– Все равно лучше перестраховаться, тем более что у тебя пулевое ранение – не хватало еще инфекцию занести!

Осмотрев рану, я пришла к выводу, что Тахир заштопал Ива на славу. Тем не менее, пощупав его лоб, я почувствовала легкий жар.

– Останешься в постели, – сказала я. – Нечего тебе таскаться туда-сюда с дыркой в боку!

– Как прикажете, мадам!

– А где снимок Амели?

– Зачем тебе? – удивился он.

– Хочу еще разок взглянуть.

Ив, кряхтя, потянулся за пиджаком, но я сама пошарила в его карманах и вытащила фото.

– «Природа создала горы в наказание людям, когда им захотелось их унизить…» – прочла я вслух. – Звучит по-книжному, не находишь?

– Возможно, – согласился он. – Амели любит красивые слова. Она ведь журналистка, помнишь?

– А вот это, – продолжала я. – «Невозможно оценить в твердой валюте то ощущение свободы и вневременности, что даруют тебе горы, когда стоишь на высоком отроге под безупречно синим апрельским небом и глядишь вокруг…» Где, говоришь, сделан снимок?

– В Карпатах. Там очень красиво, уезжать не хотелось… Аисты ходят повсюду, вьют гнезда. Говорят, там, где есть аисты, самая чистая экология!

– Лучше гор могут быть только горы… – пробормотала я.

– Что ты сказала?

– Это слова из одной песни. Ты слышал о Владимире Высоцком?

Ив покачал головой.

– Между прочим, он был женат на французской актрисе, – заметила я. – Марина Влади ее звали.

– Влади? – переспросил он. – Не слышал.

– Она уже старая, – улыбнулась я. – А ты, видимо, не киноман.

– Лучше гор могут быть только горы… Что это значит?

– Там есть продолжение: «…на которых еще не бывал!»

Ив задумчиво подложил руку под голову. При этом он слегка поморщился – очевидно, рана еще причиняла ему боль.

– Принесу тебе анальгетик, – сказала я, поднимаясь, но Ив схватил меня за руку, заставив опуститься обратно на стул.

– Погоди! – сказал он. – Мне кажется, я кое-что вспомнил…

– О снимке?

– Нет, об этой фразе, про горы, про унижение людей.

– И что же ты вспомнил?

– Когда мы были в Карпатах, Амели читала книгу… Не помню, как она называлась, но Амели зачитывала вслух некоторые фразы, которые казались ей удачными.

Я взяла со стола ноутбук и проверила зарядку – еще достаточно. Однако Интернет меня подвел – в отличие от деревни Тахира, здесь он не ловился. Ну да, там ведь дом стоит на горе… Ладно, потом, решила я.

– Я еще не все тебе сказал, – добавил Ив, когда я захлопнула крышку ноутбука. – Это касается «Биомедики». Она вовсе не является французской компанией, как говорила Эжени (или кто она там на самом деле). Ее центральный офис расположен в Брюсселе, а владельцами являются четыре акционера из Лихтенштейна.

– Очень интересно, но нам-то что это дает? – пожала я плечами.

– А вот что: за последние десять лет «Биомедика» не выпустила на открытый рынок ни одного медицинского препарата – такое впечатление, что организация работает вхолостую!

– Но мы же видели здание и лабораторию – это явно не «липовая» фирма! К чему оборудовать лабораторию по первому классу, если на самом деле там никто не работает? За счет чего существует такая компания?

Теперь уже Ив пожал плечами:

– Ну, в Интернете мы точно не найдем ответа на этот вопрос… Но задуматься заставляет, верно?

– Ладно, ты отдыхай, – сказала я, – а я пойду проведать Андрэ.

– Рад, что он в порядке, – сказал Ив. – Честно говоря, я его уже похоронил!

Оставив Ива в кровати, я вышла на улицу. Гида нигде не было видно. Жара спала, и стало даже немного прохладно. Новости Ива не шли у меня из головы. Во-первых, Эжени – кто она, черт подери? Она казалась мне такой приятной, интересной собеседницей, всегда готовой помочь. Эжени Леблан стала моим первым другом на чужой земле. А теперь я узнаю, что такой женщины не существует?! Не верить Иву нет оснований, как и не доверять его источникам. Значит, та, кого я называла Эжени, вовсе не Эжени? И похоже, благодаря именно этой даме нас с Ивом едва не убили…

Жители деревни снова жгли костры. Усевшись под деревом, я уставилась в небо, на котором стали проявляться первые звезды. Зачем я здесь? Я поймала себя на том, что едва ли не каждый день спрашиваю себя об этом. По крайней мере сегодня можно дать хоть какой-то ответ: возможно, в некоторой степени и благодаря мне эпидемии на Мадагаскаре не дадут распространиться. Не пора ли домой? Папа звонил раз пятьдесят, мама и братишка тоже не отстают… С работы пока не беспокоили, но не сегодня завтра захотят узнать, когда я смогу приступить к своим обязанностям – и будут правы! С другой стороны, я ведь так и не выяснила, кто убил Ивана, хотя приехала именно для этого. Очевидно, что его гибель связана с эпидемией «красной лихорадки», с этим странным возбудителем заболевания, предположительно имеющим не вполне естественное происхождение. Но кто же убийца или убийцы? Те, кто пытался скрыть наличие эпидемии. Правительство Мадагаскара? Но тогда почему Жорж с такой готовностью откликнулся на просьбу Тахира предоставить людей и возможности для исследований? Или все это – ширма, очередная подстава, а на самом деле… Как же мне не хватает Тахира Догры с его рассудительностью!

В этот момент чья-то тяжелая ладонь опустилась на мое плечо, и я взвизгнула от неожиданности.

– Тише, тише! – проговорил знакомый голос. – Не поднимай шума.

Я радостно вскочила на ноги, но тут же заметила, что на лице кашмирца застыло странное выражение, даже отдаленно не отвечающее моим чувствам.

– Что-то не так? – встревоженно спросила я.

– Все не так, – устало ответил он. – В деревне эпидемия.

– В… в твоей деревне?!

Он кивнул:

– Двое уже умерли, с десяток больных. Я приехал за антибиотиками, а еще мне нужна хотя бы пара человек в помощь…

– Погоди, Тахир, как же так? Мы ведь недавно там были!

– В том-то и дело, что недавно. Не понимаю, как такое могло произойти, ведь никто отсюда туда не приезжал…

– Кажется, у меня есть предположение! Помнишь, перед отъездом в Антананариву мы смотрели представление?

– Точно! – хлопнул он себя по бокам. – Как же я сам не додумался! Надо найти этих ребят…

– Забудь, – сказала я. – В Тане тоже есть заболевшие, так что дело не в них.

– Есть те, кто выздоровел?

– Полностью – нет, но есть те, кому полегчало от антибиотиков. Кроме того, заражаются не все, даже несмотря на тесное общение с тяжелобольными, и это дает надежду. Приезжал твой Жорж. Он-то и сказал, что в Тане зафиксировано несколько десятков случаев заболевания. Как ты