— Ее имя само исчезло из списка, — Вермиль на миг поджал губы, словно ему очень хотелось придраться, но не мог найти, к чему именно. — Очевидно, этот проступок Элизы списался сам собой, так как привел все же к благополучному исходу, а не к трагедии. Но это уникальное везение, иначе и не скажешь.

Пусть я из-за боли соображала с трудом, но версия тут же пришла сама собой:

— Кавира ведь говорила, что ее целитель избавил от влияния черной магии. Так, может, и Ирвина так же можно избавить от приворота? Тогда мне и замуж выходить за него надо.

— От моей магии невозможно избавиться! — Вермиль вздернул подбородок так резко, словно я сейчас оскорбила мага до глубины души. — Тот целитель просто подсуетился и объявлялся в борделе каждую ночь, чтобы Кавира воплощала свою жажду разврата только с ним и ни с кем другим. Он объяснил это исцелением и большой и чистой любовью, ну и, к счастью самой Кавиры, оказался достаточно честным человеком, чтобы на ней жениться. Вот и весь секрет исцеляющего чуда. Я все-все выяснил, пока ты тут без сознания прохлаждалась!

— А со мной-то что случилось? — мелькало в мыслях что-то туманное, но распознать все равно не получалось.

— Кавира использовала против тебя дурманящий порошок. И по глупости такую дозу, что убило бы и с десяток опытных магов. А тебе лишь окончательно мозги набекрень свернуло и вот, такой вот головной болью отдалось. Видимо, твоя собственная магия настолько смягчила воздействие дурмана, хотя я и ума не приложу, как это вообще возможно…

— Я там что-то натворила, да? — аж в горле пересохло. — Так а вы почему ничего не сделали?!

— А что я мог сделать?! — призрак аж побагровел, в туманном силуэте расплылись алые пятна. — Если бы я применил сонный порошок, ты бы там уснула точно так же как и все! На твое счастье, в борделе нарисовался твой герцог ненаглядный, он-то тебя сюда и телепортировал.

— Риан?.. — а вот теперь мне подурнело окончательно. Едва подавила желание просто залезть под одеяло и не вылазить до окончания времен.

— Да что ты переживаешь? — снова фыркнул Вермиль. — Ну подумаешь, погарцевала ты там полуголая, песни поорала, порасписывала герцогу, чем он пахнет, ну и подомогалась его немного — и ничего. Никто в борделе тебя не помнит, сама ты ничего не помнишь. Кхе-кхе, шальная императрица в объятиях юных кавалеров позабыла обо всем. Душевные травмы и мучительное желание все это развидеть лишь у меня и у герцога, — но все же добавил снисходительнее: — В любом случае вопрос с Кавирой решился сам собой. Сегодня, так и быть, отдыхай, время пока ждет.

Не дожидаясь моего ответа, Вермиль исчез. И я осталась в полном одиночестве с желанием умереть от стыда и головной боли.

Да даже представить страшно, в каком виде я могла предстать ночью перед Рианом!

Нет, вряд ли он кому-то станет болтать о том, что я была в борделе, но сам факт, что именно он знает, именно он видел…

Так ладно, нужно просто успокоиться. Отвлечься как-нибудь.

По велению мысли прямо передо мной материализовался магический свиток. Да, имя Кавиры и вправду исчезло…

Так! Стоп!

Забыв о боли, я резко села, схватила свиток. Повертела и так, и эдак.

Да нет же, не чудится! Здесь после Ирвина еще одно имя! Но видно лишь на изломе свитка, будто написано прозрачными чернилами!

И ведь прочесть никак не получается!

Еще одно имя…

Но кто вообще это может быть? И почему в списке начертан иначе?

Увы, мне не дали весь день притворяться овощем. Вечером все мое семейство вместе с нарисовавшимся Ирвиным дружно потащило меня в местный оперный театр. В моем состоянии и собственные мысли были больно слышать, а тут еще и чье-то громогласное пение?.. Но стоило мне заикнуться о плохом самочувствии, как леди Амирая тут же собралась послать за целителем. Только мало ли, что этот целитель обнаружит. А объяснять про последствия дурмана тоже не очень хочется.

В общем, я собралась всем своим терпением, запаслась стойкостью и поехала вместе с дружным воодушевленным коллективом. Хотя, честно, сегодня бы уж точно предпочла общество черного мага. А то, когда не надо, этот ворон тут как тут, мозг выклевывает! А когда надо, сразу куда-то делся! Ну ничего-ничего, все равно рано или поздно объявится, тогда и устрою ему допрос про тайное имя в списке.

Оперный театр снаружи больше походил на помпезный храм из-за обилия колонн и лепнины. Внутри же он, скорее, замахивался на дворец. Да и прибывший народ красовался нарядами чуть ли не как для бала. Я же сегодня, вопреки робким возражениям леди Амираи, надела платье черное, как моя головная боль. И, может, кого-то бы и отпугнул мой мрачный образ, но Ирвин всю дорогу в карете восторгался, что я сегодня будто бы сама госпожа ночь. Ага-ага, еще какая госпожа, подать мне плетку в руки. Ну и сачок для ловли птиц.

Как выяснилось, у моего семейства имелась своя собственная ложа. Причем кресел здесь насчитывалось отчего-то пять, но я не стала на этот счет расспрашивать, сразу же удобно устроилась в своем и блаженно прикрыла глаза.

Нет, определенно, в столь мягком кресле запросто можно уснуть… Если бы не раздражающие внешние звуки:

— Элиза, вам непременно понравится сегодняшнее представление, — соловьем заливался сидящий рядом со мной Ирвин. — Мало того, что дива Розалия Ла Прелла будет исполнять главную арию, так и сама история столь романтична, что чувствительные натуры наверняка не смогут сдержать слез. Надеюсь, вы прихватили с собой кружевные платочки?

Если только скатать их в трубочку и заткнуть уши. Что-то у меня такое подозрение, вовсе не громкая музыка и пение сегодня станут самым большим испытанием, а беспрестанно достающий меня Ирвин. И…

Нет.

Самым большим испытанием сегодня явно будет другое…

Не отводя взгляда, с замирающим сердцем я смотрела как на ложе прямо напротив нас появился Риан. Причем, он был не один, а с весьма милой девушкой. Но, кажется, эта та самая, которая вроде как его младшая сестра?.. Отсюда, конечно, не разглядишь, похожи ли они вообще. Да и юная девушка в светло-голубом платье, что-то вдохновенно щебечущая, и при этом сдержанный снисходительно улыбающийся Риан весь в черном, не считая белой рубашки — в общем, пока они родственниками не кажутся. Но с другой стороны, что мешает его сестре быть просто милой и беззаботной? Тем более при таком-то брате, за которым как за каменной стеной…

Риан тоже заметил меня. Пусть не подал никакого знака, но я в этом не сомневалась. Только вот мне захотелось сразу сползти под кресло и вообще не высовываться!

— Элиза, вы так покраснели, — Ирвин мигом заметил, — вам душно или это от волнения? Да-да, понимаю, ваша тонкая душевная организация уже вовсю предвкушает грядущее представление!

Нет, моя душевная организация все еще потрясена тем представлением, которая я сама вчера устроила, судя по словам Вермиля. Да как мне теперь Риану в глаза смотреть?!