и хромающий шаг все расставили по своим местам. Паж медленно вышел к нам, опираясь на штандарт, как на посох. Еще несколько мгновений тишины – и он протянул руку. Красноволосая кивнула, продолжая держать улыбку. Протянула навстречу левую руку, и они приложили ладони к тому месту, где должно было быть сердце. Молчаливое движение как "Я помогу".

– Благодарю тебя, – поняла Лю без слов.

– Банда почти в сборе! – подбежал к ним Шут, приобняв Пажа за шею, как хулиган ботаника.

Я лишь кивнул, встретившись с черными точками вместо глаз.

– По итогу, вся эта затея твоя, Шут, – фыркнул я. – Голова у нас, что дальше?

– О-о-о! Дальше… – отошел он в сторону, качая малявку, как ребенка. – Дальше мы идем в "Клоаку"!

Подняв бровь, я ждал объяснений.

– Центр территории Арлекинов, тронный зал, если угодно, – разъяснила Лю.

– Вот так просто? – не унимался я, продолжая пялиться на весельчака.

– Ха-ха-ха! Сразу видно нездешнего, – затряс Шут остатками головы Стерека. – Это будет наглядный тебе пример, как сила подминает под себя все!

Да, спорить с ним бесполезно.

– Сестры. – Теперь я смотрел на кукольных шпионок Молли. – Вы... с нами?

– Да-да!

– Будет весело-весело! – Они, все еще распаленные боем, уже предвкушали следующий вызов.

– Хорошая идея брать их с собой? – передаю мысль Любовнице.

– Пусть будет так, – устало вздохнула она. – А там… – пожатие плечами. – Будем импровизировать.

– Импровизировать? – оскалился я. – Кто же научил тебя плохому?

– Был хороший учитель, – направилась красноволосая к выходу из ущелья, поведя всех за собой. Ти и Ли, вновь перейдя на четыре клинка, сейчас больше походили на ручных собак, чем на людей.

Новый разговор между королевскими отвлек меня от окружающего безобразия, ведь Шут, радуясь победе, перестал себя сдерживать.

– Все спросить хотел! А вы с нашим волчком?.. – просунул он один палец в другой, согнутый колечком, перед этим передав голову Шути.

– Сотни лет, а ты все такой же мерзкий...

Кукольные не заметили, как Паж, слегка отстав, остановился около тела Стерека, приложив к мертвой многоножке руку.

– Он и вправду был твоим другом? – также остановился я.

Юноша несколько раз кивнул, но минута прощания быстро закончилась, и стук штандарта снова зазвучал, переговариваясь с треском пламени. Логово монстра опустело, и танцующие языки огня, пожирая жуткие конструкции одну за другой, были как очищающая волна. Не знаю почему, но я провел параллель между собой и Стереком, ведь я тоже порой больше походил на чудовище, которое не жалко задушить. И даже над телом такого, как я, лились чистые слезы моих друзей и любимых.

Хм... Даже монстрам нужны друзья.

Но все же конкретно Стерека я оплакивать не буду, пусть его пожрет Бездна. А мы идем дальше, пополнять нашу армию целой сворой безумцев.

Глава 33 Ублюдок

– Ах-ха-ха-ха-ха-ха-ХА-ха-ХА-хА-Аха!!!

И это доносится буквально из каждого угла: смех, безудержный смех, громкий и тихий, писклявый и хриплый. Чем глубже мы продвигались на территорию Арлекинов, тем больше мелких гаденышей становилось вокруг. Целые своры бело-черных засранцев окружали со всех сторон, запрыгивали на камни, прекращали от скуки тыкать клинками мертвых собратьев, отвлекаясь на нашу группу. Оторванная голова вместо мячика покатилась в сторону… Больная картина напоминала школьников, сорвавшихся с цепи, но не стоило себя обманывать – это не дети, и их игры далеко не детская забава. Один из мелкоты, доводя краской улыбку приколоченной к столбу кукле, обернулся.

– Это Шут! – закричал он.

Хотя наше появление уже давно привлекло всеобщее внимание.

– Да, папочка дома! – отвечал наш весельчак, тряся башкой Стерека, словно оберегом.

Это действительно работало. Ни один из Арлекинов даже не попытался приблизиться, держа дистанцию в несколько метров. Но потихоньку стягивающаяся толпа уже не дала бы нам отступить. Слева, справа, сзади – везде чертовы Арлекины, а их количество поражало...

– До сих пор удивляюсь, – чуть приблизилась ко мне Лю, увидев, как ей улыбается очередной недоносок без нескольких зубов. – Такая тяга к самоуничтожению, но их не становится меньше.

Сестры Тили, вновь идущие на ногах, угрожающе затачивали лезвия, еще сильнее отпугивая любопытных, хотя и бесцветные безумцы вовсю отвечали, дергаясь в нашу сторону и водя кинжалами по горлу. Чувство, что ты очутился среди стаи диких животных, было сильно как никогда.

– И чего бывший босс приперся обратно? – сказала еще одна Арлекинша, сидя на камне. На её шее болталась связка пальцев.

– Бывший?! – Шут чуть прошел вперед, специально встав под первые лучи с Горы, как под прожектор. – Бывшие боссы бывают, только когда есть какая-то структура, но у таких выродков такое не принято, или я не прав?

Небольшая пауза – и очередной общий смех под звон бубенцов на шапках заполнил округу.

– Дело говорит! – добавил кто-то из толпы. Радость буквально доводила мелкоту до колики в животах, это ненормально.

– Смотрите, недоноски! – снова приподнял Шут трофей. По рядам Арлекинов прошел гул удивления.

– Э-это что, голова Стерека?

– Шут завалил Стерека!

– Герой!

– М-м-м, – снова подключилась девушка на камне. – Еще и мягкотелого привел со свежей древесиной, – окинула она нас взглядом.

– Еще слово, потаскуха, и я вырежу свое имя на твоей груди! – прокрутила Шути осколки в руках.

Видимо, это было в порядке вещей, ведь никакой бурной реакции не последовало, а потому я не стал тормозить нашу баламутную.

– А-а-а, Шути! И ты тут, я тебя не заметила! – Судя по взгляду, намечалась словесная перепалка.

– Ты бы заметила, если бы перестала надрачивать парням посильнее, – оскалилась Шути.

Арлекины вокруг завыли в стиле "хороший ответ".

– Чего сказала?! – спрыгнула собеседница с камня, сняв с пояса топорик.

– Тебе на ушко прошептать? Иди сюда!

Детский сад... Ведь это малявка выкрикнула, спрятавшись за мою тушу. И оппонентка, смерив "зверя", стоявшего перед ней, взглядом, просто фыркнула, не решаясь продолжать.

– Вот то-то же! – выкрикнула Шути в спину проигравшей.

– Ах-ха-ха-ха! Дом, милый дом, – кинул Шут трофей на землю, и, стоило ему повернуться к нам и окружающей толпе, как послышался лязг цепей. – Явился. – Весельчак пробубнил себе это под нос, но я все равно услышал.

"Клоака" представляла из себя пустую площадь,