Ага, а вот и причина попадания Никалаэды Штар в личные гвардейцы Валерии — это же защита от проблем в кантонах.

—…И говорят, что магии становится меньше, — Сирин Ларн вскинула на меня пронзительный взгляд. — Но это же Эёран, центральный магический мир, какие… Разве у нас магии может стать меньше?

Резкий ответ так и не сорвался с губ: наивные светлые глаза подействовали и на меня.

— Со временем разберёмся, что к чему, — ответила я тихо. — Это все новости?

— Вроде да, — Сирин Ларн нервно повела плечом. — Нам не слишком много говорят, во дворце в основном слухи, а Вейра сейчас занята новым делом, поэтому все её разговоры сводятся к новой сфере интересов.

— Продолжай наблюдать. Если узнаешь что-нибудь важное — приходи сразу.

— Хорошо, господин… мне можно идти?

— Да.

Она развернулась к двери, а я бесшумно вздохнула и добавила:

— Спасибо за информацию.

У Сирин Ларн дрогнули плечи, она расправила их, повернулась ко мне и улыбнулась:

— Всегда рада помочь, — воодушевлённая, она покинула мою спальню, а я похвалила себя за мудрое обращение со шпионом.

Но в целом настроение стремительно портилось.

Ещё хуже стало, когда я уселась на подоконник, собираясь снова понаблюдать за садом.

Под моим окном, далеко внизу, стоял Танарэс. Тёмная фигура чётко выделялась на ярко-зелёном газоне. Запрокинув голову, Танарэс смотрел прямо на меня.

Я тоже на него смотрела.

И он смотрел.

Что значили эти гляделки, я не понимала, но мне они категорически не нравились.

И его бледное лицо, несмотря на привлекательность черт, мне тоже не нравилось.

Но с окна я не уходила. Не хотелось отступать первой, прятаться от него, ведь здесь, на вершине башни Элора, я в безопасности.

И где Элор, почему он позволяет всяким архивампирам тут ошиваться?

Танарэс продолжал неотрывно смотреть на меня.

Неподвижно.

Только ветер трепал его тёмные волосы и полы длинного чёрного сюртука.

Переглядывание становилось уже неприличным. И почему бездействуют гвардейцы? Или им всё равно, что правитель другого королевства уставился на башню их принца?

Впрочем, в изучении архитектуры дворца нет ничего предосудительного.

«Жаль, этого вампирюгу не порежешь, — с сожалением сообщил Жаждущий крови. — Силёнок с него накачали бы немеряно… Хватит на него уже смотреть и меня соблазнять».

Но я не хотела уступать вампиру даже в такой малости.

Не знаю, кто бы из нас в итоге победил, если бы не появился Элор. Танарэс заметил его первым, обернулся к дорожке. Элор всё быстрее приближался к нему, остановился слишком близко. Я не слышала слов, но жестикуляция подсказывала, что Элор сейчас либо грубит, либо упражняется в острословии. Но Танарэс сохранял спокойствие, он даже слегка склонил голову, прежде чем развернуться и пойти прочь.

Теперь Элор вскинул голову и строго посмотрел на меня, словно осуждая за то, что переглядывалась с Танарэсом.

А у меня окрепли подозрения, что Неспящие как-то себя проявили. Если подумать, с чего бы ещё Танарэсу торчать под моим окном? Может, он хотел обсудить их возвращение? Узнать, что я собираюсь делать?

Бросив на меня грозный взор, Элор распахнул крылья и взмыл прямо к окну. Ага, сообразительный, не рискует подниматься наверх по лестнице мимо комнат любовниц.

Я неохотно раскрыла створки. Элор тут же встал ногами на подоконник, ухватился за рамы и попытался забраться внутрь, но я упёрлась ладонью ему в грудь и, вдыхая аромат раскалённого металла вперемешку с корицей, спросила:

— Что?

— Что Танарэс делал под твоим окном?

— Стоял.

— Зачем?

— Элор, кажется, ты любишь меня за то, что я не читаю чужие мысли. Но даже если бы читал, на Танарэсе щит правителей.

— Может, он писал тебе? Как-то иначе обозначил причину своего повышенного интереса?

— Думаю, он пришёл ко мне из-за Неспящих, — я пристально всматривалась в лицо Элора и заметила, как оно дрогнуло, побелевшие губы сжались в тонкую линию, а зрачки расширились ещё больше.

— Что ты можешь сказать об этом? — я с вызовом смотрела на него. Ожидала ответа.

— Ничего. Спокойной ночи.

Отталкиваясь от подоконника, Элор резко взмахнул крыльями и перескочил на своё окно. Там щёлкнули створки. Элор незаметно от наверняка поджидающих его драконесс, пробрался к себе.

Неспящие… Мне стало тяжело дышать, под ложечкой засосало.

Что Элор и Дарион скрывали от меня?

* * *

Наверное Элор верил в моё благоразумие, потому что защитные чары башни не задержали меня, когда я, бесшумно открыв окно, забралась на подоконник и нырнула в прохладу ночного парка. Свет фонарей бликами полыхнул на серебре моих крыльев, я расправила их, пикируя вниз и непривычно остро ощущая силу тяжести.

Ночью в парке было тихо, но из-за многочисленных фонарей светло почти как днём. За ближайшей живой изгородью я нырнула вниз, и трава тихо зашелестела под ногами.

Остановившись, прислушалась. Наблюдения из окна помогли мне установить маршруты и время движения караульных, сейчас их здесь быть не должно, но всё же я старалась не терять бдительность. Тем более мне предстояло пройти почти весь парк, чтобы попасть в дом Дариона. Именно его я решила расспросить обо всём, потому что на него у меня было больше безопасных возможностей воздействия.

Уверившись, что никого рядом нет, я двинулась дальше. Миновала несколько фигурных кустов. Шелест травы под моими ногами утонул в плеске воды. Впереди белел фонтан. Я почти обошла его, когда услышала сбоку шорох и резко оглянулась.

Под аркой в стене живой изгороди располагалась скамейка. Занятая скамейка.

Линарэн, вместо очередного эксперимента созерцающий фонтан и не через гогглы, а просто глазами — это было настолько странно, что я обернулась на фонтан и вгляделась в струи, каменную чашу, завитой столбец распылителя, пытаясь отыскать в нём что-то нестандартное, удивительное.

Но на мой пристальный взгляд это был самый обычный фонтан. Просто обыкновеннейший.

А Линарэн вместо него теперь рассматривал меня, и мне стало неуютно от его взгляда.

Это ведь мой дедушка создал ему вторую личность. Из-за этого Линарэну пришлось пережить ломку щита. И осознавать, что предал семью, пусть и против воли, наверное, неприятно даже для такого оторванного от жизни и сердечности существа, как принц Линарэн.

— Как самочувствие? — спросила я, осторожно приближаясь к нему.