– Ага, у двоих сразу, – как-то мрачно усмехнулась Надя.

– Согласен, странно, – признал он.

– Знаете, что я предполагаю?

– Что же? – он поднял на нее внимательный изумрудный взор.

– Это неприкаянная душа Лидии, она бродит по дому и не может улететь на небо, что-то держит ее.

– Но, если эта душа не может упокоиться, значит, она погибла насильственной смертью, – сделал вывод граф Никита, почесывая подбородок.

– Вы думаете?

– Скорее всего, это известный факт о душах умерших.

– Но кто мог желать смерти этой бедняжке? – спросила она, надеясь на то, что молодой человек выдвинет какую-нибудь другую версию, кто мог совершить это злодейство. Например, экономка или еще кто.

– Не знаю, – хмыкнул недовольно Никита. – Если бы знал, давно бы доложил об этом полиции, чтобы арестовали убийцу. Лидия была сама кротость и спокойствие, надо быть сущим чудовищем, чтобы желать ей смерти.

– Вы правы, Никита, – полепетала она.

– Однако полиция обвиняла моего брата, но я никогда не верил в это.

– Аркадий тоже обвиняет его.

– Этот щеголь-нахлебник ненавидит Сережу, – фыркнул граф. – Не думаю, что мой брат мог решиться на такое. Он обожал Лидию, конечно, жутко ревновал ее, но все же любил.

– Вы думаете, что ревность имела место в их отношениях?

– Однажды я наблюдал, как Сергей устроил ей скандал на людях, оттого что она дважды танцевала с кавалером. Он так сжал ее руку, что потом появился синяк, она мне сама показывала, но чтобы… ее… – он замялся, – нет, он на это не способен.

– То есть он бывает несдержан, – сделала вывод Надя, думая, что ни разу не видела Сергея в гневе за месяц знакомства. Он всегда был спокоен, миролюбив и добр по отношению не только к ней и домочадцам, но и к слугам.

– Вы хотите сказать…– Что возможно, Сергей, хоть и кажется спокойным, не может контролировать свои эмоции?

– Ну не знаю… хотя в ваших словах что-то есть, – задумчиво признал Чернышев.

– Ах, как бы я хотела разобраться во всем этом. Но Сережа не говорит о Лидии со мной, мало того, когда я начинаю спрашивать, он упорно молчит. Если бы он только все рассказал.

– А может, вам не надобно знать этого, Надюша? – неуверенно сказал граф. Его проникновенный взор выражал сочувствие.

– Да? Потому что правда ужасна?

– Нет, я не это хотел сказать.

– Но подумали!

Никита замялся и как-то странно взглянул на нее. Его лицо выражало искреннее участие.

– Я не смогу жить с ним, не зная всей правды, не буду доверять.

– Согласен, недоверие между супругами недопустимо, – кивнул Никита.

– Вот и я о том же, а вдруг ваш брат обманывает меня и не только меня и не так спокоен, как кажется?

– Надюша, вы преувеличиваете, хотя… да… иногда у него бывают неконтролируемые вспышки гнева.

– Правда? Никогда не видела его в гневе.

– Я же сказал, редко, просто вы ему дороги, вот он и сдерживается, – объяснил Никита. – Но поверьте, он не так тих и сдержан, как кажется окружающим.

– В тихом омуте черти… – повторила она недавние слова Дуняши.

– Ну уж, вы хватили, черти! Нет, конечно, – отрицательно помотал головой граф. – Брат с рождения непростительно добродушен, гневается он очень редко.

Теребя рукой подлокотник кресла, Надя напряженно думала, как все же узнать правду. Ей на ум опять пришла давняя идея.

– Никита Михайлович, я бы хотела снова осмотреть комнату Лидии Ивановны.

– Зачем? Опять хотите найти потайную дверь? – улыбнулся он.

– Нет, видимо, она мне и впрямь привиделась.

– Тогда за…

– Возможно, мне удаться найти что-то, – перебила она его, наперед зная вопрос, – что прольет свет на исчезновение жены вашего брата и вообще на это привидение.

– Вы решительно настроены, моя драгоценная, – хмыкнул Чернышев.

– Две недели назад я пыталась это сделать, я была в спальне Лидии, но не успела ничего, мне помешала экономка. Она так рьяно охраняет эту комнату, что даже мышь не проскочит.

– Это и понятно. Может оттого, что у нее есть что скрывать? – высказал предположение Никита.

– Скрывать что-то в комнате Лидии?

– Ну да. Вы никогда не задумывались, Надюша, отчего она так истово охраняет эту комнату? Мне вот кажется это странным. Весь дом об этом болтает.

– Потому что Сергей Михайлович ей приказал.

– Не думаю, что обычный приказ вызвал бы у нее такое рвение.

– Я не пойму, на что вы намекаете, Никита?

– Не намекаю, а заявляю, что за Сергея она порвет глотку любой, это точно. У нее в глазах такой дикий огонь порой, что я опасаюсь за ее рассудок.

– Вы хотите сказать, что Марья Степановна была заинтересована в том, чтобы Лидия пропала, желая расчистить путь к сердцу Сергея Михайловича?

– Нет, вы не поняли, все гораздо сложнее, – вымолвил он напряженно. – Я просто анализирую: один дал приказ, а вторая так усердно исполняет его. С чего бы это?

– Вы думаете, что Сергей в сговоре с Марьей? – выдохнула девушка. – И это все как-то связано с исчезновением Лидии, именно от этого они так яростно не пускают никого в ее спальню?

– Э… – опешил Чернышев. – Я не это хотел сказать, но ваши слова, Надюша, заставили меня задуматься. Может, вы и правы, и искать причину исчезновения несчастной Лидии стоит как раз в этой комнате? Ведь если впрямь мой брат и эта желчная старая дева в сговоре, то надо понять отчего?

И тут Наде на ум пришла записка, которую Сергей прятал в дупло. Она точно была адресована женщине. Правда, мальчишка убежал по улице, а Марья жила в усадьбе. Но, кто знает, может, это делалось специально для отвода глаз? Быстро сложив все детали в голове, девушка произнесла тихим, но твердым голосом:

– А вы не думаете, Никита, что у вашего брата и Злоказовой интимная связь?

– Тайная связь? – с легкой заминкой переспросил он. – Вы так думаете? Хотя… может… но нет! Невозможно поверить в это. Марья не идет ни в какое сравнение с Лидией. Сергей бы не позарился на такую невзрачную простушку, как экономка.

– А я пыталась спросить его прямо, но он перевел разговор на другую тему.

– Правда?

– Да. О ужас… – простонала она, и ее сердечко наполнилось переживаниями.

Ведь если Сергей и Злоказова были любовниками и в сговоре, то они вполне могли бы устранить бедную Лидию, потому что она им мешала. И, вероятно, Сергей до сих пор был в связи с этой мегерой, раз посылал ей записки тайком. Но одно не вязалась во всем этом – почему, когда овдовел, он не женился на Марье? Эта странность вызвала недоумение, может, она не знала еще чего-то? Надя поняла, что теперешний разговор с Никитой вывел их на правду – ее любимый имел тайную связь экономкой. И это причиняло боль. Она закрыла лицо ладонями, чтобы не показать графу, как заблестели от слез глаза.