— Олег? Да быть того не может.

— Увы, может.

— И зачем ему это? Вроде обиженным не казался, наоборот, часто пел дефирамбы ресторану, мол, такие деньги платят далеко не каждому бармену в Москве.

— Чужая душа потемки. Но мне думается, кто — то очень хорошо попросил Олежку спалить мой ресторан. И пока этот гад еще теплый, надо с ним побеседовать. Мне сейчас сторонние недоброжелатели ой как не нужны.

— Что ж, тогда до завтра, — к сожалению, это никогда не прекратится. Не будет Грановского, так будет кто-то другой. И здесь либо надо принять Андрея со всем его багажом, либо нет.

— Прос…

— Не извиняйся, — перебила. — Ты такой, какой есть. И это твоя жизнь. Главное, телефон с ноутом привезти не забудь.

— Привезу, моя киса.

И снова мы расстались. Н-да, Рамонова, попала ты. Ибо бежать-то уже и не хочется. А чего хочется? Пожрать! Да повкуснее. Благо, на свежем воздухе тошнота сошла на нет. Тогда осмотрелась еще раз. Хороший у Андрея дом, просто потрясающий, но ему не хватает звука, запаха, заботы, любви. Руки меж тем сами собой накрыли живот. Во мне поселилась наша общая с Назаровым крошка, будет ли она щенком или котенком, или человеком, не важно, мы будем любить ее одинаково сильно.

До самого вечера я колдовала на кухне. И пока колдовала, так объелась, что еле ноги оттуда унесла, а донесла их ровно до дивана в гостиной. Однако не успела сесть, как до ушей донесся щелчок. Исходил звук от входной двери. Неужели Андрей вернулся? Но почти сразу за щелчком дверная ручка дернулась, потом еще раз. Какого черта? Может, это его волки? Но у них приказ не заходить в дом — раз, они бы воспользовались ключом — два. Я немедленно погасила свет и спряталась за спинкой дивана. Окна первого этажа здесь под защитой, после десяти вечера автоматически опускаются железные жалюзи, но вот дверь… Затем снова раздался щелчок. Кто-то явно ковыряется в замке. Блин, запасной выход!

Однако мозг продолжала терзать мысль, а вдруг это какой-нибудь заблудившийся медведь или грибник. Хотя, мимо охраны тут бы и мышь не проскочила, не то, что медведи с грибниками.

Твою ж мать! Плохо дело. Видимо придется рвать когти. И я начала медленно и тихо отступать в сторону двери, ведущей в подвал. А некто все сильнее и сильнее дергал ручку. В момент, когда я переступила порог подвала, послышался жуткий треск, за которым мощный хлопок, от чего сердце укатилось в пятки.

К спасительному выходу мчалась на всех парах, а добравшись, дрожащим пальцем набрала на кодовой панели слово LARS, и слава пресвятым угодникам, дверь открылась. Сквозняк тотчас подхватил волосы, в нос ударил запах сырой земли, тем временем лампы, что висели под потолком, принялись загораться одна за другой. Я же нырнула в дверь. Как и говорил Андрей, система мгновенно ее заблокировала.

Какое-то время просто бежала, но страх, что вот-вот два часа истекут, все-таки доконал, тогда перекинулась и понеслась так быстро, как только позволяли лапы. Пять километров пролетели почти незаметно, а достигнув конца тоннеля, натолкнулась на железную лестницу, что вела наверх к люку.

Крышка открылась, стоило только дотронуться до ручки, и я без труда выбралась на поверхность. Ночной лес шумел привычными звуками, но уши быстро уловили гул машин, значит, дорога рядом. Только в шкуре к людям не сунешься. Вдруг раздался громкий треск, а через мгновение я ощутила сильную боль в затылке, после чего моментом наступила темнота.

Тем временем в Синих далях…

— Сева, — Андрей пожал руку начальнику охраны, затем кивнул остальным.

— Андрей Александрович, вечер добрый.

— Ну, говорить еще не начал?

— Неа. А мы и не настаивали, вас ждали.

— Это правильно.

Назаров прошел в комнату, где сидел прикованный к стулу его некогда бармен. Здешние обшарпанные стены со следами когтей, грязный пол, отсутствие окон, тусклый свет, как правило, наводили ужас на всех, кто здесь когда-либо оказывался, будь то человек или оборотень. Впрочем, Олег исключением не стал, бедолага весь съежился и посмотрел на своего босса затравленным взглядом.

— Ну, здравствуй, Рыжов, — опустился на стул напротив него. — Давно не виделись.

— Андрей Александрович, я не понимаю, что происходит.

— Ничего страшного, сейчас я тебе все объясню, — и выпустил когти, от вида которых парень едва не потерял сознание. — Уже начинаешь понимать? — улыбнулся, явив взору еще и клыки.

— Д-д-да.

— Вот молодец, схватываешь на лету. И наверняка знаешь, о чем я хочу тебя спросить.

— Д-д-догадываюсь, — произнес резко севшим голосом.

— В таком случае слушаю внимательно.

— А если расскажу, вы отпустите меня?

— Зависит от полноты и правдивости твоего рассказа, — сложил руки в замок.

— Это сделал я, — протараторил на выдохе и закрыл глаза, а пот меж тем заструился по лбу.

— Знаю. Меня интересует другое, зачем ты это сделал.

— Мне заплатили. Я остро нуждался в деньгах, надо было срочно закрывать кредит на тачку. И тут он с предложением.

— Кто он?

— Один из поваров.

— Хорош играть в слова! Назови имя! — рявкнул на него, отчего Рыжов подпрыгнул на месте, а следом в нос волка ударил запах мочи.

— Быстров! — так же выкрикнул. — Виктор Быстров, су-шеф!

— Он говорил тебе, зачем решил поджечь ресторан?

— Нет, не говорил. Не говорил. Но я… — сглотнул подступивший к горлу ком, — слышал однажды его разговор по телефону. Дело было на улице. Я тогда на перекур вышел и встал за помойками, там кошаки бездомные собирались, ну я их и подкармливал. В общем, — мотнул головой, — не важно. А Быстров вышел из ресторана, был весь на психе, кому-то набрал и начал: «Эту падлу надо наказать. Да похер, здесь уже делать нечего, здесь всё провоняло псиной», — остальное я слушать не стал, свалил по-быстрому. А спустя три дня после этого Быстров ко мне и подошел.

— Шеф был с ним заодно?

— Не думаю. Густаво боготворил ресторан. Более преданного работе человека я в жизни не встречал.

— И сколько же он тебе заплатил?

— Триста штук. Я просто.

— Заткнись. Оправдания твои мне нахер не нужны, — откинулся на спинку стула.

Триста штук против двадцати миллионов. Н-да, как несправедлив этот мир. Назаров еще какое-то время сидел, размышлял. Наказать урода было бы правильнее всего, только какой прок? После сегодняшней встречи он и так будет срать кирпичами да оглядываться по сторонам. Тогда поднялся, отряхнул с джинсов пыль.

— Так что? Кредит за машину погасил?

— Погасил, — еле просипел.

— Что за тачка?