– Ладно, но если победит она, то я и слова ей не скажу.

– Если победит она, – мягко сказал Гарри, – что, между прочим, под большим вопросом, и если она первая заговорит с тобой, то я силой заставлю тебя выслушать ее и ответить.

Я не смогла посмотреть на него, потому что не хотела оправдываться.

– Все равно еще ничего не ясно. Все говорят, что «Оскар» дадут Руби, потому что в прошлом году она должна была получить его за «Опасный полет», но ее несправедливо обошли.

– Могут и не дать.

– Как же, как же, рассказывай.

Но на самом деле, когда огни в зале погасли и на сцену вышли ведущие церемонии, я еще питала какие-то иллюзии, говоря себе, что у меня не такие уж и плохие шансы на эту треклятую статуэтку.

Когда объявляли номинантов на лучшую женскую роль, я глазами отыскала в толпе Селию. И в этот момент наши взгляды встретились. Но тут ведущий произнес имя победительницы. И это была не Эвелин и не Селия, это была Руби.

Разочарование отдалось тяжестью и болью в груди, но разозлилась я на себя – за то, что поверила в собственную чушь. Мне было интересно, что чувствует Селия.

Гарри взял меня за руку и пожал. А я подумала, что точно так же Джон взял за руку Селию. Я извинилась и вышла.

Бонни Лейкленд, мывшая руки в туалете, улыбнулась мне и быстро вышла. Оставшись одна, я зашла в кабинку, закрыла дверцу и расплакалась.

– Эвелин?

Когда годами чахнешь в ожидании одного-единственного голоса, не узнать его невозможно.

– Селия? – Прислонившись спиной к дверце, я вытерла слезы.

– Я видела, как ты вошла сюда, и подумала, что… может быть… Может быть, ты неважно себя чувствуешь.

– Стараюсь порадоваться за Руби, – со смешком сказала я, сдерживая слезы и пытаясь вытереть глаза клочком туалетной бумаги, – да только это не мой стиль.

– И не мой тоже.

Я открыла дверь кабинки. И увидела ее перед собой. Рыжие волосы, голубое платье. По ее глазам я поняла, что она все еще меня любит. Ее зрачки расширились и потеплели.

– Ты шикарна, как всегда. – Селия прислонилась к раковине. В том, как она смотрела на меня, было что-то гипнотизирующее. Я чувствовала себя стейком на тарелке перед тигром.

– Ты тоже неплохо выглядишь.

– Будет лучше, если нас не увидят здесь вместе.

– Почему?

– Потому что в этом зале есть люди, которые знают, что нас с тобой связывало в прошлом. И тебе вряд ли понравится, если они заподозрят, что мы взялись за старое.

Это была проверка.

Мы обе это знали.

Если бы я сказала правильные слова – мол, мне наплевать, что там кто подумает и что я готова заняться с нею любовью прямо там, на сцене, на глазах у всех, то, может быть, смогла бы вернуть ее.

На мгновение я задумалась. Я представила, как просыпаюсь утром от ее дыхания, пропитанного ароматами кофе и сигарет.

Но я хотела, чтобы она признала, что виновата не только я. Что и она посодействовала нашему разрыву.

– Или ты просто не хочешь, чтобы тебя увидели с… подожди, как ты тогда назвала меня? Шлюхой?

Селия засмеялась, опустила глаза, потом снова посмотрела на меня.

– Что ты хочешь от меня услышать? Что я была неправа? Да, была неправа. Я хотела обидеть тебя так же, как ты обидела меня.

– Но я никогда не хотела сделать тебе больно, – возразила я. – У меня и в мыслях никогда такого не было.

– Ты стыдилась любить меня.

– Вовсе нет. Это абсолютная неправда.

– Во всяком случае, ты многое делала, чтобы это скрыть.

– Я делала все, чтобы защитить нас обеих.

– Спорное заявление.

– Ну так поспорь со мной и не убегай, как тогда, от разговора.

– Я не так уж далеко убежала. Если бы хотела, могла бы и догнать.

– Не люблю, когда мной играют. Я сказала это еще тогда, когда мы ездили за молочными шейками.

Селия пожала плечами.

– Но зато сама ты с легкостью играешь другими.

– Я не святая.

– И как только у тебя это получается?

– Что именно?

– Так бесцеремонно обходиться с вещами, которые дороги другим?

– До других мне нет никакого дела.

Селия усмехнулась и опустила глаза.

– За исключением тебя.

Она снова посмотрела на меня.

– Ты дорога мне, – сказала я.

– Была дорога.

Я покачала головой.

– Была и есть.

– Но ты быстро оправилась после расставания, сойдясь с Рексом Нортом.

Я нахмурилась.

– Ты же прекрасно понимаешь, что это было.

– То есть фальшивка.

– Естественно. От начала до конца.

– Ты встречалась с кем-нибудь еще? С другими мужчинами? – Селия всегда ревновала меня к мужчинам, боялась, что не сможет соперничать с ними. А я всегда ревновала ее к женщинам, боялась, что не смогу сравниться с другими.

– Да, я не скучала. Уверена, как и ты.

– Джон не…

– Я сейчас не про Джона. Уверена, ты не была особенно строга к себе.

Я как будто нарочно выискивала что-нибудь, что могло бы разбить мое сердце.

– Нет, не была. Тут ты права.

– Мужчины? – спросила я, надеясь на положительный ответ. Я знала, что если это были мужчины, то все случившееся не имело для нее никакого значения.

Она покачала головой, и я почувствовала, что мое сердце как будто треснуло.

– Кто-то, кого я знаю?

– Ни с кем из знаменитостей. И это все ничего не значило для меня. Прикасаясь к ним, я всегда представляла тебя.

Мне было одновременно больно и радостно слышать это.

– Селия, тебе не нужно было меня бросать.

– А тебе не нужно было меня отпускать.

После этих слов я больше не могла держать себя в руках. И все, что было на сердце, вырвалось через горло.

– Я знаю. Знаю. Знаю.

Иногда что-то случается настолько быстро, что ты потом смутно помнишь, в какой момент это началось. Только секунду назад Селия стояла у раковины, и вот уже ее руки у меня на лице, и она крепко прижимается ко мне и нежно целует. Я ощутила мускусный вкус ее помады и острый аромат ее румян.

Я просто потерялась в ней. В том наслаждении, которое дарили ее объятия, ее внимание, запах, ее любовь.

И тут дверь распахнулась, и в туалет вошли две женщины, жены продюсеров. Мы быстро отпрянули друг от друга. Селия притворилась, что моет руки, а я сделала вид, что поправляю макияж перед зеркалом. Женщины были слишком заняты своим разговором и едва ли заметили нас.