– Нет, – мотнула я головой и поплелась к ступенькам.

Сказав лаконичное «я помогу», Воронцов забрал у меня сумку, и мы направились в дом.

Екатерина Петровна косо посмотрела в мою сторону, тихо фыркнула и скрылась за дверью кухни. «Фыркай, делай вообще что хочешь, мне сейчас все равно».

В комнате было все по-прежнему.

– Бросьте сумку куда-нибудь, я ее потом разберу, – грустно сказала я и шагнула к шкафу.

Он подошел ко мне сзади, обнял и прошептал куда-то в шею:

– Не сердись, я просто беспокоюсь о тебе.

– Знаю, – ответила я и погладила его руку.

Он поцеловал меня в макушку. Нежно.

– Береги себя.

– Постараюсь, – улыбнулась я, и он ушел – тихо и поспешно.

Я обернулась и посмотрела на закрывающуюся дверь.

«Как же я люблю его!

Просто так...»

Глоток свободы!

– Сегодня мне можно не убираться и не лицезреть Екатерину Петровну. Буду делать только то, что захочу, – подмигнула я своему отражению в зеркале.

Юрий Семенович, поворчав немного, согласился на поход к реке. Вот там, у девчонок, я его и планировала оставить (но пока он об этом ничего не знал).

– Делать мне нечего, как только по лесу прогуливаться, – ворчал Юрий Семенович, когда мы покидали территорию участка.

– Не сердитесь, я бы и одна сходила, но это причуды Виктора Ивановича.

– Сидела бы тихо, а то ишь какая неугомонная.

– Много вы понимаете, – заворчала уже я.

– Тебе Максим что-нибудь рассказывал? – поинтересовался Юрий Семенович.

– Да так, по мелочи, – осторожно ответила я, – он мне не очень-то доверяет.

Больше мы не разговаривали до самой реки.

Около домика на бревне сидел Осиков, мама сидела рядом и держала его за руку. Наверное, чтобы не вырвался и не убежал от своей судьбы.

– Я не верю глазам, ты опять решила нас навестить, – поднимаясь, сказала моя мама, – что ты принесла?

– Ничего, – покачала я головой, – вот познакомьтесь, это Юрий Семенович, мы вместе работаем.

Осиков церемонно кивнул, мама поджала губы.

– Где девчонки?

– Гуляют твои девчонки, в доме бардак, а им и дела нет, – ворчливо ответила мама.

– Юрий Семенович, проходите, будете почетным гостем, – распахивая дверь, сказала я. – Располагайтесь, где удобно, и ни в чем себе не отказывайте.

Мама, вспомнив, что она тут самая главная, быстро отодвинула меня в сторону и накинулась на Юрия Семеновича со своим взрывоопасным гостеприимством.

– Проходите, проходите, – промурлыкала она, – сейчас будет чай и печенье. Если бы моя дочь заботилась обо мне лучше, то поверьте, я бы вас угостила чем-нибудь более вкусным.

Осиков торопливо вскочил и собрался было проследовать за Юрием Семеновичем, но моя рука тяжело легла на его плечо. Арсению Захаровичу явно стало плохо, даже волосы на его голове отлипли от макушки и встали дыбом.

– Вы, пожалуй, начинайте чаевничать без нас, а мы с Арсением Захаровичем сейчас отыщем девчонок и вернемся.

Юрий Семенович заволновался – ему велели следить за моей безопасностью. Я выразительно показала глазами на Осикова (чем не охранник?), и садовник немного успокоился. «Да уж, не сомневайтесь, в случае опасности Арсений Захарович вступится за меня... если от страха не упадет в обморок... и если не он тот самый убийца, от которого вы, Юрий Семенович, должны меня спасать».

Осиков уже понимал, что сейчас его ждут малоприятные моменты, и по уже сложившейся традиции стал нервно икать. Я потащила его к деревне.

– Зачем так быстро, куда мы идем? – нервно попискивал Арсений Захарович, перебирая пухлыми ножками.

– Сейчас я буду задавать вопросы, а вы будете на них отвечать. Это понятно?

– К чему такой тон?!

– Допрыгались вы, Арсений Захарович, ох, допрыгались!

– Я этих намеков не понимаю, – Осиков замотал головой.

– Сейчас поймете, поверьте, я умею доходчиво объяснять, мы с вами быстро найдем общий язык.

Как только мы оказались около зарослей кустарника, я тут же поволокла туда будущего отчима. Прижала к дереву и крепко вцепилась в его куртку.

– Это вы убили Служакова?

– Ты что говоришь, как можно?

– А почему нет? – ласково поинтересовалась я.

– Я не убийца, и вообще, зачем мне это делать? Я требую объяснений!

– Нет, – замотала я головой, – это я требую объяснений. Фамилия вашего напарника, который якобы умер... Он умер?

– Умер, – утвердительно кивнул головой Осиков, – честное слово, умер.

– Так вот, если не ошибаюсь, его фамилия была Служаков?

– Я точно не помню, – забормотал Арсений Захарович.

– А придется вспомнить!

– Да, Служаков, и что дальше?

– А вот у убитого точно такая же фамилия, не правда ли, странное совпадение?

– Это однофамилец, я уверен, это однофамилец...

– Я хочу услышать правду! – схватив Осикова за куртку, я его хорошенько встряхнула. – Это сын вашего напарника? Родственник? Отвечайте!

– Сын, – еле слышно произнес Арсений Захарович.

Кто бы сомневался!

– И что вы мне можете сказать об этом? Почему вы раньше молчали?

– А что говорить, что говорить... Если бы я сказал, что надо будет делиться или что по нашему следу уже идет человек с двумя судимостями, разве бы вы поехали со мной?

– Какие судимости?

– Илья этот два раза в тюрьме сидел, вот он раньше и не мог бриллианты забрать, он что-то слышал от своего отца, но наверняка не знал. Мы с ним освободились почти одновременно, он нашел меня, но я сбежал... вернее, думал, что сбежал, но он следил за мной... то есть за нами... – Осиков сбивался и непрерывно икал.

– А он-то за что сидел?

– Не знаю я!

– А что вы вообще знаете? Мы вам зачем понадобились?

– С вами не так страшно и не так заметно, вроде семья... ик-ик-ик... Я боялся, боялся Илью, он сильный и безжалостный!

Я закатила глаза – просто сказка про серого волка.

– Сейчас я вам устрою такую семью! – гневно выдала я, встряхивая Осикова уже два раза подряд.

– Он мог убить меня... и вас...

– Как же вы посмели скрывать это от нас?!

– Я думал, что мы быстро все найдем... но дело затянулось... Мне же много не надо, – забормотал Арсений Захарович.