«Не о том думаешь, Островский! Остынь!»

Понимал: Бажена и без того пережила слишком большой стресс, ей не до его приставаний. Поэтому всерьез решил держать руки при себе.

— Богдан, большое спасибо за приглашение… Мне с тобой гораздо спокойней… — сказала рыжая прелесть, когда он отвел ее в спальню.

Как же приятно ему было смотреть на ее зардевшееся, полное благодарности лицо. Расплылся в улыбке, почувствовал себя так, будто он — пес, которого только что почесали за ушком.

— Можно мне в душ, пожалуйста? — спросила Бажена.

— Конечно! Располагайся, чувствуй себя как дома. Сейчас тебе халат выдам, полотенца…

Когда она ушла в ванную, Богдан заказал ужин в местном ресторане. Ничего вычурного, просто стейки из семги в сливочном соусе с грибами под сырной корочкой. Такое ей должно понравится. Еще белое вино и торт «Красный бархат». Попытка номер два, как говорится, ведь первый торт погиб под ботинком черноволосого упыря.

Ужинали в гостиной. Богдан накрыл стол перед телевизором, включил старую американскую комедию про любовь. Удивительно, но Бажена фильм не видела и теперь вовсю хихикала, посматривая на экран.

Как же Островскому было приятно смотреть на рыжую прелесть. Она наконец в его квартире. К слову, смотрелась очень забавно в его огромном пушистом халате, волосы убрала в высокий хвост, на лице никакой косметики, но от этого мордашка не менее привлекательная.

Одно слово — прелесть. Он бы на нее век смотрел.

Когда покончили с ужином, комедия сменилась триллером. Бажена забралась на диван с ногами, сжалась в комочек, поглощенная тем, что происходило на экране. Богдан устроился поближе. Защитил, забрал в безопасное место, обогрел, накормил… Даже спальню свою уступил. За проявленный героизм заслужил хоть какую-то награду, верно? Повинуясь внезапному порыву, накрыл рукой ее плечи, приобнял, прижал к себе. Ждал, что рыжая прелесть взбрыкнет, отсядет подальше, но она не стала отстраняться, наоборот, положила голову ему на плечо. Богдан застыл, не веря такой удаче.

Крепкое объятие — максимум близости, на которую он рассчитывал в этот вечер. И он его получил, теперь сполна наслаждался, прижимая к себе столь желанную девушку. Но вдруг через несколько минут почувствовал на шее ее горячие губы…

«Это что только что было?» — сначала даже не понял.

Может быть, рыжая прелесть просто неудачно повернулась, поэтому коснулась его губами? Но он явно почувствовал поцелуй. Просто так ведь не целуют, особенно в шею.

— Бажена, твои губы соскочили?

— Что? — Она чуть отстранилась, посмотрела ему в глаза.

— Я сейчас почувствовал твои губы у себя на шее… Ты специально поцеловала или просто случайно коснулась? Что это значит, объясни?

Рыжая прелесть захлопала ресницами и с совершенно невинным выражением лица заявила:

— Ничего не было! Тебе показалось.

— Врешь! — сразу понял.

— Не-а! — нагло заявила она.

А потом подалась вперед и громко поцеловала его в щеку.

Богдан аж вздрогнул от неожиданности. По всему телу поползли мурашки.

— Только что, типа, тоже ничего не было? — поинтересовался будничным тоном.

— Вообще ничего! — покачала головой Бажена.

— Ну держись! — прорычал он с плотоядной улыбкой.

Секунда, и рыжая прелесть уже у него в руках. И что самое удивительное — не отбивалась, больше того, зажмурила глаза и подставила губы. Ждала поцелуя? О, Богдан поцелует — и не только…

Он долго ласкал ее губами. Целовал лицо, шею, плечи, сходил с ума от звуков ее шумного дыхания, легких стонов.

Бажена возвращала ласку, обнимала, льнула к нему. И от ее нежности у Богдана окончательно сносило крышу. Он будто горел рядом с ней. Кровь бурлила, кожа пылала, а в паху ныло от желания взять. Взять… Взять!

— Ты решила мне дать из благодарности? — прохрипел он неожиданно даже для самого себя.

Поначалу не узнал свой голос, настолько тот охрип.

Бажена опешила, захлопала ресницами, закусила исцелованную губу.

— Я в такого рода благодарности не нуждаюсь… — отрезал Богдан строго, сам не верил, что говорил подобное. — Иди в спальню, Бажена.

Рыжую прелесть как ветром с дивана сдуло. Подскочила, отбежала на несколько шагов. А потом вдруг обернулась, посмотрела на него жалобно, взмолилась:

— Пойдем со мной, пожалуйста!

Разве мог он отказать в такой просьбе? Тут же вскочил, помчался следом за рыжей прелестью, уже не пытаясь бороться с желаниями.

Полночи стискивал ее в жарких объятиях, воплощал в жизнь так давно мучившие его фантазии. А за последние недели успел нафантазировать с тридцать три короба, никак не меньше.

Уже после того как истратил все силы без остатка, крепко прижал Бажену к себе и даже почти заснул, вдруг услышал ее полный восторга возглас:

— Вау… Теперь понятно, почему люди так любят этим заниматься…

— Бажена? — позвал он ее, выйдя из ванной.

С тех пор как забрал рыжую прелесть к себе, прошла уже неделя, но она до сих пор жила с ним. И он каждый день подсознательно боялся: вдруг уйдет? Уйдет, когда он будет спать, купаться, поедет в магазин… Не мог объяснить это жуткое, некомфортное чувство. До сих пор радовался, как мальчишка, день за днем видя ее в своей квартире.

Богдан сделал всё для того, чтобы рыжей прелести было с ним хорошо. Баловал как мог: покупал ее любимую еду, водил по магазинам и накупил массу так любимых женщинами штучек — косметику, духи, одежду. Они ходили в кино, гуляли. Кроме этого, ежедневно проводил с ней в постели массу времени. Целовал, ласкал, обнимал, любил…

Бажена оказалась очень благодарной любовницей, ценила всё, что он ей давал, льнула к нему, наслаждалась близостью. И всё равно проклятый страх враз ее лишиться никак не хотел уходить.

Богдан говорил себе: Бажена не такая. Ни за что просто так от него не уйдет; она не из тех женщин, которые, поимев что-то с мужчины, потом без сожаления его бросают. К тому же Островский мог ей дать намного больше и готов был это сделать, всеми возможными способами это показывая.

— Бажена? — позвал он снова.

И тут услышал, как рыжая прелесть зашумела на кухне посудой. Оттуда вкусно пахло кофе и жареным беконом с яичницей. Кажется, ему готовили завтрак… Уже седьмой завтрак за эту неделю.

«Эдак я привыкну скоро… Это я что же? Я в отношениях?» — усмехался он про себя.

Думать о том, что он в отношениях с рыжей прелестью, было чрезвычайно приятно. Она занимала все его мысли, да и не только мысли! Бажена потихоньку оккупировала его квартиру, куда ни глянь, везде есть ее следы: тут сумочка, там помада, на столе цветы, которые он ей принес, на подоконнике кактус, зачем-то водруженный строго по центру. Еще в его квартире теперь постоянно витал еле уловимый аромат костерка на природе — аромат Бажены…