Осиную талию эльфийки охватывал широкий пояс с множеством кармашков и боевым жезлом. Сбоку висел объемистый футляр, из которого эльфийка достала большие очки, больше похожие на водолазную маску, и надела на голову, практически полностью скрыв лицо.

– Это у тебя что такое? – поинтересовался я, частично зная ответ.

– То же, что и у тебя. И я, заметь, даже не спрашиваю, где ты это взял. Насколько я помню, это из запрещенных артефактов.

– Не спрашиваешь – и молодец. Слушай, давно было интересно. А зачем вам все эти артефакты и амулеты? Жезлы, очки эти твои огромные, защитные обереги. Вы ж Высшие, магия у вас в крови. Вы же можете так просто наколдовать все, для чего все эти навороты?

– Магия… Магия же не из ниоткуда берется. Для нее требуется что-то вроде внутренней энергии. Которая, к сожалению, конечна. Вот сейчас я себе наколдую ночное зрение, в катакомбах на меня какая-нибудь тварь выскочит – а на ударное заклинание нет ни времени, ни энергии. Гораздо проще закачать энергию в артефакт и пользоваться, когда понадобится. В жезлы тоже заклинания заранее устанавливают, и их количество не бесконечно. В стандартный жезл можно установить… – тут эльфийка спохватилась, и замолчала. Ну, да. Секретную информацию чуть не выболтала. Хотя, думается мне, количество зарядов в боевом жезле – секрет Полишинеля. Сколько таких жезлов с трупов Высших на Дне снимали? Вон, бойцы Сопротивления, что за мной пожаловали, едва ли не поголовно с такими штуковинами щеголяли. Думаю, они, при помощи таких, как Грумли, уже давно вражеское оружие изучили во всех подробностях. Хотя эльфийке об этом говорить, конечно, же ни к чему.

– Ага. Теперь стало понятнее, спасибо. Если ты готова – я бы продолжил путь.

Эльфийка кивнула, и я толкнул дверь, ведущую из технического помещения в подземный Нью-Йорк. Ну, посмотрим, что он нам готовит.

За дверью, ведущей из комнаты, обнаружился еще один тоннель. Не такой большой, как в метро, но пригибаться не приходилось. Правда, в состоянии он был значительно более запущенном, чем метротоннель: под ногами чавкала грязь, с потолка капало, стены заросли плесенью. Не похоже было, что сюда часто наведывались. Впрочем, ничего удивительного. И машинистов-то для поездов находили с большим скрипом, а отыскать сумасшедшего, что будет добровольно бродить по техническим лабиринтам…

По тоннелю мы шли с полчаса, наверное, за это время он несколько раз сворачивал, но ни разу не разветвлялся, так что доставать карту, чтобы свериться с ней, у меня нужды не было. И тем лучше. Эльфийка бы точно пристала с расспросами, а как ее аккуратно отшить, я пока не придумал. Хотя, рано или поздно, карту доставать все равно придется. Но пока мне и так было понятно, куда мы идем. Я неплохо изучил схему, пока сидел в кафе, ожидая Изадриэль, и, когда слева появилась низенькая дверь, мне не понадобилось даже искать на ней тайный знак: и так было понятно, что это тот ход, который нам нужен. На этой двери замка не было, потому ни мои отмычки, ни эльфийские умения не пригодились.

Я открыл дверь, внезапно оказавшуюся хорошо смазанной, и просунул голову внутрь. В легком полумраке показались разбитые ступени, ведущие вниз.

– Нам точно сюда? – эльфийка наморщила нос, увидев пряди паутины, забитой пылью, спускающиеся с потолка.

– Точно.

– Ты здесь уже был?

Я предпочел промолчать и просто пойти вперед. Вот как ей объяснить, откуда я знаю, куда идти и где я взял карту? Хотя… Да никак. Изадриэль должна понимать, что тот, кто подсказал мне, где искать Отступников, знает о их логове не понаслышке, а значит – преступник. Не стану же я ей сдавать такого человека! А значит, глаза на связь Отступников с людьми и конкретные персоналии, эльфийке придется закрыть, как бы ей ни хотелось все вызнать и вынюхать. И ей придется с этим смириться.

Ступени были старые, явно старше, чем тоннель, который мы только что миновали, местами камень крошился под подошвой. Мне вспомнился чей-то рассказ, что подземелья города берут начало еще со времен Новой Голландии, что здесь, под землей – целый город, размерами не уступающий тому, что на поверхности. Подземелья постепенно увеличивались, примыкая друг к другу, еще до постройки метрополитена здесь было легко заблудиться навсегда. Никогда не придавал таким рассказам значения, но сейчас, ступая по готовым рассыпаться под ногой ступеням, в это почему-то верилось. Само собой, что эта лестница не настолько стара, и основная причина ее плачевного состояния – экономия цемента, но здесь, под толщей земли, больше верилось в то, что по этим ступеням ступали ноги первых переселенцев.

Лестница два раза свернула и закончилась еще одной дверью. Я толкнул ее, но дверь не поддавалась. Я присмотрелся и увидел мощный засов из толстой стальной полосы. Странно. Кому понадобилось закрывать дверь изнутри? Назад по этому проходу не ходят, что ли? Непонятно. Я убрал засов и снова толкнул дверь. Что-то мешает. Лишь навалившись всем весом, удалось отодвинуть преграду в сторону. Нырнув в проем, я нагнулся посмотреть, что блокировало створку, и меня чуть не вывернуло.

За дверью лежал труп. Относительно свежий: плоть от костей отделиться еще не успела, да и одежда была в относительном порядке. Судя по ней и по грязным, свалявшимся лохмам волос, погибший был бездомным, забравшимся сюда в поисках… Чего? Возможно – тепла, возможно – пищи, но, скорее всего, он просто заблудился. Я опустил взгляд ниже, и снова с трудом подавил приступ тошноты: у тела не было ног. Хотя, каких ног? Всей нижней части, до самого пояса. Внутренности бедолаги вывалились на пол, а руками он тянулся к двери. Я посмотрел на дверь и увидел на ней отчетливые следы ногтей, поцарапавших ржавчину. Вот так номер.

Вдруг труп пошевелился, и я, вспомнив гомункулов, сделал быстрый шаг назад, кладя ладонь на рукоять пистолета.

Куртка на спине бездомного натянулась, и сквозь дырку высунулась морда крупной крысы, перепачканная в чем-то темном.

– Мерзость, – буркнул я, и отвернулся.

Увиденное мне совсем не понравилось. Не могли крысы так обглодать тело. Там действовал кто-то покрупнее. Очень сильно захотелось плюнуть на все и вернуться на поверхность, но я лишь стиснул зубы и пошел дальше. Эльфийка следовала за мной молчаливой тенью, но я заметил, что ее жезл перекочевал с пояса в руку. Видимо, Высшей тут тоже не очень нравилось, а это, скажу я вам, аргумент в пользу того, чтобы утроить бдительность. Высшие вообще мало чего боятся обычно.

Из небольшого помещения с трупом, мы попали в техническую комнату. Сотни труб и кранов, какие-то датчики, манометры… В углу что-то подозрительно булькало, а из одной из труб со свистом вырывался пар. Я покосился в ту сторону, и поспешил покинуть помещение. Оказаться ошпаренным струей кипятка из лопнувшей трубы, не было никакого желания.

После технического помещения мы оказались на развилке трех тоннелей. Насколько я помнил, это была первая развилка, а значит, нам в правый тоннель. Из которого, к слову, несло тухлятиной. Я втянул воздух носом и сморщился. Да, на самом деле, хорошо, что Изадриэль напросилась со мной. Сейчас мне как-то достаточно тяжело было представить, как я блуждаю здесь в одиночку. А так и спина прикрыта, и не так стремно.