Лич находился в своём зале и восседал на троне, как столетия до этого. Вошедшие преклонили колено.

— Я рад, что вы вернулись, — проговорил он своим низким властным голосом. — Как я понимаю, с ведуньей северных племен что-то произошло.

— Она умерла, — доложила Олетта.

— Можно так сказать, — кивнул лич. — Это вы убили её?

— Нет, — снова ответила Олетта. — Она ушла из жизни добровольно.

— Какова судьба камня, что поддерживал её жизнь? — спросил Господин.

— Он у меня.

— Покажи, — приказал лич.

Олетта достала камень и поднесла его Господину. Пока камень находился с Олеттой, он светился ровным зелёным светом, но как только он попал в руки Вечного Господина, он затрепетал.

— Так вот он какой, — лич повертел его в руках. — Кажется он поёт…

Вечный Господин поднёс камень к тому месту, где на голове обычно располагаются уши.

— Вы можете идти, — дал знак лич. — Вы устали с дороги. Я послушаю историю с подробностями завтра утром.

Вечный Господин был очень увлечён камнем и, кажется, рассердился бы, если бы его отвлекли от песни. Когда дверь в главную залу за Олеттой закрывалась, она оглянулась на мгновение и увидела, что Вечному Господину принесли книгу, и, держа в руке камень, тот что-то записывает в фолиант, стоящий перед ним на пюпитре.

При выходе из зала их уже ждала Ашая. Она была одета в обычное платье, но держалась по-прежнему с высокомерием, хоть и выполняла поручение Вечного Господина о том, чтобы посвятить отсутствующих об изменениях во дворце и подготовить пир в честь их возвращения.

— Где все? — задала вопрос Роксана.

— К сожалению, он распустил прислугу замка, — ответила Ашая. Немного подумав добавила с брезгливостью. — Ну, кроме Дайонизоса. Они получили золота, чтоб быть обеспеченными до конца жизни. Вечный Господин сказал, что позволит им вернуться сюда, когда сочтет нужным. Поэтому готовить себе вам придётся самим.

— Где Абдигааш? — спросила Роксана.

— Он тренируется целыми днями — ответила Ашая. — Говорит, что последний раз, когда Господин так поступал, их замок пыталось разрушить соседнее Королевство.

— Кладовые полны? — задала мучивший её вопрос Кольгрима.

— Да, но как я говорила… — начала Ашая.

— Отлично, — прервала её Кольгрима. — Тогда — на кухню! Я давно уже ничего не готовила, если не считать приготовление на углях, и не ела, если не считать то, что на углях приготовлено.

Роксана и Олетта пошли на кухню помогать Кольгриме. Туда же двинулся и Ганс.

— Неа, — остановила его Кольгрима. — Мы позовём тебя. Я не очень люблю проклятую еду.

Ашая осталась одна. Её жутко бесило, что эти люди оказались такими самостоятельными. Ей хотелось, чтоб ей больше заглядывали в рот, и она истосковалась по жизни хозяйки в собственном доме. Она направилась к своей спальне, подошла к двери и уже собиралась её открыть, как чертыхнулась и пошла от комнаты прочь.

Когда Ашая заглянула на кухню, там уже во всю шла работа: Кольгрима разводила огонь в очаге, Роксана разделывала мясо, а Олетта таскала воду. Ашая задержалась в дверном проёме и там же была застигнута взглядом Кольгримы.

— Хочешь помочь? — спросила та.

Ашая не нашлась, что ответить. Уже давно она не предлагала кому-либо помощь. Эта ситуация вызывала у неё ностальгические воспоминания из детства. Ашая последних лет уже стала забывать общения между равными. Уединённая с прислугой на склоне горы, она знала лишь приказы. Свои приказы и приказы тех, кто стоял по каким-то причинам выше её.

— Там есть овощи — порежь их, — не дождалась ответа Кольгрима.

Ашая ещё момент поколебалась и пошла выполнять указание.

Дело спорилось. Кольгрима не наседала ни на кого с советами и своим мнением. Она запекла мясо, в то время как Роксана взяла на себя похлёбку. Порезанные Ашаей овощи поджарили с куском прокопчённого мяса, которое нашла в кладовой Олетта. Всё приготовленное было хуже, чем то, что стряпалось под управлением Марфы. Но всё равно гораздо вкуснее, чем то, что пришлось есть в походе.

Было откупорено вино, и когда всех собрали на кухне, начался пир. Поднимать блюда наверх не стали. Решили, что это бы создало ненужное неудобство.

Прямо там, за огромным дубовым столом, где всё готовилось, сидя на грубо срубленных табуретах, они ели руками и запивали вином из кружек. Наевшись и захмелев, Дайонизос запел, а Абдигааш подхватил. Олетта удивилась, какие у этих двоих чистые и мощные голоса.

В кухню пробрался гвардеец Вечного Господина. Он стоял в тени и наблюдал за трапезой.

— Зачем он здесь? — спросила Олетта у Кольгримы.

— Я тебе говорила, что он любит смотреть, — шепнула Кольгрима. — Сам он очень занят, или по другим причинам не может прийти, но получит удовольствие, как будто он здесь, с нами.

Кольгрима подняла кружку.

— За хозяина этого замка! — крикнула она.

Кружки со стуком сомкнулись, а гвардеец тоже сделал вид, что держит бокал и поднимает его в честь тоста.

Они прослушали в исполнении Дайонизоса и Абдигааша всю историю саги о древнем герое, что спустился с небес и низверг с престола Короля Ульпета Кровавого, прославленного душегуба древности. Периодически они поднимали бокалы и выпивали за каждую победу над супостатом. Потом Кольгрима рассказала о том, как они путешествовали на север. При этом Роксана, на удивление разговорчивая сегодня, время от времени вставляла свои фразы. Они сознательно избегали особенно кровавых сцен, но присутствующим всё равно было интересно. Олетта подумала, что никогда ещё не видела Роксану такой возбуждённой. Кольгрима же всегда, когда рассказывала что-то, была очень увлечена.

Когда женщины дошли до того места, как Олетта превратилась в дракона, Абдигааш, Дайонизос и Ашая смотрели на неё и качали головами. Дайонизос даже спросил, как она видела сквозь огонь. На что Олетта ответила, что она ничего не помнит. Она и правда помнила тот момент достаточно смутно.

Кольгрима вернулась к основному рассказу, и Абдигааш, и Дайонизос снова слушали её. А захмелевшая Ашая с интересом и благоговением продолжала пялиться на Олетту.

В конце концов, она подсела к Олетте и тихо спросила, покажет ли она ей эту магию. Олетта сама уже захмелела и утвердительно кивнула. Добавив, впрочем, что она сделала это один раз и то случайно. Ашая сказала, что любой маг серы и пламени отдал бы несколько лет своей жизни за возможность увидеть огненного ящера хотя бы раз, что очень польстило Олетте.

Разошлись поздно. Кольгрима взяла со всех слово, что как только они проснуться, то спустятся вниз мыть посуду. На том и порешили.

Олетта спала хорошо, хоть под утро ей и приснился очень яркий сон. Она ходила за руку с черноволосой женщиной, которую считала своей мамой, по огромному приморскому городу из белого камня. Башни его поднимались высоко и имели форму, характерную для городов западных мореплавателей. Огромное количество кораблей стояли пришвартованными. Мать оставляла её на пирсе и ходила между кораблями. Олетте казалось, что она узнает кто куда плывет, но речи во сне различить не могла. Затем, явно разочарованная и обозленная женщина, подхватила маленькую Олетту за руку и потащила её с пирса на торговую площадь перед ним. Кто-то столкнулся с ней в толпе и обронил кошель. Золотые монеты покатились по мостовой. Женщина стала оправдываться и пытаться подхватить монеты, которые выпали из кошеля. Пара зевак тут же подобрали несколько откатившихся монет, правда не с целью их вернуть. Одна монета попала под ноги Олетте. Она подняла её и протянула суровому дяде, потерявшему свои деньги. И хоть незнакомец был рассержен, увидев дитя, которое протягивает ему монету, подобрел.