Стефан поднял глаза. Дамон стоял, чуть запрокинув голову ирасставив ноги, – в позе победителя, попирающего поверженного противника. Егочерные как ночь глаза пылали триумфом, а на губах алела кровь брата.

Ненависть переполнила Стефана – такая лютая ненависть, какойон еще никогда не испытывал. Казалось, прежняя неприязнь к Дамону была лишькапелькой воды в этом бурном, пенящемся океане. Множество раз за прошедшиестолетия Стефан сожалел о том, что он проделал со своим братом, и всей душойжелал это изменить. Теперь ему лишь хотелось проделать это снова.

– Елена не твоя, – прохрипел Стефан, вставая на ноги иотчаянно пытаясь скрыть, каких усилий ему это стоило. – И она никогда не будеттвоей. – Мучительно сосредоточиваясь на каждом шаге, аккуратно ставя одну ногувпереди другой, он побрел прочь.

Все тело Стефана болело, а стыд за собственное поражениеизводил его сильнее физической боли. К его одежде прилипли влажные листики икомочки земли, но он их не стряхивал. Стефан изо всех сил старался двигатьсядальше, преодолевая страшную слабость, от которой немело тело.

«Да, братец, ты уже никогда ничему не научишься».

Стефан даже не обернулся и не попытался ответить. Он лишьзаскрипел зубами и продолжил из последних сил переставлять ноги. Еще один шаг.Еще один шаг. И еще один шаг.

Если б можно было хоть ненадолго присесть, отдохнуть…

Еще шаг, и еще. Машина должна быть где-то неподалеку. Листвашуршала под ногами у Стефана, а затем ему стало слышно, как листва шуршит и унего за спиной.

Стефан попытался развернуться, но рефлексы уже почти неработали. Со столь резким движением совладать не удалось. Тьма наполнила юношу,затопила и тело, и разум, а потом он начал падать. Он падал вечно – во мракабсолютной ночи. Наконец, словно из милосердия, сознание от него ушло.

Елена спешила к средней школе имени Роберта Ли с такимчувством, будто она уже несколько лет там не была. Вчерашний вечер теперьказался событием из далекого детства, и она почти о нем не помнила. ОднакоЕлена точно знала, что сегодня ей придется разбираться со всеми последствиями.

Прошлой ночью ей пришлось предстать пред светлыми очами тетиДжудит. Тетя ужасно огорчилась, когда подруги Елены сообщили ей об убийстве.Однако еще больше ее расстроило то, что никто не мог сказать, где Елена. К томувремени, как Елена почти в два часа ночи, наконец, прибыла домой, тетя Джудитуже совсем извелась от тревоги.

И Елена ничего не сумела толком ей объяснить. Она смоглалишь сказать, что была со Стефаном, что знает об обвинениях, но не сомневаетсяв его невиновности. А все остальное Елене пришлось держать при себе. Даже еслибы тетя Джудит поверила, она никогда бы ее не поняла.

Утром Елена проспала и теперь опаздывала в школу. Улицы былисовершенно безлюдны. В сером небе над головой поднимался ветер. Елене отчаяннохотелось увидеться со Стефаном. Всю ночь она видела кошмарные сны с егоучастием.

Один сон оказался в особенности реалистичным. В нем Еленаувидела бледное лицо Стефана и гневное обвинение в его глазах. Он показал ейкакую-то книжку и возмущенно спросил: «Как ты могла, Елена? Как ты могла?»Затем он бросил книжку ей под ноги и пошел прочь. Елена кричала ему вслед,умоляла, но Стефан так и ушел куда-то во тьму. Когда же Елена внимательнопосмотрела на книжку, то узнала обложку темно-синего бархата. Это был еедневник.

Трепет страха вновь охватил Елену, когда она вспомнилаобстоятельства, при которых был похищен ее дневник. Но что означал тот сон? Чтотакого было в ее дневнике? Почему Стефан оказался так разгневан?

Этого Елена не знала. Она лишь знала, что ей непременнонужно увидеть Стефана, услышать его голос, ощутить его нежные объятия.Расставание с ним было подобно расставанию с собственной плотью.

Взлетев по ступенькам в здание школы, Елена побежала попочти пустым коридорам. Она направлялась к кабинету иностранных языков, зная,что первым уроком у Стефана должна быть латынь. Если она хоть ненадолго егоувидит, с ней все будет в порядке.

Но Стефана в классе не оказалось. Сквозь маленькое окошечков двери Елена увидела его пустое сиденье. Зато Мэтт там был, и при одном лишьвзгляде на выражение его лица Елена перепугалась еще сильнее. Парень то и делос каким-то странным подозрением поглядывал на стол Стефана.

Елена механически отошла от двери. Как автомат, онаподнялась по лестнице и подошла к кабинету тригонометрии. Открыв дверь, оназаметила, как все обернулись к ней, и торопливо скользнула на пустой стул рядомс Мередит.

Мисс Гальперн прервалась и внимательно посмотрела на Елену,но затем продолжила как ни в чем не бывало. Когда учительница снова повернуласьк классной доске, Елена взглянула на Мередит.

Девушка дотронулась до ее руки.

– С тобой все хорошо? – прошептала она.

– Понятия не имею, – машинально ответила Елена. Ей казалось,что воздух в помещении душит ее, будто на нее навалилась какая-то страшнаятяжесть. Пальцы Мередит были сухими и горячими. – Послушай, Мередит, ты незнаешь, что случилось со Стефаном?

– Хочешь сказать, что и ты этого не знаешь?

Глаза Мередит удивленно расширились, и Елена почувствовала,что груз становится непосильным. Словно она находилась на большой глубине безскафандра.

– Но ведь его… его же не арестовали, правда? – спросилаЕлена, буквально выдавливая из себя слова.

– Нет, Елена, все гораздо хуже. Стефан пропал. Рано утромполиция прибыла к пансионату, но его там не оказалось. Тогда полицейскиезаглянули в школу перед уроками, но Стефан и тут не появился. Они сказали, чтонашли его машину около Старой Ручейной дороги. И тогда было решено, что Стефанускользнул, сбежал из городка. А сделал он это потому, что виновен в убийствеТаннера.

– Это неправда, – сквозь зубы процедила Елена. Она видела,что чуть ли не все ученики поворачиваются и на нее смотрят, но ей было всеравно. – Он невиновен!

– Я и не сомневалась, Елена, что ты так думаешь, но почемуон тогда сбежал?

– Он не сбежал. Не сбежал. – Внутри у Елены уже разгоралсяогонь гнева, выталкивая всеподавляющий страх. Дышала она неровно. – Стефанникогда бы не покинул Феллс-Черч по собственной воле!

– Ты хочешь сказать, кто-то его вынудил? Но кто? Тайлер быне осмелился…