Молодой искусственный интеллект оказался акселератом. Уже через несколько лет точность анализа изображений с помощью нейросетей достигла 99,99 %, и технологией заинтересовались не только коммерческие компании, но и государственные органы различных стран.

А в сентябре 2018 года правозащитная организация Human Rights Watch опубликовала доклад о воспитательных лагерях в Синцзян-Уйгурском Автономном Районе (СУАР), входящем в состав Китайской Народной Республики. В этих воспитательных учреждениях находятся, по данным правозащитников, до 3 млн человек, преимущественно мусульман-уйгуров. В докладе особо отмечалось, что в Синцзяне 2010-х годов новый уровень контроля за населением был достигнут благодаря инновационным технологиям, основанным на тотальном видеонаблюдении и распознавании лиц, а также нейросетям, анализирующим эти видеозаписи в режиме реального времени. Некоторым наблюдателям стало казаться, что это картина нашего возможного будущего, превосходящая самые мрачные фантазии Хаксли, Оруэлла и Замятина.

Синцзян – это регион на северо-западе Китая размером с три Испании, ранее населенный в основном мусульманами (уйгурами и казахами), в XVIII веке попавший в зависимость от Цинской империи и позднее ставший частью Китая. Уйгуры долгое время не могли смириться с властью «Поднебесной империи» в своих степях и устраивали одно восстание за другим – за 200 лет в Синцзяне произошло около 400 восстаний разного масштаба, в среднем по два в год. Отдельные уйгурские территории даже провозглашали свою независимость от Китая, правда, на считанные годы, а в конце XIX века Синцзян-Уйгурский район попал еще и в орбиту влияния Российской империи.

До конца 1940-х годов Синцзян номинально подчинялся китайскому правительству Чан Кайши, но имел собственную валюту, стабильность которой обеспечивалась Госбанком СССР. После прихода к власти в Китае Коммунистической партии Москва приняла решение уйти из Синцзяна, а в конце 1955 года Китайская Народная Республика объявила о создании Синцзян-Уйгурского Автономного Района. Началась новая волна противостояния Пекина с непокорными уйгурами. Протесты, акции гражданского неповиновения, даже погромы и террористические акты вновь стали для СУАР повседневностью.

Казалось бы, современная Поднебесная Си Цзиньпина несравнимо мягче и демократичнее Китая времен «Великого кормчего» Мао Цзэдуна. Это, безусловно, так, но в данном случае риторика не при чем: просто ни у Мао, ни, например, у Сталина не имелось нынешних технологий контроля. Поэтому в разгар тридцатых и пятидесятых годов в Москве существовала и частная жизнь, и подпольное творчество, и воровские притоны. Бдительное око ГПУ-НКВД даже в те времена было не вездесущим – иногда даже в лагерях заключенные имели относительную свободу передвижения и некое подобие досуга. Следить за каждым шагом каждого отдельно взятого заключенного руководству колоний даже не приходило в голову, так как это было просто невозможно. Да и китайские коммунисты, при всей своей многочисленности, и не мечтали полностью контролировать огромные степные пространства Синцзяна и его многомиллионное население.

Но когда в 2015 году министр общественной безопасности Китая Мэн Цзяньчжу заявил, что новые технологии анализа данных позволят не только следить, но находить логику в действиях любого человека, стало понятно, что коммунистическое правительство КНР настроено серьезно. И действительно, за обещаниями Компартии Китая искоренить исламский терроризм и экстремизм в СУАР последовали действия. На следующий год секретарем местного отделения Компартии стал «усмиритель Тибета» Чэнь Цюаньгао, пообещавший «похоронить тела террористов в безбрежном море народной войны».

Вскоре в городах Синцзяна повсюду появились видеокамеры, способные посылать в центр обработки информации сигнал о подозрительных скоплениях людей. Выглядели они как вращающиеся шары размером с человеческую голову, оснащенные двумя «глазами». Представители Коммунистической партии Китая, как обычно, объяснили новую стратегию в СУАР образной аллегорией: «Невозможно выпалывать сорняки по одному – нам нужны химикаты, чтобы справиться сразу со всеми».

Китайские власти довольно быстро увидели эффективность новой стратегии по борьбе с экстремизмом. В 2016 году расходы на внутреннюю безопасность превысили оборонные затраты Китайской Народной Республики на 13 %.

Согласно официальным заявлениям властей, в 2020 году в Китае будет уже 626 млн камер слежения. Все частные и государственные системы видеонаблюдения с распознаванием лиц в КНР собираются объединить в общую базу, что должно значительно облегчить процесс анализа данных.

Жителям СУАР не повезло больше всех. Начиная с 2017 года все синцзянские мусульмане от 12 до 65 лет обязаны сдавать подробный биометрический и ДНК-тест, включающий фотографии не только своего лица, но и всех возможных частей тела, анализ крови, отпечатки пальцев, скан сетчатки глаза, запись голоса и образцы волос. Human Rights Watch в своем докладе рассказывает, что всю эту информацию анализирует искусственный интеллект, получивший название IJOP (Integrated Joint Operations Platform). Эта нейросеть, созданная в недрах военного ведомства Китая, теперь является частью национальной программы безопасности «Зоркий Взгляд».

Более того, в начале 2018 года все мусульмане Синцзяна были обязаны установить на свои смартфоны приложение JingWang, которое сканирует и передает аналитической нейросети IJOP всю активность пользователей. Аналитические алгоритмы фиксируют все, что граждане читают, пишут, говорят, они помнят все передвижения человека, каждый его поход к знакомым или в кино. Пользоваться телефоном без JingWang запрещено, равно как и выключать смартфон или пользоваться чужим.

Нейросеть сводит вместе всю информацию, полученную с телефонов граждан, камер слежения, пропускных пунктов и полицейских отчетов. Для анализа ей доступны биометрические и медицинские данные каждого, включая фертильность, психические нарушения, хронические болезни. Также искусственный интеллект видит всю гражданскую активность человека: жаловался ли он на обслуживание в ресторане, судился ли за раздел имущества, нарушал ли правила дорожного движения. Все данные о собственности, семейных связях и штрафах система получает автоматически.

Та же нейросеть немедленно сигнализирует полиции обо всех подозрительных, с ее точки зрения, действиях гражданина. Сам факт ночевки человека вне дома – это уже повод обратить на него внимание. Если крестьянин, покупающий обычно для своей фермы 5 кг удобрений, вдруг неожиданно берет 15, алгоритм может послать к нему полицейских для выяснения причин нестандартной покупки.

Журналист одного из российских изданий, побывавший в Синцзяне в 2018 году, рассказал, что пограничный досмотр занял у него 26 часов, а на территории провинции теперь стоят через каждые 20–30 километров контрольно-пропускные пункты (КПП) с так называемыми «воротами», которые сканируют отпечатки пальцев и радужную оболочку глаза. Также обязательно проверяют смартфоны и прочие девайсы: «Раньше полиции приходилось шерстить все телефоны вручную, теперь машина сама считывает их MAC-адреса и номера IMEI, сканирует на предмет