Второй день вышел интереснее. Один из бойцов заставил Сарко заинтересованно приподнять бровь и перестать подкидывать нож.

— Кто это? — спросил он у стоящего рядом герцога.

— Это Эрано. Наш талантливый практик, — среагировал мужчина, удивившись тому, что именно этот парень вызвал интерес посланника.

— Он молод, — озвучил очевидное Сарко. — И похож на тебя.

Сарко посмотрел на Кристиана, который тоже стоял рядом, но тот и бровью не повёл.

Тем временем Эрано исполнил свою финальную атаку. Сарко хмыкнул. Он сам был молодым, но искренне считал, в основном благодаря наставникам, которые каждый день вдалбливали в него эту истину — побеждает не голая мощь, а знание.

Именно знание позволяло заметить, что этот Эрано комбинирует таинства на совершенно другом уровне, нежели все остальные претенденты. Там, где другие шли по строго отведенным шаблонам, этот практик действовал свободно. А эта его комбинация из трёх усиливающих друг друга ударов была отдельным произведением искусства.

— Кто его этому научил? — спросил Сарко. — Ты?

Вопрос был снова обращён Кристиану.

— Я показал ему одну технику. Остальное он изучал у других учителей, — сухо ответил Изгоняющий, про себя подумав, что путь усиливающихся ударов он показывал всего один раз, желая оценить потенциал Эрано.

— Значит, нормальные учителя у вас всё же есть. Ну, нормальные для ваших земель, — пробормотал задумчиво Сарко, не видя, какую реакцию тем самым вызывает у окружающих.

Он принципиально не замечал ненависти и раздражения в свою сторону. Если кому-то что-то не нравится, то пусть либо скажет прямо, либо заткнётся и не мешает.

— Хочу поговорить с этим парнем, — сказал Сарко. — Вечером приведите его ко мне.

Почему-то я не смог серьезно отнестись к бою Каи. Не получалось за неё волноваться. Может, причина в моей вере в неё, а может, кое в чём другом.

В том, как она оделась!

Я помнил Каю обычной, угловатой, несформировавшейся девчонкой. Помнил её и дистрофичной, исхудавшей в темном мире. Сейчас же глаза видели женщину, стройную и высокую, с длинным ногами и крепким бюстом. На мой вкус, она была чуть перекачана, но в этом мире, идя по пути восхождения, иначе и быть не могло.

Да и чего уж. На фоне меня она смотрелась тростинкой. Я на голову её обогнал в росте, а уж в обхвате рук… Промолчу, пожалуй.

Раз броня запрещена, Кая решила нарядиться максимально провокационно. Где она подходящую одежду достала — я спрашивать не стал. Как-никак, в полноценном городе живем, где есть торговцы и лавки с различными товарами. То, что с нами, по сути, захватчиками, никто торговать не хочет, Каю не остановило.

Волосы у неё традиционно были завязаны в тугие, пшеничные косы. Наверху возвышалась подвязанная корона из черепа мертвой твари. И если в первую нашу встречу после разлуки это был обычный череп, то сейчас — полноценный артефакт, позволяющий усиливать атаки и лучше считывать эмоции. Превращение кости в полезную штуку Кая скрыла и об этом не распространялась, но я заметил изменения.

На глазах у неё была черная подводка. Тоже что-то новое в образе. Причем Кая скрывалась от меня до боя. Или не скрывалась, а была занята своими делами, пока я медитировал. Увидел я эту красоту, когда вернулся со своей дуэли. Перерыва между поединками не было, поэтому рассмотреть не успел. Как и высказаться.

Черная тушь делая глаза объёмнее. На бледной коже девушки в облачную погоду, когда цвета смотрелись тускло, это выглядело загадочно и мистически.

Шея у неё была открыта, и любой мог рассмотреть изящные ключицы. Грудь обвязана белой тканью. Кая совсем уж чудить не стала и завязала туго, но её грудь это скрыть было не способно. Не нежная барышня все-таки.

Оголенный живот, несмотря на рельеф, выглядел соблазнительно и невинно. Ниже шла короткая юбка и обмотка тканью. Не знаю, как назывался этот тип одежды, но задницу он подчеркивал как надо. На арену Кая вышла босиком. Держа в руках костяные клинки. Фактически это два оружия, но ей разрешили.

Когда Кая вышла, раздался свист. На разный мотив её высмеивали и указывали на истинное место для такой горячей штучки. Это если обобщить то, что кричали.

Её противник на фоне молодой девушки выглядел почти старым мужиком. С черной бородой, такими же черными и густыми бровями, одетый в балахон, скрывающий фигуру, держащий в руках две сабли.

Я знал, что в некоторых культурах обоерукие мечники считались элитой. В этом же обществе их не считали какими-то особенными. Часть таинств включала в себя движения. Как всем телом, так и руками. А раз рука занята, это накладывало отпечаток, закрывая часть возможностей. При этом открывая другие. Вот и выходило, что два меча не являлись чем-то выдающимся.

Прозвучал гонг.

В отличие от моего поединка, эта парочка не спешила сходиться. Я призвал на миг силу копья, чтобы оценить — использует ли кто-то из них внешнее таинство. Нет, ничего не видно.

Развязка случилась, когда они сблизились на расстояние десяти шагов. Ускорившись, обменялись ударами. Мечи сверкали и мельтешили. Я не следил за ними, наблюдая за тем, как Кая давит на эмоции дороманца.

Так всё и закончилось. Она усилила натиск, сбила ему контроль, а потом взорвалась градом подавляющих ударов. Бой вышел быстрым и скучноватым.

— Узнаю свою дочь, — ожил старик. — На пике своей силы она так и действовала. Расчётливо, экономно.

— Ты гордишься ею?

— А не должен? — в голове отчётливо прозвучала насмешка. — Она единственная из моих детей, кто оказался достаточно сообразительным, чтобы спастись, и достаточно наглым, чтобы украсть мои разработки.

— Отцовские чувства, безусловно, хорошо, но я бы чувствовал себя куда спокойнее, будучи уверенным, что ты к ней не полезешь.

— Боишься, Эрано, — утвердительно сказал он. — Я чувствую твой страх, что правда вскроется. Будь уверен, моя дочь не простит вранья. Сначала попытается прикончить меня, а потом и тебя заодно, как предателя.

— Раз так, значит, ты и правда был плохим отцом.

— Моя любовь выражалась в подготовке к жизни. Как ты можешь видеть, это сработало. Будь я нежным, её голова повисла бы на одном из копий после моего поражения.

— Твоя философия мне понятна, старик. Но отношения с дочерью ты знатно испортил, не отрицай.

Герцог замолчал, я продолжил наблюдать, как Кая возвращается с арены.

— Не устала? — спросил я, когда она подошла.

— Издеваешься? Этот тип абсолютно не контролировал свои эмоции. Как бабу увидел, так сразу самоуверенностью наполнился. Идиот.

Хала покосилась на Каю. В отличие от неё, наша синевласка волновалась и непоколебимой уверенностью не фонтанировала.