Он обвел взглядом ребят и остановился на Жене.

— …это девушка брата — Женя. Странные у вас отношения получаются, — сообщил Кожеед Жене. — Твой парень попался на измене, а извиняется он только перед Кешей.

Кожеед провел пальцами в воздухе, рисуя треугольник.

— Ты в этой схеме вообще присутствуешь или так, одно название: «это мой парень, это моя подруга»?

Женя молчала, ее колотила дрожь. Она стиснула руки так, что ногти побелели.

— Согласен, обидно, — Кожеед поманил ее пальцем. — Иди-ка сюда. Сейчас мы проверим — тварь ты дрожащая или право имеешь.

Он подтащил стул к кровати.

Женя села напротив Ани. Кожеед вытащил из склада и поставил перед ней литровую банку из толстого стекла. На бумажной наклейке было написано от руки «NaOH».

— Ты знаешь, что здесь написано? — спросил Кожеед.

Женя помедлила и кивнула.

— Щелочь, — сказала она.

— Молодец, кто-то не прогуливал химию, — кивнул Кожеед. — Как ты считаешь, Аня красивая девушка?

Аня дернулась на кровати, чуя беду.

— Отвечай, это же простой вопрос, — Кожеед ждал.

— Да, очень, — кивнула Женя.

По ее щеке скатилась слеза. Маньяк засмеялся:

— Почему ты плачешь? Сегодня тот день, когда можно все. Вон, взгляни на Свечникова. Я ваш персональный Дед Мороз. Твори любую херню, а потом все спишешь на маньяка. Так, продолжим…

Кожеед, отдуваясь и фыркая, подтащил тяжеленный аккумулятор ближе к кровати. Затем достал два толстых провода — черный и красный. На концах у них были металлические «крокодилы». Кожеед подсоединил черный провод к «минусу» аккумулятора, красный к «плюсу». Взяв в руки зажимы, Кожеед пощелкал ими перед лицом у Ани. Треснуло, полетели голубые искры. Аня зажмурилась.

— Как ты считаешь, какие женщины нравятся твоему парню? — продолжал Кожеед. Он повернул голову ко второй жертве: — Женя, я к тебе обращаюсь!

— Я… я не знаю.

— А кто будет знать? Так! — он резко обернулся. — Свечников, тебе, я смотрю, не интересно?! Тут у людей драма, между прочим, — он повысил голос, — Побольше сочувствия, мать вашу! Это ко всем относится!

Полицейский отошел в дальний угол, он старался не смотреть на происходящее. Кожеед понизил голос, заговорил низко и угрожающе:

— Подойди поближе, иначе все пропустишь. Свечников, я сказал, подой…

— Хватит болтать! — зло и спокойно оборвала его Женя. Глаза девушки блестели.

Кожеед удивленно посмотрел на нее.

— Ого, кажется, кто-то перестал дрожать. Молодец, уважаю.

Кожеед подключил клеммы к аккумулятору.

— И, правда, к делу. Поставим вопрос ребром. Задание: Женя, если ты прощаешь Аню, то засунь палец в кислоту… тьфу, в щелочь! Если нет… Тебе достаточно подождать, и она будет наказана. Готовы? Я считаю до пяти.

Кожеед легонько стукнул прищепкой по краю кровати, там, где скопилась лужица воды. И разряд тут же пробежал по кровати — голубой искрой. Тело Ани выгнулось, и она вскрикнула.

— Мы же еще не начали! — закричал Кеша. — Нечестно!

— Просто проверка! Поехали. Начинаю отсчет. Один, два… Повторюсь: ты можешь меня остановить, просто засунув палец в склянку…

Женя не шевелилась.

— Три.

Женя взяла в руки банку и открыла ее. Сморщила нос от запаха щелочи.

— Четыре, — Кожеед заулыбался. — Пять!

Женя поставила банку на пол и скрестила руки на груди. Мол, я умываю руки.

— Вот как? — Кожеед вскинул брови. — Понимаю. Прости, Аня.

Аня побелела, как полотно.

Он защелкнул клемму. Разряд пробежал через Анино тело, в комнате сразу запахло озоном и жареным мясом. Аня задергалась и закричала. Нога, привязанная на кронштейне, неестественно выгибалась.

Первым не выдержал Кеша. Он вскочил с места и закричал:

— Хватит! Хватит! Женя, останови его!

— Даже рогатый парень ценит ее больше, чем тебя, — громко сказал Кожеед, перекрикивая треск разряда.

Кожеед, наконец, отсоединил клемму, и Аня обмякла на кровати.

Молчание прервал Свечников:

— Ориентир?

— Что ты вечно торопишься? — Кожеед отмахнулся. — Мы еще не доиграли раунд. Анечка, как ты? Теперь твой ход, соберись.

Кеша помог ей сесть. Девушка вся дрожала, глаза дергались.

— Какой еще ход? — не понял Свечников.

— Ответный. В основе этой игры — старый добрый принцип «око за око». Ты же веришь в справедливость?

Свечников не ответил.

Кожеед взял со стола склянку со щелочью и вручил Ане.

— Держи крепко. Иначе бо-бо. Женечка, а ты иди к нам.

Женя, словно в трансе, подошла поближе. Она старалась не смотреть на Аню.

— Аня, твой ход. Готова ли ты понять и простить? Я считаю до пяти. Если хочешь отомстить Жене, выплесни ей в лицо содержимое склянки. И будешь отомщена!

На лице Жени отобразился испуг. Затем понимание.

— Если ты готова простить, то на счет «пять» подпрыгни.

— Что? Как она?.. — не сообразил Кеша. — У нее сломана нога!

Кожеед засмеялся.

— В этом вся соль, и кто сказал, что прощать легко? Два. Вы посмотрите, как они напряглись! Три. Это прямо мексиканская дуэль. Между вами, девочками… Четыре!

Женя мертвенно бледна. Она попыталась отступить на шаг назад.

— Стоять!! Не двигаться! — с внезапной злостью закричал Кожеед. Женя замерла.

— Пять!

Аня отставила в сторону пробирку и встала, держась за спинку кровати одной рукой. На сломанной ноге у нее повисли остатки бинта, крепившего ногу к станине.

— Аня, что ты… Аня… Аня, нет! — закричал Кеша.

Аня, не раздумывая, подпрыгнула, поджав под себя больную ногу. Тяжело приземлилась, застонала.

— Еще! — крикнул Кожеед.

Аня закусила губу и прыгнула еще раз. У нее не получилось сохранить баланс, она была еще слаба после «шоковой терапии», устроенной Кожеедом. Она покачнулась и всем весом оперлась на сломанную ногу. Кр-рак. Все в комнате услышали громкий отчетливый хруст.

Она закричала. Кеша и Денис бросились к Ане.

— Стоять! Куда?! Разошлись в стороны! — приказал Кожеед. — Свечников, разберись! Это черт побери, твоя работа!

Свечников встал. В два шага он оказался рядом, откинул Кешу к стене. Направил на Дениса пистолет. Тот отступил назад и поднял руки.

Кожеед подошел поближе и осмотрел Анину ногу.