не решается нарушить, Сулейман отвечает, что нет, потому что они азербайджанцы, а Илизаров – горский еврей. После ужина Сулейман неожиданно ведет рассказчика в отдаленную комнату в глубоком подполье, которая находится за несколькими наглухо запертыми дверями. Это небольшое овальное помещение оказывается тайной молельней с «небольшим пьедесталом, задрапированным белой шелковой тканью, которая была украшена по краям темными полосками и шелковыми кистями словно из сказки. На нём лежал толстый раскрытый том в кожаном переплете с серебряными застежками. За книгой стояла серебряная Менора с задутыми свечами». Сулейман рассказывает повествователю, что его семья в действительности происходит от горских евреев и когда-то была вынуждена принять ислам. «Но мы все равно остались евреями» [Шраер-Петров 2005: 297], – поясняет он. На фоне идиллической природы вокруг дома Сулеймана рассказчик представляет себе поэтические пейзажи древнего Ханаана времен Авраама, веря, что «наш праотец Авраам принес в жертву [белую овцу] Всевышнему, чтобы однажды он помирил двух сыновей Авраама, Измаила и Исаака» [Шраер-Петров 2005: 45].

Источники

Баух 2001— Баух Е. Лестница Иакова. Иерусалим: Мория, 2001.

Шраер-Петров 2005 – Шраер-Петров Д. Карп для фаршированной рыбы. Рассказы. М.: Радуга, 2005.

Шраер-Петров 2014 – Шраер-Петров Д. Герберт и Нэлли. М.: Книжники, 2014.

Библиография

Смола 2021 – Смола К. Мученичество отказа: «Герберт Нэлли» Давида Шраера-Петрова // К. Смола. Изобретая традицию. Современная русско-еврейская литература. М.: Новое литературное обозрение, 2021 (готовится к печати).

Assmann 1992 – Assmann J. Das kulturelle Gedachtnis. Schrift, Erin-nerung und politische Identitat in friihen Hochkulturen. Miinchen: Beck, 1992.

Eshel 2003 – Eshel A. Cosmopolitanism and Searching for the Sacred Space in Jewish Literature // Jewish Social Studies. 2003. Vol. 9, № 3. P. 121–138.

Ezrahi 2000 – Ezrahi DeKoven S. Booking Passage. Exile and Homecoming in the Modern Jewish Imagination. Berkeley: University of California Press, 2000.

Holscher 1995 – Holscher L. Geschichte als «Erinnerungskultur» // Generation und Gedachtnis. Erinnerungen und kollektive Identitaten / hg. von K. Platt, M. Dabag. Opladen: Springer, 1995. S. 146–168.

Shrayer 2018 – Shrayer M. D. About the Text of Doctor Levitin // D. Shrayer-Petrov. Doctor Levitin: A Novel / ed. and with notes by M. D. Shrayer; transl. by A. B. Bronstein, A. Fleszar, M. D. Shrayer. Detroit: Wayne State University Press, 2018. P. 277–280.

Zeller 2003 – Zeller U. Between goldene medine and Promised Land: Legitimizing the American Jewish Diaspora // Diaspora and Multiculturalism: Common Traditions and New Developments I ed. by M. Fludernik et al. Amsterdam: Brill, 2003. P. 1–43.

«Доктор Левитин» Давида Шраера-Петрова и тема еврейского отмщения[161]

Джошуа Рубинштейн

«Доктор Левитин» – первый роман из трилогии Давида Шраера-Петрова об отказниках и еврейской эмиграции, который был опубликован в переводе на английский [Shrayer-Petrov 2018]. Читая «Доктора Левитина», и в особенности главы его жестокой и драматической кульминации, я понял, с какой силой уничтожение семьи Левитина советской системой активизировало давно накипавшее в нем стремление к отмщению – чувство, которое накопилось за десятилетия насилия и репрессий. Известный и уважаемый врач, профессор, Герберт Анатольевич Левитин успешно работает в престижной московской клинике при медицинском институте, лечит пациентов, ездит на конференции, следит за новостями в области медицинских исследований по публикациям в западных научных журналах. Однако и его карьера, и жизнь его семьи летят под откос, когда они решают подать заявление на выезд в Израиль и получают отказ. Они переходят в категорию отверженных, которых называют «отказниками»: Левитина увольняют с работы, от него отворачиваются друзья и давние коллеги, его лишают привилегий, обеспечивавших его семье комфортное существование в столице СССР. Доктор Левитин медленно, постепенно, все сильнее распаляясь после каждого случая предательства, утраты и горя, начинает ощущать ярость – ярость, которая когда-то в молодости вызывала в нем агрессию и отчуждение и которая совершенно не была заметна в том мягком, выдержанном, одаренном враче, которым он стал (и с которым мы знакомимся в начале романа). Говоря о своем герое, Давид Шраер-Петров подчеркивает: «Он и прежде был не из храброго десятка» [Шраер-Петров 2014: 102]. Однако к концу романа доктор Левитин теряет все свое благодушие, становится одержим воинствующим, всепоглощающим желанием добиться справедливости и отомстить режиму за жестокость и произвол. В докторе Левитине созревает решимость отомстить за дискриминацию евреев в СССР, жертвами которой стали он, его семья и другие отказники. Акт мести будет направлен лишь против нескольких выразителей воли режима, но тем не менее покажет, что загнанный в угол еврей, даже перед лицом стократ превосходящего врага, даже, как может показаться, запуганный, способен найти в себе силу и мужество для сопротивления.

Как известно, в советской истории есть и более ранний пример еврейского отмщения – это месть за преступления, содеянные немцами. Сразу после того, как 22 июня 1941 года войска нацистской Германии вторглись в Советский Союз, что привело к серии сокрушительных поражений Красной армии и, в итоге, к оккупации огромной части страны, нацистское руководство начало кампанию массового истребления евреев на советских территориях. Между 1941 и 1944 годами военизированные эскадроны смерти, усиленные полицией и местными вооруженными подразделениями, при поддержке вермахта уничтожили около двух с половиной миллионов советских евреев[162]. В отличие от Западной и Восточной Европы, где жертв свозили в центры уничтожения, такие как Освенцим и Треблинка, на территории СССР убийцы расстреливали своих жертв прямо на месте – в больших и малых городах Прибалтики, Украины, Белоруссии и России. Тысячи массовых захоронений изуродовали ландшафт. Девятый форт под Каунасом, Понары под Вильнюсом, Румбула под Ригой, Дробицкий Яр под Харьковом и, конечно же, Бабий Яр под Киевом – вот лишь несколько из самых печально известных примеров. Точно саранча, налетевшая на пшеничные поля, нацисты отлавливали евреев, а потом расстреливали или загоняли их в передвижные газовые камеры – грузовики, в которых выхлопная труба соединялась резиновой трубкой с закрытым кузовом. Лишь незначительная часть евреев была переправлена в Польшу и там уничтожена в лагерях смерти. Только в начале 1943 года Красная армия смогла остановить под Сталинградом продвижение вермахта. После этого началось изгнание нацистов и освобождение оккупированных территорий, в ходе которого советскими войсками были обнаружены многочисленные места массового уничтожения евреев. За этим последовало освобождение Восточной Европы, где располагались крупнейшие концентрационные лагеря и лагеря смерти, такие как Майданек и Освенцим в Польше; наконец в мае 1945 года Красная армия вошла в Берлин.

Советские евреи сыграли значительную роль в защите своей страны. В советских вооруженных силах было несколько сот генералов и адмиралов –