как к тем, с кем можно залезть в постель, хотя, поскольку ты мальчик, ты, конечно, думаешь об этом, но не ведешь себя так!» — хихикнула она. «Ты знаешь заводную песню Poängsamling? Она очень похожа на эту».

«Знаю. У меня есть кассета. Я перевел текст, чтобы понять».

Два куплета пришли на ум…

«Vad det hela går ut på är at samla poäng, och största utdelningen är att skaffa en brud och sedan hoppa i säng.

Så man ljuger ihop en storm, om brudar, lift o' sprit, och de som som är längst ner på stegen, fattar inte att de bara snackar skit.»

(Все сводится к набору очков, а больше всего очков можно получить, если найти бабу и потом вместе прыгнуть в постель.

Ты бурно врешь о бабах, наркотиках и выпивке, а те, кто внизу лестницы, не знают, что те, кто рассказывает эти истории, несут полную чушь).

Петра говорит: «Все так. Для парней главное — набрать очки, врать друг другу и следить за счетом. Больше всего очков можно получить, затащив девушку в постель. Но ты совсем не ведешь себя так, хотя мне и Софии ясно, что ты заинтересован».

Я усмехнулся: «Конечно, заинтересован. Я же парень. Но это просто неправильно так обращаться с девушками. У меня дома есть парни, которые тоже так себя ведут, но в основном это парни из спортивных команд или студенческих братств. Все мои друзья больше похожи на меня».

«Может быть, тебе нужно пригласить их сюда! Может быть, шведские мальчики могли бы научиться чему-то, чтобы быть вежливыми с нами!»

Меня осенило, что я не видел, чтобы мужчины придерживали двери для женщин или уступали им дорогу, чтобы пропустить их первыми, что было очень распространено у нас дома. Я подумал, не связано ли все это с феминистским стремлением к равенству, о котором я прочитал в путеводителе YFU. Это преподносилось как пример для всего мира, но если это привело к тому, что парни обращаются с девушками как с дерьмом, я не был уверен, что это хорошая идея.

«Нет, — усмехнулся я, — тогда у меня будет конкуренция. Может, они смогут приехать сюда после того, как я уеду!».

К этому моменту мы вернулись к ее дому. Мы вошли внутрь и я поприветствовал ее маму на шведском языке и даже сумел завязать короткий разговор на тему «Как дела?

«Bara bra, Steve!» — сказала Петра. («Неплохо, Стив!»).

«О, простые фразы — несложно, но я начинаю учиться в школе с понедельника. Это будет весело без свободного владения шведским языком. Но на следующей неделе у меня начинаются занятия по шведскому для иммигрантов, так что скоро я смогу говорить еще лучше».

«Неплохо, правда. Я слышала, что ты купил коньки, и, если не считать вопроса о заточке, ты сделал это по-шведски».

«Неужели трудно назвать свой размер обуви и сказать, сколько она стоит?» — усмехнулся я.

«Все равно хорошо», — сказала она. «Хочешь послушать музыку? У меня есть альбом «Factory».

«Det låter bra!» — сказал я. («Звучит здорово!»)

«Mamma, vi skall gå in på mitt rum, snälla se till att Tomas inte stör oss!».

«Okej Petra».»

Она улыбнулась, взяла меня за руку, повела в свою комнату и закрыла дверь.

«Ты понял, о чем я спросила маму?»

«Ну, первую часть — да, про то, что ты идешь в свою комнату, но я не понял часть про Томаша».

«Он любит дразнить меня и доставать, когда у меня здесь мальчики, поэтому я попросила маму сделать так, чтобы он этого не делал».

«По мне, так он нормальный брат!» — усмехнулся я.

«Наверное, да, но он трудный».

Я мог бы писать романы о трудных братьях, но я пропустил это мимо ушей. Она включила проигрыватель и поставила альбом «Factory». Она села на кровать и прислонилась к стене. Я на мгновение замешкался, вспомнив, что она была несколько более застенчивой, чем София.

«Ну, милый мальчик, можешь посидеть со мной здесь, если хочешь», — сказала она с блеском в глазах.

Я улыбнулся и сел на кровать рядом с ней, откинувшись назад, чтобы прислониться к стене. Наши плечи были близко, но не касались друг друга.