– Я знаю, о ком вы говорите. И следующий мой вопрос был бы ог-господине Царькове. Я имел удовольствие сидеть с ним в одной ложе. МистерСвист там тоже появлялся. Так вот о каком царе говорил г-гусар… – Версиястановилась все более убедительной. – Видите ли, несколько дней назад я сталслучайным свидетелем объяснения между Мистером Свистом и Лимбахом. Барышниктребовал от корнета уплаты какого-то долга, а молодой человек сказал: «Подитевы к черту с вашим Царем». Я еще удивился… Не знаю толком, в чем у них там былконфликт, но, если б у криминальной личности вроде Свиста в кармане оказаласьрассекуха, это меня нисколько бы не удивило. И перед убийством такой человек неостановится, это читается по г-глазам. Вот вам версия номер один. Оставим еепока и перейдем к версии номер д-два…

Однако до версии номер два дело не дошло.

– Я знаю этого Свиста! – вмешался Девяткин, слушавший сжадным вниманием. – И Царькова знаю. Кто же их не знает? Господин Царьковчеловек вежливый, обходительный, от него актерам всегда подносят и букеты, иподарки. После удачного спектакля, как бы в благодарность. Режиссера и первыхартистов господин Царьков обычно благодарит лично, а к остальным посылаетМистера Свиста. Только вы ошибаетесь, Эраст Петрович, он никакой не уголовник,а совсем наоборот. Правда, господин полицейский?

– Это так. – Субботин охотно вернулся к первой версии – онаего заинтересовала. – Прежде он служил околоточным надзирателем в Мясницкойчасти. Ушел не совсем добровольно. Что-то там было со взятками, однако безсудебных последствий. У нас ведь, вы знаете, не любят выносить сор из казеннойизбы.

– З-знаю. Но продолжайте.

– Господа, – встрял Девяткин, беспокойно переминавшийся сноги на ногу. – Если я вам больше не нужен… Вдруг автомобиль не дождалсягоспожу Альтаирскую? Не может же она идти по ночному городу одна – в такомнаряде, притом в расстроенных чувствах! Я проверю и, если что, догоню ее. Онане могла далеко уйти в этих своих японских сандалиях.

И убежал, не дождавшись позволения. Эраст Петрович проводилассистента завистливым взглядом.

– …А настоящее имя Мистера Свиста, – продолжил следователь,– Липков Сила Егорович…

Он запнулся и умолк, так и не закрыв рта. Светлые ресницызамигали.

– Вот видите, – вкрадчиво протянул Фандорин, разом забыв иоб Элизе, и о ее верном паладине. – «Лиза» здесь совершенно ни при чем. Липков,стало быть? М-да, переходить к версии номер два пока погодим.

Взяв стул, он поставил его перед собой и оседлал, усевшисьлицом к спинке.

– Садитесь и вы. Настоящий разговор только начинается.Запахло д-добычей.

Сел и Субботин – рядом, точно таким же манером.Расследователи были похожи на двух конных витязей у перекрестка дорог.

– С чего прикажете начать?

– С г-головы. То есть с Царькова. А я вам для пущего азартасейчас в огонь к-керосину подолью. Вы помните, как в начале сезона кто-топодсунул в цветы госпоже Луантэн змею?

– Что-то читал в газетах. При чем здесь это?

– А вот при чем. – Эраст Петрович сладко улыбнулся. – Яприпоминаю – а память у меня, как вы знаете, хорошая – фразу Царькова. Онсказал своему адъютанту примерно следующее: «Выяснить, кто, и наказать». Это раз.Перед тем он же велел Свисту отнести в подарок премьеру полдюжины дорогогобордо. Это два. Ну и третье: Смарагдов не отравился, как было объявлено вгазетах. Его отравили, причем именно вином. Жаль, я не догадался сделатьанализ, каким именно. В любом случае, это т-три. И четвертое: кто подсунулзмею, осталось загадкой, но учитывая характер покойного премьера и егосоперничество с госпожой Луантэн, вполне возможно, что пакость сделал именноСмарагдов.

– Второе убийство в одном и том же театре! – Субботинвскочил, снова сел. – Свист мог отравить артиста Смарагдова?! Но не слишком лисильное наказание за мелкую гадость?

– Не такую уж мелкую. Укус гадюки вкупе с шоком вполне моготправить б-барышню на тот свет. Кроме того, насколько я припоминаю, Царьковбыл очень невысокого мнения о первом любовнике. Мог сильно рассердиться, еслибы выяснил, что м-мерзость со змеей подстроил Смарагдов. Но чтобы я понимал,насколько опасен гнев Царькова, расскажите мне о нем подробней. Всё, чтознаете.

– О, я много что о нем знаю. В прошлом году подобралматерьяльчик, думал прищучить, но куда там. – Сергей Никифорович махнул рукой.– Не для моих зубов. Слишком высокие покровители. Скажу сразу: гнев АвгустаИвановича Царькова и его угрозы следует воспринимать с максимальнойсерьезностью. Человек он солидный, выдержанный, волю чувствам дает редко. Но ужесли осерчал… – Следователь красноречиво провел по горлу ребром ладони. –Спекуляция билетами – любимое, но отнюдь не главное направление егодеятельности. Царь может обеспечить спектаклю успех. Может и провалить. Ажиотажвокруг театра, слухи, клакеры, рецензии – всё это в его власти. Он можетсделать безвестную дебютантку знаменитостью, но может и погубить актерскуюкарьеру. Принадлежащие ему ложи всегда в распоряжении городских тузов, за чтовсе они, а еще больше их супруги, почитают Августа Ивановича славным иобходительным человеком, к которому шушера вроде титулярного советникаСубботина не смеет подступаться со своими мелочными придирками.

Полицейский горько улыбнулся.

– Неужто подпольная торговля билетами дает стользначительные барыши? – удивился Фандорин.