моего разума за каждым страхом, с которым я сталкивалась, и за каждой моей реакцией.

Когда утренние лучи скользнули по моей кровати, прогоняя сумрак тенистых снов, я проснулась с одной сияющей мыслью.

Пятница — Эсте скоро будет здесь!

Её затмила мрачная мысль.

Оставалось ещё много часов до того, как ей разрешено будет приехать, и зная Эсте, это подвергало моё наследство опасности.

Ох, как быстро это стало моим наследством; вещью, которую я никому не позволю у меня отнять.

***

В тот день я даже не пыталась чего-либо достичь. Впустив Руфуса и жадно умяв завтрак из самых толстых ломтей бекона под кленовым сиропом, что я видела в своей жизни, яиц пашот, а также свежих томатов с петрушкой и зелёным луком, которые я собрала из горшочков, расположенных на декоративных лесенках, я бродила по южному крылу, знакомясь с коридорами и комнатами, приветствуя встречавшийся мне персонал, прижимала ладони к панелям и охотилась на потайные двери. Я нашла ещё две, которые просто соединяли коридоры в ненавязчивой манере, не таили в себе ни тайн, ни спрятанных сокровищ.

Я не имела желания возвращаться в тенистое, сбивающее с толку северо-западное крыло, хотя я планировала уговорить Эсте завтра отправиться со мной на исследование, узнать, что она подумает о странной книге, при условии, что та снова будет «общаться».

Я поставила свои тревоги на паузу, включая и мамино убийство, и попытки напугать меня, вместо этого сосредотачиваясь на радостях поместья Кэмерон и предвкушая приезд моей лучшей подруги. Эсте умела смотреть на жизнь с эклектичной, артистично свежей точки зрения, и это неизменно помогало мне прояснить свой путь. И если она действительно что-то знала, если мама доверила ей секреты, которых никогда не рассказывала мне… что ж, я изо всех сил постараюсь сосредоточиться на радости из-за того, что мама хотя бы планировала наперёд.

Когда к четырём часам Эсте не приехала и не ответила на мои сообщения о встрече у Лафитте, я начала беспокоиться. Я написала мистеру Бальфуру, спросив, слышал ли он что-то от неё, поскольку я также дала Эсте его номер. Он ничего не слышал, но водитель должен прибыть к ресторану ровно в пять часов и будет ждать её прибытия, сколько бы времени это ни заняло.

К шести часам она не появилась на встрече с водителем в Шелдоне и не позвонила. Я чуть ли не сходила с ума от беспокойства и подумывала позвонить её матери (и пресвятые небеса, эта женщина производила отталкивающее впечатление), и тут наконец-то мой телефон зазвонил.

— Эсте, ты где? — воскликнула я.

— Могу задать тебе тот же проклятый вопрос! — прорычала она с той странной смесью акцентов, отдававшей дань обоим её родителям, но не принадлежащей ни одному из них.

— Что ты имеешь в виду? Ты разве не получила мои сообщения о встрече у Лафитте?

— Я хотела сама тебя найти. Мне не нужен чёртов водитель. Проблема в том, что Дивинити, видимо, существует лишь в немногочисленных упоминаниях в интернете, а не в реальности. По крайней мере, не в моей реальности. Я несколько часов езжу проклятыми кругами, пытаясь следовать указаниям шизоидного навигатора, и он меня бесит. Приложение реально попросило меня оценить чёртово удовольствие от его использования, прямо посреди кольцевой развязки! Знаешь, сколько раз я кругом проезжала по этой идиотской штуке? Я презираю технологии. Как мне к тебе добраться? Этот твой водитель — реально единственный способ попасть внутрь?

— Ты не можешь найти Дивинити, — медленно произнесла я. Дорога была весьма простой, насколько я помнила, поворотов мало, и определённо никаких кольцевых развязок.

— Ни единого чёртова шанса, — негодовала она.

— Я не понимаю.

— Слушай, я сейчас еду к Лафитте. Можешь передать тайным силам, что я получила их сообщение. Я буду хорошей маленькой ведьмочкой. Скоро увидимся, детка.

Эсте отключилась.

Хорошей маленькой ведьмочкой? Эсте без проблем могла сказать «сука» или любое другое матерное слово. Её мать свободно материлась на восьми языках, и иногда они смеха ради устраивали матерные соревнования, проверяя, кто кого превзойдёт.

(В английском слова witch и bitch различаются буквально на одну букву, и пусть слово «ведьма» едва ли можно назвать лестным эпитетом, это не мат, и иногда его используют как способ заменить матерное слово «сука»; то есть, ты говоришь witch, а имеешь в виду bitch, — прим)

Вздохнув, я направилась на кухню, чтобы найти ещё что-нибудь поесть и заодно убить время.

***

До сегодняшнего вечера я никогда не понимала, почему женщины визжат при первой встрече. Моё желание еды и секса было ненасытным, мои эмоции тоже умножились, и я побежала к входной двери в тот же момент, когда в окнах передней гостиной промелькнул свет фар. Выпустив Руфуса на ночь, я устроилась здесь, листая журнал «Южная Жизнь» и пытаясь определиться, каков мой вкус теперь, когда я могла позволить себе вкус.

— Эсте! — взвизгнула я, когда она вышла из чёрного внедорожника.

Статная, с длинными тёмными вьющимися волосами, Эсте источала земную чувственность в своём коротком платье, и водитель не мог отвести от неё глаз. Мужчины склонны были так реагировать на Эсте. Она была столь же пышной, сколь я была стройной, с прекрасной тёмной кожей и светящимися голубыми глазами, она всюду привлекала к себе внимание; меня неизбежно замечали лишь после неё, но меня это никогда не беспокоило. Я гордилась своей лучшей подругой, любила, что она поражала остальных так же, как поразила меня. Она прикрывала мою спину, всю мою жизнь была моей защитницей. Мы поддерживали общение на протяжении лет, вопреки разделявшим нам километрам и городам, обмениваясь сначала электронными письмами, потом смс-сообщениями, и слушая про её похождения, я сама как будто прожила роскошную жизнь. А теперь и у меня наконец-то появились похождения, которые я могла прожить с ней.

Эсте замерла, уставившись на меня, затем на меня, выше и выше на дом, затем медленно из стороны в сторону, с ошеломлённым лицом.

— Срань Господня, — выдохнула она.

Рассмеявшись, я подбежала к ней и свирепо стиснула её. Мы визжали и обнимались, а когда наконец-то отпустили друг друга, она сделала шаг назад и изучила меня в приглушённом свете газовых фонарей.

— Нам о многом надо поговорить.

— Да, — согласилась я. — Пошли, я возьму твои вещи.

— Мы их возьмём, мисс Грей, — сказал Джесси позади меня.

— Я их возьму, — сказал Девлин. — Возвращайтесь на свои посты.

— Моя работа — охранять мисс Грей. Я не подчиняюсь твоим приказам, — холодно сказал Джесси.

Я взглянула на Эсте, которая с восхищённым увлечением уставилась на Девлина, потом на