— Терапевт.

— Ну тогда вам не нужно объяснять, что получающих малоэффективный потентивокс на «велосипед» лучше не сажать. Хороших результатов они не продемонстрируют, а вот инфаркт в момент нагрузки могут заработать спокойно. Что при таком раскладе остается делать доценту Кармановой? Как ей скрестить ежа и ужа? Выход один — проводить липовые велоэргометрии на бумаге. Камал Бохра из тех заказчиков, которые требуют «правдивых» данных и открытого доступа к информации об исследовании, так что липовые велоэргометрии нужно проводить через в консультативно-диагностическое отделение. Заведующей этим отделением Коберник, заведующему отделением функциональной диагностики Тихомирову, а также врачу, который проводит велоэргометрию, приписки только на руку — это же деньги, стимулирующие выплаты и все такое. Ну не мне это вам объяснять. Все пациенты, которым якобы проводилась велоэргометрия, ранее проходили стационарное лечение в семьдесят четвертой больнице, где и были «завербованы» для участия в исследовании потентивокса. Возможно, что им и что-то другое приписывали, например — биохимию в нашей лаборатории…

— Мы разберемся! — многозначительно сказал Алексей Егорович. — Вообще-то стационары у нас в последнее время шалить перестали, гораздо чаще поликлиники на приписках попадаются, но тут сразу триста «левых» велоэргометрий! Спасибо, Александр, за информацию.

— У меня одна просьба — чтобы мое имя нигде не упоминалось, — сказал Саша. — И чтобы родители ничего не узнали.

— Спите спокойно, — улыбнулся Алексей Егорович. — Мы оберегаем источники информации как зеницу ока. Мише я скажу, что вы приходили по поводу трудоустройства, но я вас разочаровал. А если у вас найдется еще какая-нибудь информация о злоупотреблениях…

— То я сразу же доведу ее до вашего сведения, — пообещал Саша.

— Кстати, перспективы трудоустройства у нас на самом деле не такие уж и плачевные, — сказал на прощанье Алексей Егорович. — Если появится реальный интерес, то можно будет обсудить.

— Да я об этом пока что не думал, — честно признался Саша. — Но учту, спасибо.

«Потихоньку обрастаю связями в верхах, — подумал доктор Пряников, топая по улице Достоевского к одноименной станции метро. — В мэрии, в городском фонде ОМС… Так, чего доброго, и карьеру большую сделаю… А Мукул Пракашевич все-таки засранец!».

При всей своей душевной черствости и лютой жестокости Александр Пряников очень не любил разочаровываться в людях. Это огорчало его, коробило и угнетало.

Собственно, Мукулу Пракашевичу тоже можно было бы кое-что предъявить, но пока не хотелось размениваться на такие мелочи. Да и не факт, что когда-нибудь захочется.

* * *

Поначалу никто в семьдесят четвертой больнице не придал значения очередной проверке «страховщиков», от которых традиционно не ожидали особого вреда. Ну покопаются в историях болезни, придерутся к чему-нибудь, выпишут какой-то там штраф… Пустяки, дело житейское. Опять же, штраф главному врачу не из своего кармана платить. Немного удивило то, что проверяющие начали с консультативно-диагностического отделения. Много ли там нароешь? В стационаре огрехов куда больше.

Однако — нарыли. Причем нарыли так, что залихорадило не только причастных, но и всю больницу. Чего уж скрывать — за каждым врачом, не говоря уже о заведующих отделениями и тех, кто стоял над ними, водились какие-то грешки. Если усердно рыть везде, то на всех компромата нарыть можно.

— Ну кто их навел?! — удивлялась Арина Артуровна Коберник, заведующая консультативно-диагностическим отделением. — Они же явно пришли «с прицелом»! Ничем больше не интересовались, а сразу же занялись этой велоэргометрией, будь она неладна! Вот провалиться мне на ровном месте, если это не кто-то из кафедральных сотрудников постарался!

Того же мнения придерживался и заведующий отделением функциональной диагностики Тихомиров. Он, правда не в глаза, а за спиной, обвинял во всем профессора Адаева. Всем было известно, что Вован-хитрован в контрах с Кармановой. Они вечно сражались за лакомые кусочки, в роли которых выступали клинические исследования лекарственных препаратов. Заведующий кафедрой придерживался политики «разделяй и властвуй», поэтому никогда не гасил конфликты между сотрудниками, а, напротив, подливал масла в огонь. Вот и доигрался — самому жарко стало. Как-никак, а вторая фальсификация исследования за какие-то полгода! Это серьезный удар по репутации кафедры и ее заведующего.

Профессор Адаев на каждом углу и при каждом удобном случае доказывал, что он тут не при чем, информацию в городской фонд ОМС слил кто-то другой. Но на Руси традиционно не принято доверять тем, кто рьяно оправдывается. Впрочем, тем, кто вообще не оправдывается, доверяют еще меньше.

— Он сам попал в дерьмо, — говорила Карманова, имея в виду недавний случай, к которому тоже приложил руку ординатор Пряников, — а теперь решил потянуть за собой других! Одному скучно в дерьме барахтаться! У-у, сволочь!

Разница заключалась лишь в том, что те былые фальсификации Адаева были сугубо научными, не вытягивающими государственные средства из фонда обязательного медицинского страхования. Адаев заслуживал порицания коллег, но у компетентных органов к нему не было претензий. Ну мало ли что эти ученые надумают-натворят… А вот действия группы в составе доцента кафедры кафедре факультетской терапии и кардиологии РУДС Кармановой, заведующей консультативно-диагностическим отделением Коберник, заведующего отделением функциональной диагностики Тихомирова, а также врачей Погосова и Макаренковой входили в противоречие с двумя статьями Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно части третьей статьи сто пятьдесят девятой, предусматривающей ответственность за мошенничество, совершенное с использованием служебного положения, и части первой статьи двести девяносто второй, предусматривающей ответственность за служебный подлог. Да и сумма похищенных бюджетных денег была немалой — свыше трехсот тысяч рублей, а это, если кто не в курсе, хищение в крупном размере…

…Суд состоялся уже после того, как доктор Пряников закончил ординатуру, но Карманова покинула кафедру сразу же после предъявления обвинения. Все обвиняемые проявили во время следствия высокую сознательность (активно топили друг дружку) и выразили готовность компенсировать ущерб, причиненный их действиями государству. Поэтому они отделались штрафами и условными сроками.

Кроме тех, кто угодил на скамью подсудимых, пострадали главный врач и начмед. Редкий для отечественного здравоохранения случай — департамент разом снял обоих, «обезглавив» тем самым больницу. Новые «головы» пришли со стороны. Главным врачом стала бывший главврач четырнадцатого роддома Шарикова, а ее заместителем по медицинской части — главный врач двести тридцать шестой поликлиники Пилышев.

— Чудные времена настали! — сказала по этому поводу доктор Пчелинцева. — Акушеров ставят руководить многопрофильными больницами, а в начмеды им дают поликлинических врачей. Как будто в нашей больнице нет достойных кадров!

— Это вы себя имеете в виду, Кристина Александровна? — поддела доктор Феткулина.