Боль мистера Уилсона понятна, в ней не было никакой тайны. Но упорное нежелание акушерки рассказывать о мистере Пайнсе только подогрело интерес Розалин. Чем таким секретным он занимается?

***

Только придя домой, Розалин поняла, как сильно устала. Перекусив на кухне остатками ужина, и не встретив ни Джона, ни Алекса, она вошла в свою комнату. И обомлела.

На столе в высокой тонкой хрустальной вазе стояла красная роза. Бархатным алым пятном она выделялась на фоне гладкой поверхности стола и светлых портьер, как нечто чужеродное, и оттого, прекрасное.

Розалин подошла и прикоснулась пальцами к мягким лепесткам. В груди разлилось тепло с крошечной ноткой грусти.

Лишь один человек мог подарить эту розу. Ведь здесь стоял не пышный букет пионов, не дорогие орхидеи, и даже не охапка этих самых роз. Только намек, только слово, только один цветок… Чтобы не нарушить их, и без того ставшую такой хрупкой, дружбу.

И Розалин была благодарна ему за это.

Улыбнувшись, она вышла из комнаты и направилась к Алексу. Но постучавшись к нему, ответа не получила. Зато внизу скрипнула дверь, и Розалин помчалась туда. Сердце ее колотилось слишком сильно даже для бега.

На лестнице она резко затормозила. В прихожей стоял Джон.

– Привет, Роззи!

– Где Алекс? – спросила она.

– Уехал на машине еще днем, – отвечал Джон, снимая пиджак. – Просил его не ждать.

– Куда он поехал? – не отставала Розалин.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Кататься, наверное. Я купил меренги. Выпьем чаю?

Почаевничав с телохранителем, Розалин вернулась к себе. Она прилегла на кровать, обещая себе дождаться возвращения Александра и поблагодарить его за сюрприз. Но глядя на чудесный цветок, она сама не заметила, как уснула.

Утром Розалин спустилась на кухню в обычное время. Джон уже уплетал овсянку за обе щеки.

– А где Алекс? – спросила Розалин.

– Все еще в отъезде, – буркнул Джон с набитым ртом.

– Он не ночевал на базе? – удивилась она.

Телохранитель лишь покачал головой.

Все очарование розы внезапно растаяло.

Цветок, понимание, хрупкая дружба – чушь собачья!

Алекс подарил ей розу ради соблюдения формальности, ведь у нее день рождения, а сам уехал к мадам Люсинде.

Налив себе чаю, Розалин слишком резко поставила чашку на стол и плеснула кипятком на пальцы. Зашипев от боли, она опустила руку в холодную воду. Завтракать ей совершенно расхотелось.

– Пока, Джон! – бросила она, оставив нетронутую чашку на столе.

***

В больницу Розалин приехала рано. Медсестра на посту опять дрыхла, и даже не проснулась, когда хлопнула входная дверь. Фыркнув, Розалин прошла мимо нее и направилась в кабинет мистера Пайнса. Но его снова не было на месте.

Тогда Розалин решила, что пора положить этому конец и сообщить о его отлучках начальству.

Дождавшись, когда придет мистер Уилсон, она предстала перед ним, полыхая праведным гневом.

Конечно, она понимала, что мистер Пайнс падет жертвой ее плохого настроения, но, в конце концов, вчера мистер Уилсон тоже пострадал по его вине. К счастью, сегодня доктору явно стало лучше.

– Вы знаете, что мистер Пайнс все время куда-то отлучается во время дежурства? – поинтересовалась у него Розалин.

Мистер Уилсон поднял голову от записей.

– Да, конечно.

Отлично! Для него это не новость! Похоже, все в больнице все знают, но не собираются ничего менять.

– И вас это не волнует? – выпалила Розалин. – Почему руководство закрывает на это глаза?

Мистер Уилсон опустил ручку в чернильницу.

– Потому что у мистера Пайнса есть особые пациенты, – выразительно сказал доктор.

– Особые? – удивилась Розалин. – Что это значит?

Мистер Уилсон вздохнул, снял очки и принялся их протирать.

– Особые пациенты из богатых домов, которых кроме него никто не берется лечить, – сказал он, не глядя на Розалин.

Пациенты из богатых домов? Но обычно у богачей есть личный семейный врач…

Понимание пронзило Розалин до костей.

– Он лечит рабов? – выдохнула она.

– Тише! – зашипел мистер Уилсон, водрузив очки на место и поднявшись из-за стола, словно собирался заткнуть ей рот. – В общем, не суй нос в дела мистера Пайнса и все!

Но Розалин словно окатили холодным душем. Мистер Уилсон знает о рабах, а мистер Пайнс их еще и лечит!

– Но подождите, я не совсем понимаю… – пробормотала она.

А потом в ее разум ворвалась новая мысль.

– Я тоже хочу этим заниматься! – воскликнула Розалин.

Доктор уставился на нее с таким изумлением, словно с ним заговорили его очки.

– Ч-что-что? – переспросил он.

– Я говорю, что тоже хочу ездить на эти вызовы! – но, испугавшись реакции мистера Уилсона, сбавила обороты: – Иногда.

Доктор тряхнул головой, отвернулся и медленно вернулся на свое место за столом. Лишь тогда он ответил:

– Это совершенно исключено!

Нахмурившись, Розалин продолжала решительно смотреть на него.

– Но почему? Я уже многое умею, работы не боюсь и, как вы сами сказали, я не кисейная барышня!

– Но ты барышня!

– Разве не вы сказали вчера, что у врача нет пола и…

– НЕТ! – стукнул ладонью по столу мистер Уилсон.

Так он не протестовал, даже когда Розалин в первый раз пришла проситься в его больницу. Было видно, что спорить бессмысленно. Но и уйти без объяснений она не могла, поэтому стояла и молча смотрела на доктора.

Мистер Уилсон поправил халат и очки, вновь взялся было за ручку, но потом передумал и сцепил руки в замок.

– Это опасно для тебя, Линнет, – наконец проговорил он. – Кончится тем, что ты приглянешься какому-нибудь богатому бездельнику и больше мы тебя в больнице не увидим. Я не хочу тебе такой судьбы.

Он поправил очки.

– К тому же вряд ли мистер Пайнс захочет делить с тобой такую славную прибавку к жалованию.

– Вы ему платите за это? – удивилась Розалин.

– Я? – в свою очередь изумился он. – Ему платят хозяева его пациентов. Никто не хочет терять работников.

Весь восторженный пыл вышел из Розалин, как воздух из шара. Вот оно что! Благими намерениями здесь и не пахнет! В больнице знают о рабах, да еще и зарабатывают на этом!

– Понятно, – процедила она и направилась к выходу.

И все-таки надо поговорить с мистером Пайнсом, может быть, у него другое мнение на этот счет.

***

Розалин изучила график мистера Пайнса и поменялась с другой медсестрой, чтобы дежурить ночью вместе с ним. Она решила, что так можно будет поговорить с врачом без свидетелей.

Однако план Розалин себя не оправдал: когда она завела разговор, старичок упорно делал вид, что понятия не имеет, о чем речь. В конце концов ей пришлось идти к лежачему больному, а мистер Пайнс заперся от ее назойливого