и принялся всовывать мне в рот что-то пыльное и вонючее. Я хотела было закричать, но оставила эту мысль, поняв, что, как только я открою рот, он тут же затолкнет в него кляп.

И что это в последнее время меня так и норовят связать и запихнуть в рот вонючий кляп?

И не только кляп…

Надеюсь, в этот раз обойдется без сексуального насилия.

Я стиснула зубы и замычала, пытаясь спихнуть с себя давящую тушу. Но ничего не вышло – нападающий придавил меня так, что я едва могла шевелиться.

Мы молча возились, нападавший пытался запихнуть мне в рот кляп, а я отчаянно сопротивлялась, насколько это представлялось возможным в моем положении. Я брыкалась что есть силы и даже пыталась достать противника свободными ногами. Застонав, я напряглась и все же смогла скинуть нападавшего с себя, а сама тут же перевернулась на бок, пытаясь откатиться в сторону, чтобы потом быстро подняться на ноги. Но не успела этого сделать. Тень снова метнулась в мою сторону, я тут же получила мощный удар в шею и отключилась…

* * *

Когда я пришла в себя в первый раз, то поняла, что нахожусь в кромешной темноте в очень неудобной позе. Я не могла пошевелиться, тело было сковано, руки и ноги были связаны. Также мне было сложно дышать и катастрофически не хватало воздуха. Рот мой был заткнут кляпом и ноздри жадно втягивали жаркий воздух. Я различила какой-то шум, а затем последовал небольшой толчок.

Где я и что вообще происходит? Неужели я в багажнике машины? Соображать вообще не получалось, мне сложно было дышать, и я с ужасом поняла, что ничего не могу предпринять. Я закрыла глаза, мое тело обмякло, и я… умерла.

…Сильная головная боль пронзила мое сознание, словно яркая вспышка. Я как могла пошевелилась и открыла глаза.

Кромешная темнота. Кто я? Где я? Неужели я умерла и это и есть та самая вечная темнота после смерти? А как же яркий божественный свет в конце тоннеля?

Мое плечо ощутило что-то колющее и неприятное, и я тут же поняла, что еще жива. Я попыталась пошевелить рукой и ногой – не удалось.

И тут я вспомнила, что произошло. В бешенстве я дернулась всем телом, но не добилась ничего, кроме пронизывающей боли во всем теле. Снова попробовала перевернуться на спину, но не смогла и застонала от боли и бессилия.

Вокруг меня была сплошная тишина и стояла кромешная тьма. Сколько же прошло времени?

Я покрутила головой, поелозила на правом боку и… дернулась всем телом. В мое плечо снова упиралось что-то очень острое. Мой мозг уже включился в работу и прикидывал все варианты для моего спасения. Пока в больную голову ничего не приходило, но колющая боль в плече натолкнула меня на мысль: надо узнать, что это за колючий предмет, и непременно этим воспользоваться.

Я осторожно, как только могла, снова подергала плечом и немного двинулась назад. Затылок и верх моей спины почувствовали опору – видимо, это была стена. Подавшись чуть в сторону, я лопаткой ощутила тот самый острый предмет. Скорее всего, это был торчащий из стены гвоздь или что-то другое, но металлическое и вполне острое.

Я, проклиная все на свете, старалась изловчиться так, чтобы связанные за спиной руки оказались на уровне этого колючего предмета. Когда я поняла, что достигла нужного положения, я как могла стала тереться веревками об этот острый край. Я стонала и не обращала внимания на онемевшие руки и неудобное положение тела. Я не обратила внимания, даже когда торчащий гвоздь больно проткнул мне руку. Освободить кисти рук для меня сейчас было первостепенной важностью, от этого зависела моя жизнь.

Не знаю, сколько прошло времени, но результатом моего упорного труда было повреждение одного слоя веревки. Путы немного ослабли, но руки освободить я все еще не могла.

Я принялась перерезать второй слой веревки, но торчащий из стены гвоздь, видимо, не выдержав давления, согнулся и упал на пол.

Ну надо же, какая досада!

Я извернулась, как юла, и снова завалилась на бок. Ну уж нет, Татьяна Иванова никогда не сдается, особенно когда половина дела уже сделана!

Я принялась изо всех сил тянуть изодранные веревки на запястьях. Ткань больно врезалась в кожу, но я продолжала упорствовать. Я сосредоточилась, сделала глубокий вдох носом, сконцентрировалась, как учил меня в свое время мой сенсей по карате, и с выдохом и стоном рванула руки из последних сил.

Я не сразу поняла, что руки мои освободились от веревок, так как были онемевшие, и я совсем их не чувствовала и даже не могла в полной мере оценить радость освобождения.

Через пару минут я смогла окончательно снять путы и принялась растирать руки. От прокола на левой руке была небольшая ранка с уже запекшейся кровью.

Я, продолжая сидеть на земляном полу, вытянула из себя вонючий кляп, а потом стала распутывать ноги, связанные ремнями – тонкими, но очень прочными. Свободными руками пошарила по полу и нащупала тот самый гвоздь, который выпал из стены. С помощью него я поддела туго затянутые ремни и через несколько минут наконец освободила свои ноги. Все, теперь я полностью свободна, остается только выбраться из этого места.

Пару минут я поразминала затекшие конечности, после чего поднялась на ноги. Ни одного окошка, ни одной дырочки, в которую мог бы проникнуть свет. Абсолютная темнота.

Я прошлась по пространству, в котором была заключена, словно узник, ощупывая руками стены и потолок, который оказался у меня почти над головой. Стало быть, я нахожусь в каком-то подвале или погребе. Помещение небольшое, метров десять площадью.

Я встала у одной стены, прислонившись к ней спиной. Стена была прохладная и даже немного влажная. Голова моя болела, было такое впечатление, будто внутри, в мозгу, работает маленькая циркулярная пила.

Я развернулась и прижалась лбом к прохладной стене, ощущая, как боль постепенно начинает уходить. Некоторое время я постояла так, сосредоточившись на дыхании. Потом, продолжая двигаться вдоль стены, стала ее уже более тщательно ощупывать, пытаясь найти дверь. Ведь должна же она здесь быть?

Через несколько минут