Сидя на скамье, они наслаждались прохладой вечернего сада, уже вечерело.

Голова Нади удобно лежала на его широком плече, и она не спускала взора, полного неги, с красно-оранжевых отблесков заката, заполонивших нижнюю часть бескрайнего неба. Где-то вдалеке виднелись верхушки высоких сосен, в саду в этот час было очень тихо, только стрекот кузнечиков нарушал спокойствие сумерек, окутавших усадьбу.

– Когда ты обнимаешь меня так, мне хочется петь и забыть обо всем, Сережа, – ответила она мягко, чуть улыбаясь.

– Так забудь, разве нам не спокойно вместе?

– Ты прав, надо перестать думать обо всем этом, – напряженно заметила она, поморщившись.

– О пропавшей двери? – сказал он, подтрунивая над ней.

– И об этом тоже.

На дорожке послышались быстрые шаги, и уже через пару мгновений перед ними появился Илларион.

– Ваше сиятельство, там господин Лазаревский пожаловали, принять срочно просят, – вымолвил лакей обеспокоенно.

– В такой час? – поднял брови Чернышев. Этикет не допускал визитов не родственников позднее восьми вечера, только если не случилось нечто чрезвычайное.

– Сказал, очень срочно, дело не требует отлагательств, – уведомил дворецкий.

– Хорошо, Илларион, – кивнул граф, осторожно выпуская девушку из своих объятий. – Побудь еще здесь, погода бесподобная.

Мужчины быстро ушли, а Надя осталась в саду еще на некоторое время, созерцая догорающий закат. Лишь когда ночной мрак окутал усадьбу, она медленно направилась к дому. Ей открыл лакей, кланяясь, и испросил разрешения пойти отдыхать. Надя согласно кивнула ему и пожелала спокойной ночи. Слуга проворно засеменил в сторону кухни, а Надя, мурлыча под нос веселую песенку, направилась через широкую парадную, едва освещенную тремя напольными канделябрами, к мраморной лестнице.

Неясный отсвет сбоку неожиданно привлек ее внимание, и девушка, которая уже начала подниматься вверх, чуть склонилась с перил. Она устремила взор в сторону парадной гостиной и чайной. Далее, уже у дверей гранатовой столовой, она отчетливо увидела уже знакомый ей силуэт дамы в белом плаще и капюшоне. Она опять стояла к ней спиной и словно кого-то ожидала. Раздумывать Надя не стала и, вмиг слетев с лестницы, устремилась к этой даме, громко вымолвив в окутанный мраком коридор:

– Погодите, сударыня! Мне надо поговорить с вами!

Но, к ее неудовольствию, как и в прошлый раз, дама в белом быстро последовала вперед, в противоположную сторону от Нади, плавно перемещаясь. Девушка ускорила шаг и увидела, как незнакомка влетела в музыкальную гостиную. Через минуту Надя оказалась там же и, вбежав внутрь через приоткрытые двери, остановилась. Тусклый свет луны освещал большое пространство гостиной, и девушка невольно огляделась по сторонам. Казалось, в музыкальной зале никого нет, но девушка инстинктивно чувствовала чье-то присутствие.

В ее существо начал вползать страх, но Надя не дала ему заполнить сердце. Она решительно приблизилась к ближайшему столику и быстро разожгла с помощью огнива свечи в настольном канделябре. Слава богу, она уже научилась пользоваться всеми этими огнивами и свечами, которые для нее, выросшей при электричестве, были в диковинку еще месяц назад. Взяв тяжелый канделябр в руку, она прошлась по просторной музыкальной зале, но не увидела ничего подозрительного. Опять призрак исчез, как и в прошлый раз, быстро и неизвестно куда. Опечалившись, Надя от отчаяния даже топнула ногой. Ей казалось, что кто-то или что-то потустороннее играет с ней в некие игры, как будто забавляясь.

Еще раз осмотревшись, она поставила канделябр на место, задула свечи и вышла в коридор. Вздыхая, вновь решила направиться к лестнице, но заметила, что дверь в соседней библиотеке приоткрыта. Она знала, что слуги закрывали все на ночь, даже запирая некоторые помещения на ключ. Оттого приоткрытая дверь вызвала у нее недоумение так же, как и ранее та, что вела в музыкальную залу.

Приблизившись к библиотеке, она тихо вошла внутрь просторной неосвещенной комнаты и огляделась. Очертания высоких стеллажей с книгами, лакированный стол из массива дерева, секретер и диванчик с изогнутыми ножками показались ей обычными. Но неожиданно ее привлек силуэт у окна в невысоком кресте. Надя замерла, ибо очертания человеческой головы и плеч возвышались над спинкой кресла. Ночные сумерки уже окутали комнату, и она отметила, что кто-то сидит к ней спиной, лицом к окну и не двигается. Ей в голову пришла глупая мысль – призрак уселся в кресло, решив скрыться от нее.

– Кто здесь? – резкий мужской голос нарушил тишину, и девушка вздрогнула от неожиданности.

Человек повернул лицо чуть в вбок, видимо, заслышав ее шаги. Надя облегченно выдохнула, понимая, что в кресле сидит живой человек.

– Ох, это вы, Никита Михайлович! – воскликнула облегченно она, быстро приблизившись. – Отчего вы сидите в темноте?

– Зачитался книгой, не заметил, как стемнело.

– Я посижу немного с вами? А то что-то мне страшно.

– Как вам будет угодно, Надюша, – кивнул Чернышев и протянул руку к огниву. Он умело разжег три свечи в канделябре, стоявшем на маленьком столике рядом. – Теперь лучше?

– Да, благодарю, – отозвалась девушка, усаживаясь в кресло рядом и отмечая, как отсвет свечей подчеркивает черты его мужественного лица.

– Вы дрожите? – спросил он, верно угадав ее состояние.

– Мне показалось, что по коридору идет одна из служанок, я хотела ее спросить, который час, как она вдруг исчезла во мраке, и даже не знаю, куда делась.

– Вообще, в этом доме, Надюша, творятся весьма странные вещи, – произнес он тихо, прищурившись.

– Правда? Вам тоже так кажется? – удивилась она.

– Да, дорогая. Я даже порой опасаюсь за свою жизнь.

– Отчего вы так говорите?

– Предчувствия у меня нехорошие бывают, – тихо заметил он. – Знаете, однажды я засиделся вот так же в библиотеке в темноте и чуть задремал. Потом часы пробили полночь, и я уже направлялся к себе в спальню, как на лестнице наверху увидел странный силуэт. В таком белом плаще.

– Женский силуэт?!

– Не подумайте, что я не в своем уме, Надюша, но дама показалась мне призраком, потому как летела над полом, а не шла.

– Я тоже ее видела! – воскликнула она порывисто, потрясенно впиваясь в него взглядом.

– Правда? – поразился граф Никита. – Мне думалось, что это я не себе.

– Неделю назад я видела эту белую даму в плаще наверху, у спален. И сейчас в коридоре вновь заметила ее, хотела догнать, но она бесследно исчезла.

Оба замолчали, разглядывая друг друга и что-то обдумывая.

– И что вы думаете по этому поводу? – поинтересовался Никита.

– Не знаю…

– Вот и я теряюсь в догадках, что это такое? Может, это наши галлюцинации? – спросил он напряженно.