– Так зачем я здесь?

Ее губ касается тень улыбки.

– Вы не сталкер и не шантажист. – Тень ветерка врывается в открытые двери, когда Иоанна выводит меня на балкон. – Вы задаете неприличные вопросы, и, хотя мы можем заставить вас замолчать, вопросы не прекратятся, потому что в организации, на которую вы работаете, много настойчивых, умных и очень опасных людей. Намного лучше выложить карты на стол и обсудить положение в разумной и взвешенной манере, верно?

– М-да.

У меня перед глазами встает жуткое заседание в Дармштадте, а потом кислородный баллон, задевающий поросшую ракушками бетонную колонну… Черт! Ну где же Рамона? Она должна это все передавать в центр!

– Кстати, а кто был ваш спутник? – Иоанна приподнимает бровь. – Просветите меня. Тот парень в белом костюме.

– Кто он? – Иоанна качает головой. – Просто мой бывший. Он иногда со мной гуляет. – Мои заклятья продолжают трепыхаться, и я чувствую укол боли, когда смотрю на нее. Улыбка Иоанны становится шире. – Я выгуливаю тела – по одному. Не все мы такие снобы, как эта ханжа, мисс Рандом.

Я всегда гадал, почему почти все красивые женщины в итоге находят себе каких-то зомби, но вот такое объяснение явно пахнет просто отвратительно. Я пытаюсь отступить на шаг, но Иоанна по-прежнему держит меня за руку, и хватка у нее как у стального троса, так что меня снова прибивает к причалу. Заклятья уже горят, будто раскалилась добела в призрачном огне цепочка, которую я ношу под рубашкой.

– Что вы с ней сделали? – спрашиваю я.

– Я лично – ничего. Но если вы хотите снова ее увидеть, вы пойдете со мной…

Бархатная стена между нами рывком разрывается, и внутрь хлещет Рамона. Я не просто чувствую отзвук ее эмоций или выхватываю мутные картинки из ее глаз – я в ней, я и есть Рамона на какой-то миг, и физически это очень неправильное и одновременно очень правильное чувство. Пол у нее под ногами тоже устлан ковром, но он слегка покачивается. Неуверенно пошатнувшись на каблуках, она окидывает взглядом шикарно обставленную комнату, видит за окном море и мыс. Трое охранников в черном стоят по бокам от монстра, который очень похож на труп в белом костюме, а сердце у нее заходится. «Боб?» Ее холодное и мрачное предчувствие лупит меня по голове, как молот. Это не просто страх неизвестности: она точно знает, чего боится. Я смотрю ее взглядом на пол, на ковер, на котором она стоит. Это великолепный старинный персидский ковер. В него тончайшей серебряной нитью вплетен контур – такой же, как на моих защитных амулетах и на серьге Макмюррея. От одного из углов ковра бежит провод – к пульту управления в руке мертвеца. «Это ловушка, Боб. Не дай им…»

Труп нажимает кнопку на пульте, и я вдруг перестаю чувствовать Рамону. От этой резкой смены меня шатает: будто все тело онемело от местной анестезии. Я моргаю, пока в глазах не проясняется. Иоанна улыбается мне довольной улыбкой, как кошка, которая сожрала канарейку.

– На кого вы, говорите, работаете? – спрашиваю я, чтобы выиграть время и взять себя в руки.

– На Эллиса Биллингтона, – отвечает она уже без улыбки, но с привычной уверенностью. – Он поручил мне доставить вас на борт «Мабузе». И вы будете беспрекословно выполнять все мои указания – если, конечно, хотите снова ее увидеть.

– Что? – От окатившего меня страха Рамоны я вмиг протрезвел до тошноты. – Но я же и так приехал сюда, чтобы с ним встретиться!

– Возможно, но вы также получили статус противника по показаниям нашего главного гейса безопасности. Скорее всего, это сбой доступа к памяти в коде, но пока мы не закончили эту фазу операции, мы будем рассматривать вас как угрозу первой степени.

Иоанна делает шаг ко мне и, прежде чем я понимаю, что она делает, забирает пистолет из кобуры, которую меня заставила надеть Рамона. Затем отступает на два шага – и я вдруг смотрю в дуло собственного пистолета и чувствую себя очень глупо.

– Тушите свет, мистер Говард.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, когда контур, в котором они заперли Рамону, выключается и на меня снова обрушивается ее присутствие. Я испытываю секундное чувство облегчения, успеваю подумать: «Мы опять целые», а затем ходячий труп дает ей разряд из тазера, и пока мы с Рамоной корчимся на полу, Иоанна подходит и всаживает одноразовый шприц мне в шею.

Я вижу сон, но при этом понимаю, что сплю, – кажется, у меня осознанное сновидение. И это меня совсем не радует: Энглтон, настырный ублюдок, воспользовался моим сомнамбулическим состоянием, чтобы пробраться со своим проектором ко мне в голову и закатать туда очередной заготовленный тайный инструктаж, показывая слайды на моих веках, как на экране. Не знаю, какие у вас ночные кошмары, но они наверняка не страшнее, чем рабочий инструктаж в исполнении старого чахлика, если ты при этом спишь и не можешь проснуться, да еще и страдаешь от надвигающегося похмелья.

– Внимание, Боб, – строго приказывает он мне. – Если ты жив, ты видишь это сообщение, потому что сумел пробиться за семиотический брандмауэр Биллингтона. Следовательно, ты приближаешься к самой опасной части этого задания – и ее тебе придется разыграть на слух. С другой стороны, у тебя в рукаве туз в лице мисс Рандом. Она должна сейчас находиться в безопасном убежище, которое организовала твоя группа поддержки, так что через нее ты сможешь связаться с нами, чтобы получить совет и дальнейшие инструкции.

«Но она не там!» – пытаюсь заорать я, но он опять заморозил мне голосовые связки, и я не могу говорить не по скрипту. А инструктаж продолжается с неумолимой логикой сна.

– Биллингтон распространил информацию о том, что он проведет голландский аукцион, чтобы продать объекты, которые он собирается поднять со дна на Точке Два ДЖЕННИФЕР МОРГ. Они описываются как «хтонические артефакты и устройства» – в неопределенных, но заманчивых выражениях. Разумеется, там нет ни слова о его познаниях в онейромантических движках свертки класса «Могильная пыль», как и о наличии поблизости мертвого представителя ГЛУБЬ СЕМЬ. Подавать заявки на аукцион он разрешил только уполномоченным представителям правительств с местами в Большой восьмерке, а также Бразилии, Китая и Индии. Закрытые ставки делаются в самом начале операции, а результат аукциона будет оглашен по ее завершении. Это непрямое давление, с одной стороны, вынуждает нас принять участие в аукционе, с другой – не позволяет нам действовать против него прямо: Биллингтон весьма искусно стравил участников аукциона друг с другом. Куда тревожнее то, кого Биллингтон не пригласил на аукцион, – представителей СИНЕГО АИДА. Как я уже упоминал в предыдущем инструктаже, наши непосредственные опасения связаны с реакцией СИНЕГО АИДА на действия Биллингтона на Точке Два и с тем, что именно Биллингтон собирается делать с поднятыми артефактами на самом деле. Как бы там ни было, твое задание не меняется: ты должен выяснить, что задумал Биллингтон, и не допустить любых его действий, на которые могут отреагировать СИНИЙ АИД или ГЛУБЬ СЕМЬ – и которые могли бы убедить их, что мы нарушаем свои обязательства по договору. В дополнение к твоему прикрытию ты назначаешься официальным представителем правительства Ее Величества с поручением передать нашу ставку в торгах за артефакты с Точки Два ДЖЕННИФЕР МОРГ. Это настоящая ставка, хотя мы, разумеется, надеемся, что нам не придется за нее отвечать. Условия следующие: за получение эксклюзивной лицензии, как указано в приложении один к этому соглашению, именуемому в дальнейшем «Контракт», между Эллисом Биллингтоном и его партнерами, корпорациями и другими аффилированными структурами, с одной стороны, и правительством Соединенного Королевства Великобритании, с другой стороны, сумма в размере двух миллиардов фунтов стерлингов…