- Та воны ж пропьють! Им з цих грошей ниякои пользы, окромя вреда! Без ковбасы им навить краще, бо не звыклы они до того германского кушанья, а картопля им родная, свойская.

- Картошку, к вашему сведению, к нам из Америки завезли!

- З Америки? - уцелевший стражник вопросительно поглядел на Митю. – Де ци… ацтыки людёв на алтарях режут? Неужто правда?

- Правда. – покивал Митя, и не выдержав, добавил. – А потом их с картошечкой…

- Тьфу! – стражник смачно сплюнул. – От же ж… немцы!

- Ацтеки.

- Та хиба ж ацтеки не немцы?

- …Принимайтесь за дело, если не хотите, чтоб я вас выгнал. А вы, Григорий, закатите паро-телегу в сарай и найдите место для автоматонов господ Меркуловых. И пусть приготовят гостевые комнаты. Митя… Где он? - послышались шаги, и Митя снова повел паро-коня вперед – неприятно будет, если решат, что подслушивал, ведь именно этим он и занимался.

Они вывернули из-за угла – впереди Митя на паро-коне, сзади, почетным эскортом, стражники на живых лошадях. За бараком начинался хозяйственный двор – ничего похожего на разномастные сараи, как на заднем дворе Шабельских. Кирпичные «коробки», безликие, но предельно аккуратные, выстроились ровнехоньким квадратом вокруг площадки с крепко сбитыми обеденными столами на козлах – не иначе как для работников. Даже в поленнице возле кухни дрова были, кажется, одинаковой длинны. Впечатление идеального немецкого орднунга нарушала только всклокоченная бабища, что уперев руки в толстые бока, со слезой вещала небольшой кучке сочувствующих и не очень слушателей:

- У яких тильки панов не працювала: и у пана Лаппо-Данилевского, хай йому грець, у пана Шабельского, дай йому Бог, а такого ще не бачила! Уж на що пан Данилевский жадюга, так вин хиба що грошей не додаст, але щоб за ковбасой своей слидкуваты краще, ниж за жинкою – такого ще не було!

- Ты рот бы закрыла, Катерина. – немедленно потряс плетью урядник. – Що про нас паныч з Петербурху подумает – що у нас стряпухи панам наказують?

- Не вмешивайтесь, господин урядник! – сквозь зубы процедил Свенельд. По его лицу пробежала злая гримаса: похоже, не только младший Штольц, но и старший не терпел свидетелей своего унижения. - И прошу запомнить, что я – не пан! – он вымученно улыбнулся Мите. – Ставьте автоматон и проходите в дом. Ингвар закончит скоро и будем обедать. После сегодняшних потрясений совершенно необходимо как следует поесть.

Митя тоже улыбался, кивал в ответ – и не слышал ни единого слова. За спинами у воодушевленно глазеющей на него прислуги застыла знакомая тощая фигурка. Девчонка сама напоминала навью: личико с кулачок с туго затянутой мышастой косицей, острые ключицы торчат из растянутого ворота местной рубахи с широкими рукавами – и даже яркая вышивка не добавляет красок бледной коже. Только глаза, иногда кажущиеся зелеными, а иногда и желтыми, как у кошки, посверкивают из полумрака. Ручка здоровенной корзинки, что девчонка прижимала к боку, была толще ее руки, да и кренило девчонку на бок под тяжестью тоже изрядно.

Сдается, из-за этой самой тяжести она и не успела: увидела, что Митя на нее смотрит, попыталась шарахнуться за конюшню… Митя вытащил из кармана отнятый у девчонки крестик и многозначительно качнул его на гайтане. Девчонка смирилась: замерла, покорно опустив руки и едва не выронив свою корзину.

- А що це у вас, панычу? Ого! Никак, справжний ведьмин хрест? – немедленно полюбопытствовал урядник.

- Он чем-то отличается от обычного? – разглядывая потемневший медный крестик, поинтересовался Митя.

- Так ведьмы ж таки носють! – удивился урядник.

- Резонно… - согласился с таким определением Митя.

– Вы його з Петербурху привезлы, панычу? – вмешался стражник. – Невже там теж ведьмы водятся?

- Кто его теперь знает… - задумчиво откликнулся Митя. – А крест… Здесь нашел. Вон, обронила, хочу отдать. – он кивнул на девчонку – урядник тут многих знает, глядишь, и о ней что расскажет.

- Хто? – пробормотал Гнат Гнатыч, щурясь, будто что-то ему мерещилось, а что – и не разглядишь. И наконец заключил. – Нема там никого, пане!

- Возможно. Показалось. – согласился Митя, разглядывая отлично видимую ему девчонку. Ну, и как это понимать: урядник и впрямь ее не видит… или просто дурит заезжего гостя? – Ставьте лошадей, а я пока… - что именно он «пока» уточнять не стал, просто с деловым видом принялся копаться в ящиках автоматона.

Зацокали копыта, из конюшни раскатами доносился грозный голос урядника: тот требовал коням сена, воды, обтереть, а заодно и вопрошал, когда его со стражником кормить будут. Похоже, это напугало стряпуху посильнее гнева Свенельда: та заметалась по кухне, окриками подгоняя мальчишку-помощника.

Движение за спиной было таким легчайшим, что казалось, там возник не живой человек, а тень.

- Теперь я знаю, как те следы от паро-телеги исчезли. – не оборачиваясь, бросил Митя. - Э-э… ты заставила исчезнуть. – он недовольно поморщился. Деревенской девке все равно, но язык светского человека должен быть изящен и точен. Человека с неправильной речью даже правильная одежда не спасет.

- Та ты шо, панычу! Як же я це зробыла? – насмешливо… не то чтоб сказали, прошелестели сзади.

Митя снова поморщился от недовольства собой.

- Так же, как заставила урядника тебя не заметить! – выкрутился он.

- Ото ж ба, як ты все складно сам себе про меня разъяснил! – тихий голос ее звучал откровенной насмешкой.

Слишком уж она ехидна для крестьянской девчонки. Мите ничего не оставалось, как перейти в наступление:

- Вижу, как ты выполняешь обещание ждать меня у Шабельских!

- Ой, панычу, так я зараз пиду! До Шабельских. Там почекаю.

- Стоять! – он уже привычным движением сцапал девчонку за косу и затащил под прикрытие автоматона.

- У тебя, паныч, метода такая – за волосся тягать? – пропыхтела она, пытаясь выдрать свою тощую косицу из его рук. – Самая что ни на есть мужичья!

Это было обидно. Настолько, что он чуть не выпустил куцую косичку из рук. Потом вспомнил, что светский человек не беспокоится мнением простолюдинов, и обмотал косу вокруг запястья, заставив девчонку согнуться в три погибели.

- Хрест-то мой виддай. – неукротимо пропыхтела она.

- Отдам. – согласился он. – Как получу, что мне нужно – так и отдам.

- Обещался: как приду – отдашь. – упиралась девчонка.

- Так ты ж и не пришла! Ты попалась! – ласково пропел Митя, для убедительности дергая ее за волосы.

- Ну, и що тоби треба? – смирилась девчонка.

- Давно бы так! – победно ухмыльнулся Митя, отпуская ее волосы. – Мертвяков.

- Поди да накопай. – проворчала она.

Митя многозначительно протянул руку к косе – девчонка торопливо прикрыла ее ладонями.