Она открыла бутылку газировки. Светлая жидкость, шипя, полилась на белую скатерть. Светлана Юрьевна не обратила на пятна никакого внимания, она достала из серванта хрустальные фужеры и плеснула в них шипучий напиток. Протянула фужер Денису.

— Выпей сладкого. Ты столько пережил, на ногах еле стоишь.

Он мотнул головой, облизнул губы. Лицо Дениса было бледным.

— Не хочу, чтобы ты упал в обморок, — примирительно сказала она. — Кстати. Тебе нужно поесть.

Она протянула ему открытую коробку, но Денис не притронулся к пицце. Он криво ухмыльнулся, когда увидел надкусанную корочку.

— Получается, вы там в коридоре стояли хомячили, пока я тут корчился?

— Не хотела тебе мешать. Держи, здесь одни углеводы. И та сцена с отцом — никак у меня из головы не выходит.

Денис проигнорировал скрытый вопрос. Он с трудом встал на ноги, опираясь на край стола. Он взял стакан и жадно выпил содержимое. Его внимание привлекла фотография в рамке, которая стояла там же. Взяв ее в руки, он уставился на ненавистное ему лицо. С фотографии на него смотрел живой и улыбающийся Свечников, который позировал со Светланой Юрьевной и неизвестными ему людьми, на фоне убитых волков.

— Я здесь еще кричала «Кия», — показала она на себя пальцем.

— Вы его знали? — застыл Денис.

— Мой лучший друг, — Светлана Юрьевна сделала большой глоток из бутылки. — Всегда для меня был образцом настоящего человека. Любое дело доводил до конца. Если обещал, то обязательно выполнит. А сколько уродов он пересажал за свою жизнь! От метро до дома стало не страшно возвращаться. Только этот паразит его сожрал.

Денис не заметил, как случайно раздавил рамку, с силой сжав в руках фотографию. Треснуло. Стекло разбилось, и большой треугольный кусок стекла вонзился ему между швов на пальце. Он стоял и тупо смотрел на новый порез, пока кровь текла по руке и капала на красный советский ковер. Денис пошатнулся, комната вокруг него закружилась. Он побледнел как полотно. Глаза закатились. Денис неловко повернулся, рамка выпала из его руки…

«Ну, вот», подумала Юрьевна. «Опять».

Денис упал.

Два дня назад. Заброшенная больница

Дикий вопль резанул по нервам. Дениса пронзило холодом насквозь, словно в живот насыпали целую гору колотого льда.

Степыч кричал. Денис смотрел, словно в каком-то кошмарном сне, как друг рванулся из-за стола, поливая все кровью. Как сделал два шага, упал на пол… Как начал биться и кричать. Вот Степыч пытается зажать обрубок, ничего не получается. Кровь хлещет. Степыч слабеет на глазах, барахтаясь в луже крови.

— Ну, нет, не так быстро, — сказал Кожеед недовольно.

Рядом со столом, на полу в луже бензина лежала сброшенная им одежда. Кожеед наклонился, поднял собственные брюки. Выдернул из брюк ремень, сделал петлю. Вернулся к раненому, надел ремень на руку Степыча — и ловким профессиональным движением перетянул обрубок руки. Кожеед напрягся и затянул, как следует. Кровь перестала течь.

Кожеед в несколько приемов поджал ремень, чтобы держал крепче — и вставил его конец в зубы Степычу.

— Сжимай! Сильнее! Ну же! — скомандовал он.

Степыч смотрел на маньяка почти невидящими от боли глазами. Затем перевел взгляд, увидел — послушно вцепился зубами в ремень.

«Это какой-то нескончаемый кошмарный сон», подумал Денис. «Сраный сериал про зомби».

Ребята до сих пор не могли поверить своим глазам. Рот Оли скривился, она брезгливо отодвинулась от лужи крови, стараясь не испачкать новые кроссовки. Маньяк тем временем поднялся на ноги и показал на Степыча. Затем нравоучительно произнес:

— Вот что будет с теми, кто нарушает правила! Итак, раунд сыгран. И моя подсказка…

Свечников вздрогнул и с надеждой посмотрел на Кожееда.

— Твоя жена находится… — произнес тот торжественным голосом. — В России!

— Ты! — голос полицейского был сдавленным от ярости.

Свечников поднял окровавленный топор, и сделал шаг к Кожееду. Тот выставил руки.

— Стоп, стоп, стоп. Это была шутка, прости. А наша подсказка… — он помедлил. — Новгородская область!

— Конкретнее!

Кожеед улыбнулся.

— Конкретнее будет во втором раунде. Если ты захочешь продолжать.

Кожеед подошел к Оле, поднял со стола отрубленную руку и помахал ей у девушки перед носом. Оля отшатнулась.

— Ну, что ты, глупенькая? — сказал Кожеед. — Крови боишься? Ну, ничего, скоро привыкнешь.

Он равнодушно отбросил обрубок в сторону. С усилием поднял, перетащил и поставил на стол огромный ярко-желтый аккумулятор.

— Вух! Тяжелый, сука, — Кожеед повернулся к полицейскому. — Свечников, ты, я смотрю, притащил все разом. О чем ты думал? Думал, что если я не расколюсь, когда ты отрежешь-отрубишь мне ноги-руки, то испугаюсь какого-то тока?

Полицейский не ответил.

— Ну ты бука, — заметил Кожеед. — Сколько тут вольт?

— В пиковом режиме он дает четыреста с лишним ампер.

— Ого! Ты что, из меня барбекю собирался сделать? Ай да, Свечников, ай да наш сукин сын!

— Пошел ты, — буркнул полицейский.

— Свечников, не хами… Что-то мы давно не слышали нашу больную, — продолжал убийца.

Аня вздрогнула и испуганно на него посмотрела. Кожеед вернулся к складу вещей в углу, зарылся туда. Долго там что-то искал, перебирал, выискивал. Наконец, Кожеед вытащил литровую бутылку с водой, обрадовался. Затем подошел ближе к кровати, где лежала Аня. Денис видел, как Аня при приближении Кожееда невольно сжимается в комок.

Кожеед свернул крышку с бутылки, приложился губами к горлышку. Денис видел, как дрогнул кадык на худущей шее маньяка. По грязной, в пятнах крови, коже ползла окровавленная капля пота. Кожеед отпил еще и протянул бутылку Ане.

— Хочешь? — спросил он, улыбаясь.

Она, чувствуя подвох, отвернулась.

— А зря, я как врач рекомендую. Ну, тогда так.

Внезапно Кожеед поднял бутылку у Ани над головой и перевернул. Аня взвизгнула, дернулась. Вода с шумом лилась. Кожеед дождался, пока вода вытечет вся. Побрызгав остатками на кровать, он удовлетворенно смотрел на дело своих рук. Аня была мокрая, словно только что из-под дождя. Кожеед кивнул.

— Итак. Начнем сначала. Тебя зовут Аня, это я знаю. Это твой парень, — Кожеед показал на Кешу. — Правильно? — он перевел палец на Дениса. — А это брат твоего парня. С которым ты спала. Я ничего не путаю?

— Пошел ты! — Аня вздернула подбородок. Но Денис видел, что губы у нее дрожат. Аня смертельно испугалась.

— Я бы на твоем месте не хамил, а сначала выслушал бы задание, — покачал головой маньяк. — Ну-ну. Продолжим. А это…