Мэй оглядела небольшой круглый каменный зал, стены которого сверкали крошечными синими искрами. Они оказались из Живого металла – эти стены древней подземной оружейной. Прямо напротив входа красовалось огромное изображение летящего дракона, и его выпуклые крылья, распростертые, распластанные на фоне темного металла, казались невероятно четкими, невероятно легкими. На спине машины сидела девушка, ее длинные волосы развевались на ветру, а руки крепко держались за луку седла.

– И придут тяжелые времена, и вернется Железная война, но сначала вы увидите девушку на драконе. Она станет Посланницей Настоящей Матери и передаст вам ее волю. Придут большие машины, придут белые звери, прилетит большой черный дракон. И каждый будет решать сам – кому он останется верен. Тогда новая беда обрушится на планету Эльси, и, чтобы сохранить Настоящую Мать, люди утратят связь с источником.

Мэй уже читала такое пророчество. Оно находилось на стене Храма Живого металла. Девушка на драконе – это она сама. Белых зверей она уже видела. Черный дракон ожидает на поверхности. И теперь каждый может решить сам, кому он остается верным.

Мэй прочитала пророчество вслух и поймала на себе удивленный взгляд Быстрого Пая.

– Ты хорошо читаешь, – заметил он.

– Нас учили этому в школе, – рассеянно ответила Мэй, все еще рассматривая изображение на стене. – Кто это написал? Откуда эти слова?

– Это старое предсказание, – ответил Быстрый Пай. – Наши предки, когда строили эту оружейную, поставили вместо стены часть старого корабля, на котором летали во времена войны. Часть с пророчеством.

– Девушка на драконе… Потомок Потрепанного Птаха… Это же я и Люк! – Мэй повернулась и уставилась в темные глаза старейшины.

Тот прищурился, и теплые морщины на его лице показались добрыми и успокаивающими. Будто он точно знал, как толковать пророчество, и не видел в этом ничего страшного.

– Я слышал о тебе, Владеющая. Здесь слухи расходятся быстро. И мы всегда ждали, что появится потомок Потрепанного Птаха. Тхан не верит, что твоего парня можно спасти, но ведь Тхан машина, он следует логике. И всегда будет следовать логике. У машины, Мэй, своя логика, а у нас, у людей, своя. Потому, милая, – Быстрый Пай положил ладонь на плечо девушки и наклонился к ней, чтобы взглянуть прямо в глаза, – поэтому спасай своего парня. А вместе вы поймете, как закончить эту войну. Раз и навсегда.

Мэй торопливо кивнула и еще раз посмотрела на стену из Живого металла. Внизу, под летящим драконом, находились изображения Деревьев-Гигантов. То, что это Гиганты, Мэй поняла сразу – их длинные извивающиеся ветви доставали почти до драконьего брюха. Деревья окружали поблескивающее озеро, которое, видимо, было источником плазмы, а ветви и цветочки обрамляли его поверхность, льнули к нему, словно красивые стражи. Чуть дальше за деревьями находились крошечные фигурки людей, очень много людей. Люди, Гиганты и драконы…

Мэй почувствовала, как пальцы Тигаки крепко сжали ее руку, и подняла голову. Вздохнула.

– Да, Быстрый Пай. По-другому не может быть. Мы должны спасти Люка. И должны спасти Настоящую Мать.

– Мы должны спасти Настоящую Мать. Потому что другого дома у нас нет и не может быть. Это наша земля, но мы до сих пор не научились жить в мире. Дети Настоящей Матери не умеют любить и прощать. Они умеют только воевать. Поэтому они превращаются в животных или в управляемых людей-роботов. И только настоящие дети Настоящей Матери знают, что надо делать.

Быстрый Пай шагнул в один из двух проходов, ведущих из оружейной, и ближайший к нему шар-светильник нырнул следом. В бледном подрагивающем свете выступили стеллажи с оружием. Каменные коробки, похожие на древние сундуки, крышки которых потемнели и потрескались под бременем прошедшего времени. Глубокие темные ниши, из которых выглядывали поблескивающие рукояти мечей. Старые арбалеты, короткие и легкие. Длинные шесты, стреляющие лазерными лучами. Круглые легкие бомбочки и множество совершенно непонятного оружия.

– Я бывал в этом складе, – тихо сказал Роган. – Тут самое лучшее – это мечи. Быстрый Пай, я знаю, тут есть хорошие старые мечи, которые ковали пустынные умельцы.

– И вы получите их, – ответил Быстрый Пай.

И вот в ладонь Мэй легла гладкая блестящая рукоять, легкая, прохладная, удобная. Как сражаться таким оружием? Что с ним делать?

Летать на драконе – это одно. А убивать – это другое. Но, вспомнив, как совсем недавно пряталась в траве от приближающегося робота, готового убивать, Мэй решительно сжала свое оружие. Ей уже не хотелось чувствовать себя беспомощной рядом с убийцей-роботом.

– Это… – тихо заговорила Тигаки. – Это мечи воинов, я чувствую, что это хорошее оружие. Это чистое оружие, на нем лишь энергия прошлых сражений, но нет силы… Это хорошее оружие.

– Да, малышка, это хорошее оружие, – ответил ей Роган, ловко крутя рукоять своего меча. – Но тебе, пожалуй, этого не надо. Чему там тебя учили? Прясть? Надеюсь, совсем скоро ты сможешь вернуться к своей прялке.

И Роган ослепительно улыбнулся, глянув на Тигаки.

– Тебя не буду спрашивать, Вурног, – хмуро ответила ему та.

Мэй прикрепила меч к поясу штанов – одежду им дали здесь, в Пристанище кочевников. Штаны и длинная рубашка-туника, типичное облачение Всадников пустыни.

– Теперь пора. Сначала за моими братьями. После, мелкие, я отвезу вас к вашим родным. А там видно будет, – сказал Роган и направился к выходу.

3

Мэй отчаянно зевала и пыталась не уснуть, пока Тхан черной молнией несся над пустыней. Зато Тигаки болтала вовсю.

– Откуда ты знал, как управлять летающими шарами, которые хранились в Храме? Ты ведь точно знал, как ими управлять! – приставала она к лучшему механику Вурногов.

– Там все написано, – отвечал Роган.

– Где «там»? – не унималась Тигаки.

– В Храме. На стенах такие специальные таблички с иероглифами и на ступенях, сбоку, тоже таблички. Мы с тем дедуганом уже три дня плавили наконечники для стрел. Скукотища там была, вот я и прочел все, что нашел.

– Ты знаешь все иероглифы? – теперь удивилась и Мэй.

– Конечно. Это же священный язык предков. Я знаю все иероглифы, знаю язык пустынных кочевников, знаю переводы всех песен и всех слов. Я механик, а этому обучают в нашем клане. Я десять Буймишей учился, чтобы стать механиком.

– Инимайты не знают всех иероглифов, – задумчиво проговорила Мэй.

– Они считают, что им это незачем. У них же есть Храм и источник Живого металла. Этого достаточно, чтобы раз за разом одерживать победу, – усмехнулся Роган.

– Тихо, – вмешался в разговор Тхан. – Мы подлетаем, и это опасно. Неизвестно, что нас ждет около Храма.

– Война. – Роган вмиг стал суровым и выпрямился, вцепившись в луку седла. – Около Храма теперь наверняка война. Не будем защищать источник, находим моих братьев и улетаем.