- Дочь? Какую дочь? Моя дочь сейчас со своим мужем, Тамерлан. Ты немного опоздал…

Да, я опоздал. Опоздал на целую жизнь.

- Я хочу видеть свою дочь. Прошу вас. Я не сделаю ничего дурного я…

- Это не ваша дочь. Здесь нет ничего вашего.

- Светлана, я не сделаю ничего плохого, просто хочу видеть. Хотя бы раз.

- Я могу вызвать полицию. Позвонить в службу безопасности отеля.

- Прошу вас.

Я готов на все, чтобы увидеть малышку. Опускаюсь на колени, наклоняю голову.

- Зайдите.

Она проходит в номер. Я покорно следую за ней.

В спальне стоит маленькая кроватка, такие в отелях специально приносят для младенцев. В кроватке лежит крошечная девочка.

Моя дочь.

Я опускаюсь на колени у кроватки, смотрю как зачарованный. Моя девочка! Такая кроха!

Мой сын, Сандро, как я его называю, побольше, он богатырь, хотя родился недоношенным, слабеньким.

А эта малышка, такая… такая миниатюрная!

Мне так хочется прикоснуться к ней! Взять на руки! Я ведь имею на это право?

- Светлана… могу я подержать ее? – говорю тихо, опасаясь потревожить сладкий детский сон.

- Вымойте руки с мылом.

- Да, конечно…

Иду в ванную, куда она меня провожает. Вижу, что ей не по себе. Я все понимаю. Она боится. Боится меня, а может и того, что Зоя может спуститься к ребенку в любой момент…

- Тамерлан, я прошу вас недолго. Надеюсь, вы все понимаете.

- Да.

- Не нужно вам встречаться с Зоей.

- Я знаю. Она…

- Она сегодня вышла замуж за очень достойного человека! Он любит ее по-настоящему!

Слова матери царапают сердце, как осколки разбитого стекла. Я не любил по-настоящему. Я… Я думал, что люблю. Думал, что сильнее этого чувства быть не может ничего. И почему же тогда я предал? Боль сдавливает виски. Дышать могу с трудом. Опираюсь о раковину, плещу холодной водой в лицо. Прийти в себя, хоть немного…

Мой Светлячок уже не мой. Физически чувствую, что она сейчас стала принадлежать другому. Хочется выть от тоски. От боли.

Кто виноват, Тамерлан? Только ты сам. Ты один.

Выхожу из ванной, иду в комнату. Светлана держит малышку на руках. Она все еще спит. А мне так хочется, чтобы она проснулась! Посмотреть в ее глазенки…

- Сядь на диван, Тамерлан, я тебе подам ее. Нужно держать вот так…

- Я знаю.

- Да, конечно. У тебя, наверное, тоже уже есть дети.

- Моя жена родила сына.

- Поздравляю вас. Ты, наверное, счастлив? Наследник родился.

- Я… - не знаю, должен ли я что-то объяснять. Ком в горле. Просто хочу, чтобы она дала мне несколько минут побыть с моей девочкой.

- Тамерлан. У тебя есть семья, есть жена, сын. Не ломай моей дочери жизнь, прошу тебя! Уезжай! Оставь Зою в покое.

- Я уеду. Пожалуйста… можно я побуду с дочерью? Хоть минуту?

Она молча выходит.

Не могу передать то дикое ощущение счастья, которое охватывает меня. Моя дочь! Моя плоть и кровь! Мое чудо! Счастье мое! Такое нежное, невинное дитя! Сколько радости было бы у меня, если бы я мог быть с Зоей пока она носила мою крошку! Сколько ужаса я пережил бы, зная, что она в муках рожает ее! Сколько счастья испытал бы, впервые взяв на руки!

Где тот крутой мужчина, которым я считал себя год назад? Тот, который никогда не плачет?

Я снова чувствую, что глаза разъедает боль.

Моя малышка. Ее будет растить другой мужчина, чужой мужчина.

Я не настолько подл и низок, чтобы… Чтобы сейчас идти к Зое и требовать возможности быть с моей девочкой.

Наклоняюсь, целую крохотные кулачки.

Сейчас – нет. Но когда-нибудь…

Может через год, через два… Когда для Зои наша история уйдет в далекое прошлое.

То, что для меня это не будет прошлым – однозначно.

Это всегда будет моим настоящим. Эта боль.

Эта любовь.

Я только сейчас понимаю, что значит любить Светлячка.

Это значит сейчас встать и уйти. Дать ей жить ее жизнью. Жизнью, которую она выбрала. С мужчиной, которого выбрала.

Зачем ей тот, кто предал?

Если рядом есть тот, кто подставил плечо, спину? Кто стал опорой?

Я знаю Петроса. Он настоящий мужчина. Он не подлец. Не сволочь.

Он сделает мою Зою счастливой женщиной.

А я…

Я поеду домой, и буду растить сына. И если когда-нибудь… Я смогу взглянуть ему в глаза смело, смогу признаться во всем… Значит я снова стану мужчиной.

- Тамерлан…

- Мне пора, я знаю. Простите, Светлана.

Она опускает голову, потом поднимает на меня взгляд.

- Я видела Ильяса. Что случилось?

- Неприятности. Были проблемы в семье.

- Он… врачи дают какие-то прогнозы?

- Да. Только… он не хочет ничего менять. Считает, что заслужил.

- Заслужил?

- Да. Мы оба заслужили иметь то, что имеем. Я хотел сказать вам спасибо. За дочь. Я… я не буду мешать счастью Зои. Но… я хочу знать, могу ли я когда-нибудь вернуться, чтобы увидеть малышку…

- Ее зовут Света.

- Света… Светлячок.

- Да, мы так ее называем. Иногда.

- Я оставлю вам номер телефона. Если вдруг… понадобится помощь, или… или вы поймете, что Зоя не против моего общения с девочкой. Я не буду говорить, что я ее отец, просто… просто хочу хоть иногда ее видеть.

- Тамерлан… Я передам все Зое. Только… позже. А сейчас.

- Я ухожу.

- Погоди… Прости меня за те слова. Я не желаю зла вашей семье. И думаю, что Зоя тоже не желает. Она давно отпустила тебя. Отпусти и ты ее. Будь счастлив. Сам. С твоей семьей.

- У меня нет семьи. Моя жена… она не была мне женой. И сын от нее – не мой сын. – не знаю, что заставляет меня вот так все выложить этой женщине, но… - жена умерла в родах. Я один. И буду один. Прощайте.

Она молчит. Сглатывает. Качает головой.

- Что же ты натворил, Тамерлан… Что вы натворили?

- Я очень хочу, чтобы Зоя была счастлива. Передайте ей… когда-нибудь. Потом… Хоть через десять лет.

Выхожу. Прохожу до лифта, спускаюсь в холл. Опять сажусь за тот столик.

Нестерпимо болит голова. Словно кто-то миллионами игл сверлит внутри.

Какой-то сумасшедший страшный день.

День свадьбы моей любимой женщины.

Да, любимой. Люблю ее. Поэтому отпускаю.

Нужно собираться и уезжать. Мама не зря решила привезти нас на Кипр. Словно