– И мои, и вашего сына, – добавила я.

Вадим облокотился руками о стол, нависнув над Федором.

– Сейчас ты придешь в себя, а потом буду ждать тебя в полиции. Все, что ты рассказал, я должен оформить документально.

– А я? – подала голос Наталья.

– Я тебя позже вызову. Из города не уезжать, понятно? Собрались они сбежать, понимаешь… Сумочку и чемодан принесешь сам – сейчас я ничего забирать не буду. Оформим все на месте.

Федор и Наталья переглянулись. Вадим вышел из комнаты.

– До свидания, – попрощалась я и поспешила за ним.

Некоторое время мы шли молча, а потом Миронова прорвало.

– Не могу даже представить, что он…

– Ну-ну, – попробовала я поддержать. – Все уляжется. Вы сами-то верите в то, о чем рассказал Буслаев?

– Если на сумке найдутся отпечатки пальцев Юсова, а сестра умершей опознает ее и чемодан со всем его содержимым, то все. Приплыли. Сомнений не останется.

Вадим шел очень быстро, но я не просила подождать меня. Старалась успеть за ним, периодически подпрыгивая. Он снова попросил сигарету, я протянула ему последнюю.

– Я куплю, – пообещал Вадим.

– Это подарок, – уже задыхаясь, ответила я. – Стойте. Не могу так быстро идти. Вы до работы пешком пойдете или все же выберете другой способ передвижения?

– На автобусе. Остановка совсем близко, – отрешенно проговорил Вадим.

– А, точно. Вон она, – обрадовалась я.

На остановке никого не было. Табличка на столбе сообщала, что здесь проходит всего один автобусный маршрут.

Вадим, казалось, вообще обо мне забыл. На месте ему не стоялось, и он то и дело переминался с ноги на ногу.

– Это, значит, он не отправлял все мои письма, – понял Вадим. – А мне говорил, что почта подвела или потеряли в главке.

– Вполне возможно. Воспользовался положением, чтобы никто не узнал о девушке. Сделал все, чтобы труп не опознали. Чтобы не начали копаться в причинах ее смерти, ведь родственники могли настоять.

– Почему он тогда не убрал Федора?

– Он его и убрал. Психологически. Сломал мужику жизнь. Такое случается. Нажимал на слабые точки и контролировал человека. А физически устранить побоялся. Все-таки Буслаев физически мощный, он бы Юсову дал достойный отпор.

Вадим в недоумении приподнял брови. Я примерно понимала, что происходит у него у голове.

– Почему Юсов не оставил ее в лесу? – посмотрел он на меня.

– Я тоже об этом подумала.

– Ну посудите сами: ему бы правильнее было закопать труп в глубине леса, а не тащить его к спасателям.

Из-за поворота показался автобус.

– Потому что на руках с жертвой он выглядел героем, – предположила я. – А с героев какой спрос?

Елена Чудовцева приехала через несколько дней. Встречаться с ней я не стала. В этом не было необходимости.

После предъявления обвинения начальнику дежурной части Юрию Константиновичу Юсову Вадим перестал выходить со мной на связь. Зная всю кухню с эксгумацией и бумажной волокитой, я решила не напоминать о себе. К тому же в Кижмы вернулись блудные дети – Ольга и Вовка. Слишком дерганые, но подозрительно загорелые.

– Провели один день на пляже, – похвалилась подруга, демонстрируя белые полоски от лямок купальника. – Всего один день, Тань! Но чуть не сгорели. В Тарасове жарче, чем тут.

– Ну надо думать, – согласилась я.

Пока они были в пути, я решила ничего им не рассказывать, но потом поняла, что все равно кто-нибудь да ляпнет. Поэтому выложила все от первого лица. Было это вечером, когда мы распивали вино, сидя на веранде. Парочка слушала меня, раскрыв рот.

– Я чего-то недопонял. Тебя чуть не убили, что ли? – уставился на меня Вовка.

– Убийца попался человечный, – объяснила я.

– Ужасная история, – подвела итог Ольга. – Это как же надо так запугать человека, чтобы им манипулировать?

– Да такое вокруг да около, – отмахнулся Вовка. – Но все же, Тань… Вот и оставляй тебя одну.

– Я была не одна.

В кафе я больше не заходила. То утро, когда мы с Вадимом пришли в ее дом, запомнилось очень хорошо. И хоть я понимала, что Наталья просто хотела защитить своего мужа, а не навредить мне, но осадок в душе все равно остался. Не у меня, а у нее. После такого она вряд ли захотела бы иметь со мной дело.

Я много времени проводила одна, гуляя по лесу. Далеко не заходила – боялась, что не выберусь. Каждый раз, проходя мимо той самой полянки, я сбавляла шаг и пыталась представить, как все было на самом деле. Федор Буслаев, застывший в ужасе. Юсов, поднимающий с земли камень, чтобы потом опустить его на голову девушке, над которой, по сути, надругался. И крики помощи со стороны железной дороги.

На месте крушения я тоже побывала. Меня сопровождал экскурсовод Костя, специально выкроив для этого время. Рельсы, которые я увидела, заржавели, на них лежал мусор, который оставляли после себя нерадивые туристы. После вылазки в глубине души осталось тяжелое послевкусие, от которого я не могла избавиться еще несколько дней.

Город долго гудел, обсуждая последние события. Юсова многие знали как ответственного человека и хорошего друга. Сторож Афанасий Сергеевич, регулярно освещая первую полосу народной молвы, вспомнил, что Юсов очень не любил в детстве играть в команде.

– Помню его пацаном. Никогда ни в футбол, ни в волейбол… Вот думаю, что, может, это в нем уже тогда проявлялось?

– Что проявлялось? – не поняла я.

– Ну что-то неправильное.

– Не факт. Многие не любят командные игры.

– А я думаю, что это в нем с детства сидело, – настаивал дед Афанасий.

Слава богу, что со мной редко делились подобным мнением, да и то только дед Афанасий.

К Вовке же в городе относились неоднозначно. Удивительным образом после того, как стало известно о злодеянии начальника дежурной части ОВД города, на нашего Вовку стали поглядывать косо. Сначала это было незаметно, а потом дед Афанасий принес вести с полей: