— Турей, мне надо поговорить с лекарем, что меня вчера лечил. Айтом Витудом. Отведи меня.

— Конечно, — Турей вскочила. — Сейчас, подождите малость, я только приберу посуду.

— Нет уж, позови кого-нибудь, и пусть приберут. Скажи, что я велела.

Турей только глянула непонятно. Как будто у Кати сейчас выросли рожки.

— Конечно, мая айя.

Помещение, куда Турей привела Катю, на самом деле напоминало кабинет врача и примыкающую к ней небольшую больничную палату. Витуд осматривал спину девушки, сидящей на табурете — она спустила корсаж платья, но скромно прикрывала грудь сложенной рубашкой. На её лице застыло испуганное выражение.

— Ничего, милая, не ты первая, — утешал её Витуд. — Ты что же такая глупая, до последнего дотянула? Прибежала бы раньше, магией бы залечили. И бабка твоя слепая, что ли? Не поняла, что это не чирий, а чунд тебя укусил? Ну ничего, больно не будет.

Ему помогал парнишка в белом фартуке. То есть, вероятно, должен был помогать, но пока он стоял рядом и с любопытством разглядывал болячку на спине у девушки.

Пациентка первая заметила Катю и испуганно ахнула, тогда и лекарь поднял взгляд.

— О, моя айя? — он удивился, — ничего не случилось, я надеюсь?

— Нет-нет, всё хорошо, — смутилась она, — простите, я не хотела мешать. Я подожду снаружи, пока вы закончите.

— Ничего страшного, мы не торопимся, — заверил Витуд, — я всегда к вашим услугам, айя Катерина.

Девушка уже вскочила, и они с помощником лекаря исчезли за дверью в соседнюю комнату. Кате было по-настоящему неловко. Она помешала, конечно, а учитывая её положение, все будут разбегаться и уверять, что не торопятся. Похоже, третировать её решила только экономка. Что и хорошо, впрочем.

— Вам не стоит утруждаться, — заметил лекарь, — посылайте за мной, и я тут же приду. Сегодня и так бы пришёл, проверить, как вы себя чувствуете после вчерашнего.

— Я себя прекрасно чувствую…

Он демонстративно принюхался и кивнул:

— Да, похоже, обошлось без последствий. Я очень рад, айя Катерина. Вовремя айт Данир почуял яд в вашем мясе. Во всяком случае, пятерых тем мясом можно было отравить наверняка. Он вас спас, айя.

— А благодарна вам обоим, айт Витуд. Но… вы определяете мое самочувствие по запаху? И так со всеми больными? — не удержалась она.

— Ну конечно. А как, простите, я должен его определять? — он тонко улыбнулся. — Нет, я знаю, конечно, и другие лекарские методы. Но я, простите, волк. Полноценный волк. И обоняние у меня гораздо лучше, чем у многих, спросите кого хотите. Это и врожденное, и тренировка. Поэтому я не сомневаюсь, что о вашем здоровье пока можно не беспокоиться, — тут ей послышалось нечто многозначительное.

Она всмотрелась в лицо лекаря.

— И меня лично это очень радует, — закончил он благодушно. — Так что вас привело ко мне, моя айя?

— Вот, — она достала баночку с мазью, протянула ему. — Нам это дали у куматов. В храме. Жрица обещала, что это поможет Даниру залечить рану на руке, по крайней мере снимет боль. Рана от магического оружия. Но я хотела показать вам, посоветоваться…

— Гм, — доброжелательность на лице лекаря сразу сменилась озабоченностью и даже легкой брезгливостью.

Баночку он взял двумя пальцами, открыл, принюхался, потом быстро закрыл опять и бросил в ящик с какими-то мелочами на своём столе. Потом из этого же ящика взял платок и демонстративно высморкался.

— Не надо ничего брать у куматов, моя айя. Прошу вас. Они ничего не смыслят в медицинской науке, и даже их магия, мягко говоря, ущербна. Вы только причините вред. Нет и только нет! И айт Данир не жаловался. Но если вы считаете… Я непременно осмотрю его сегодня. Это и дело непростое, попробуй его поймай днем! — проворчал он.

Турей, которая осталась у двери, несколько раз кашлянула. Катя на неё оглянулась, встретила её выразительный взгляд, кивнула. О чём предупреждение — кто знает, посмотрим…

— А что вам говорит его запах, простите? — поинтересовалась она чуть смущенно.

Нет, как хотите, но обсуждать запахи ей было неловко. Предрассудки родного мира — если от тебя пахнет, значит, ты не мылся!

— Все отлично, насколько я понимаю, — бодро заверил лекарь. — Конечно, резать себя мечом Саверинов в его состоянии было опрометчиво, но безрассудство их семейная черта, уж простите. Он прикинул, что на два месяца хватит, и он прав, конечно. Хватит и на больший срок.

— Чего хватит, айт Мортаг? — Катя пообещала себе быть терпеливой.

— Здоровья, айя. Я хочу сказать, что эта рана не нанесёт ему серьезного урона за два месяца.

— А потом?

— А потом она уже не будет иметь значения, — лекарь вздохнул и развел руками. — К тому же он двурукий, как и все Саверины. Обеими руками владеет одинаково хорошо. Если даже придётся драться… Впрочем, ведь правая рука у него здорова. А той раной, полагаю, с самого начала занимается Кайрин, у него магический дар заживлять. Обычные раны уже затянул бы. Потому Данир ко мне и не обращался.

— Потом, через два месяца, Данир навсегда станет волком?

— Я не учёный маг, айя. Не разбираюсь во многих вещах. Поговорим в другой раз, если пожелаете, — он выразительно посмотрел на дверь, за которой скрывались его помощник и пациентка.

— Я-то пожелаю, но вы все… — не удержалась Катя, отворачиваясь.

— Простите, айя, — покаянно сказал лекарь. — Не будем загадывать. Иногда трудные задачи решаются быстро и случайно. Да, есть такие места среди миров, где проклятья не имеют силы. Айт Гархар в своё время потратил много золота, чтобы найти их. Мой искренний совет, айя: забудьте об этом, особенно когда вы с айтом Даниром. Не говорите с ним об этом. Наслаждайтесь каждым прожитым днём. Я любому дал бы этот совет, айя Катерина. Он лучший, поверьте.

— Благодарю, я так и сделаю, — сказала Катя. — А с кем Даниру придётся драться? Что вы имели в виду?

Лекарь лишь укоризненно улыбнулся. Турей усиленно подмигивала.

— Хорошо. Благодарю вас, и ещё раз простите, что помешала, — сдалась Катя, — ах да, это я заберу, — она взяла из ящика баночку с мазью. — Я сама выброшу. Может быть, в пропасть.

— Как пожелаете, моя айя, — лекарь лишь недовольно пожал плечами.

Когда они оказались снаружи, Турей схватила её за руку.

— Ой, айя, я-то думала, вы о своем здоровье говорить хотите с Мортагом! А показывать ему куматские снадобья — это лучше их сразу в пропасть бросить! Это же волк. Чтобы он похвалил что-то куматское? А у куматов хорошие зелья бывают, лучше волчьих! У меня бабка ещё их покупала, и нас лечила в детстве. И я лечила Миха, только потихоньку от его отца, ничего ему не вредило. Куматы — они не так и плохи бывают, есть люди как люди. Чем выбрасывать, лучше мне отдайте.