– Ну, в какой еде?! – возмутился Арин. – Я имел в виду драконий яд. В клыках. Я вчера укусил Альдо, надо же было немного его успокоить. Не больно, крови почти не было, но яд ему в кровь попал. Это, хм, обычно пробуждает драконов.

– То есть, он стал ещё злее.

– Да, и решения придется принимать радикальнее, – подтвердил Арин.

– Но толку от яда, если он только злит? – насторожилась я.

– Яд у драконов используется для того, чтобы перевозбудить соперника и заставить его пострадать, даже не вступая в бой. Спонтанные обращения просто в воздухе, лихорадочные движения. Настоящий букет проблем. Разумеется, речь идет о больших дозах. В мелких он целебный, часто драконы-отцы или драконы-матери едва ощутимо кусают своих детей, чтобы тем было легче встать на крыло после первого превращения. Я, конечно же, выпустил совсем немного. Понимаешь ли, яд пробуждает в драконе человеческий разум, но, так как дракон в этот момент сам очень активный, происходит конфликт. Это надежный способ попытаться заставить дракона укрепиться, но если человек силен тоже, он может спровоцировать обращение, так как приходит в себя. Пока человек в драконе спит, навредить ему невозможно, но и обернуться – тоже. Когда дракон использует яд в мирных целях, это не опасно. Я умею дозировать, хотя не ждал, что у меня его окажется настолько много.

Я рассеянно кивнула, а потом, не задумываясь о том, насколько интимно может прозвучать этот вопрос, поинтересовалась:

– А тебя кусали?

– Нет, ни разу, – отозвался Арин. – Я был уже взрослым мужчиной, когда произошло моё первое обращение, и мы с драконом сразу стали единым. Мы не можем распасться, у нас – у меня, то есть, – нет этой проблемы. Такова особенность тех, кто обретает вторую ипостась позже, благодаря благословению драконьих богов, испив из особенной чаши. Высокая контролируемость обращений – но ослабленные драконьи функции. Их надо развивать, как и инстинкты, но это достаточно сложно.

Мне хотелось поинтересоваться, насколько успешным в этом вопросе оказался Арин, но я благоразумно прикусила язык и решила не бередить чужие раны. Ну, или не раны, но кто знает, насколько мужчина чувствует себя полноценным драконом.

Стать виноватой я не желала.

– Значит, ты привел Альдо в чувство, и потому он смог выбраться наружу и обернуться обратно в человека? Но, так как дракон был взволнован, продолжал плохо себя контролировать?

– Да, – подтвердил Арин. – Именно так. Потому тебе лучше было не показываться ему на глаза. И... И сейчас, если честно, тоже лучше не надо. Дракон, почуявший свою истинную, это очень опасный дракон. Вчера он чуть не отгрыз одному из деревенских голову за оскорбление в сторону женщин. Защищал твою честь и доброе имя.

Я ощутила, как розовеют мои щеки. Мне совершенно не хотелось, чтобы у Альдо появились из-за меня проблемы, но, если честно, было приятно, что кто-то за меня вступился. Лучше б он, конечно, не на кузнеца рычал, а графу Жермону голову откусил. Кстати, о графе!

– Вчера во время ритуала я видела Жермона, – выпалила я. – Разговаривала с ним. Каким-то образом оказалась у него в спальне. В общем, это не имеет значения, – не хотелось делиться всякими интимными подробностями вроде того, что спальня графа похожа на опочивальню престарелой кокетки. – Важно то, что он рассказывал, будто собирается атаковать этот дом. И что у него есть артефакт, который блокирует драконьи обращения. Скажи мне, это взаправду возможно?

Арин помрачнел и отложил вилку, явно передумав браться за еду. Он и до того был достаточно серьезен, но на сей раз, кажется, в самом деле расстроился из-за такой новости.

– Это возможно. С помощью драконьего яда, – подтвердил Арин. – Конечно, про артефакт Жермон сильно преувеличил, нельзя просто подбросить в воздух зачарованную монетку и ждать, что дракон станет человеком. Зато копить драконий яд, а потом с помощью магии распылять его рядом с драконами, заставляя их впадать в безумие и даже спровоцировать оборот – да, это реально. Если, конечно, у них в распоряжении был дракон, который долгое время охотно делился собственным ядом. А тех, кто способен накопить его достаточно в своих железах, не настолько много.

– Но ведь они существуют?

– Существуют. Одна из самых ядовитых дракониц – Ириана.

– Ты хочешь сказать.

– Именно так она убила прежнего Альдо-человека. Спровоцировала его дракона, – подтвердил Арин. – Альдо невзначай упоминал, что у него в воспоминаниях фигурирует укус, неудивительно, что это так. Вероятнее всего, Ириана укусила его, зная, что человеческая половина очень слаба и, попытавшись схлестнуться с драконьей, просто погибнет. Такое возможно в очень редких случаях, когда воля человека практически не способна к сопротивлению, и его нарочно кидают на рожон. Это причина, по которой другие драконы со слабой человеческой половиной чувствуют себя весьма неплохо, а с Альдо случилось то, что случилось.

– Но это же жестоко!

– Ей, вероятно, было плевать. И я не удивлюсь, если для каких-то своих целей Ириана поделилась ядом с графом Жермоном или какими-то другими людьми. Вообще-т это запрещено законом, но ведь она королева. И этот закон по отношению к себе могла попросту отменить.

В голосе Арина звенело разочарование. Я и не думала, что ему настолько неприятно всё происходящее в драконьем сообществе, но, кажется, мужчина в самом деле был расстроен.

– С драконьим ядом как-то можно бороться? Можно противостоять, чтобы не случилось стихийное обращение? – спросила я.

– Можно, – подтвердил Арин. – Нужна долгая работа над собой, очень старательная, и полное единение со своим внутренним драконом. Или лучше даже не пытаться обратиться, чтобы не было беды. Но дракон тоже буйствует... В общем, да. Вариант только один. Пребывать в полной гармонии. Тогда никакой яд так сильно не повредит, хотя внутренние желания разбудить может.

Да уж, всё это точно не про Альдо. Если даже небольшая доза яда, которую использовал Арин, чтобы слегка отрезвить своего противника, так резко повлияла на него, то что же будет потом? Ведь Альдо не родился драконом, он вообще из другого мира.

– Пожалуйста, помоги ему, – выдохнула я прежде, чем поняла, что готова едва ли не умолять дракона о помощи. – Я тебя очень прошу.

– Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы он обрел гармонию со своим драконом, – кивнул Альдо. – И на всякий случай научу его блокировать обращение, чтобы он мог оставаться только в человеческом обличии, если вдруг кто-то задействует драконий яд. Но в человеческом обличии мы не сможем бороться с обширной армией.

– Армию сюда не привезти!

– Да, но перекинуть порталом несколько десятков магов вполне возможно, – покачал головой дракон. – В общем, Марлена, я сделаю всё, что от меня зависит, сообщу Риану – пусть поинтересуется у графа Жермона, откуда в Белолесье артефакт, одно существование которого перечеркивает все мирные договоренности драконов с людьми. Мы не имеем права использовать части тела друг друга или какие-либо вещества вроде крови или того же яда для магических устройств. Ритуалы на драконьей крови, к примеру, запрещены среди людей, как и для драконов – магия на человеческой. Но. Сама понимаешь, если это сделала Ириана, то никто её наказывать не будет, просто проигнорируют, как и всегда. Что-нибудь придумаем. И, да. В ближайшие дни мы с Альдо будем работать довольно плотно, потому, пожалуйста.