Отбросив «меч» обратно на песок, я вернул в карман запылившийся травмат. Если бы не он, мне нечего было бы противопоставить браксам, так что разумно держать под рукой. Последний из потерянных патронов так и не нашелся, но патроны — дело наживное. Да и сейчас уже не горит, можно немного расслабиться.

Освободив руки, надолго прижал порезанную ладонь к простреленному бицепсу, позволяя Атрибут-перчатке снова обхватить его плотной повязкой. В таком положении благотворное воздействие шло одновременно и на руку, и на саму ладонь. Накопленные в бою искры-единички пошли в дело, растворяясь и запуская лечение. Стало немного легче, но мучительное жжение в ране не торопилось утихать. Слишком серьезное повреждение, требующее полноценного лечения в измерении? Или просто нужно немного потерпеть, пока лечение возьмется как следует?

— Плохо выглядишь, — Говорящая подошла почти бесшумным, мягким шагом и остановилась рядом. Свет в ее желтых глазах, вызванный боевым трансом, сейчас был приглушен, взгляд выражал лишь неподдельную озабоченность.

Спорить я и не думал, со стороны видок еще тот: левые плечо, весь бок куртки, брюки на бедре — все пропитано вязкой кровью, жар от горящего артрона заставил ее частично свернуться. Для полной картины куртка прорвана выстрелами на правом плече и на спине, но там, можно сказать, царапины, крови мало.

— Уходи первым. Присмотрим.

Я лишь усмехнулся, вдаваться в объяснения не было сил.

Наученные горьким опытом, на этот раз шерханы не спешили свалить в свои уютные мирки даже для зализывания ран, полученных в ходе боя. Говорящая выглядела намного выгоднее остальных — ни одной видимого повреждения на дымчато-сиреневой шкурке, но по усталому виду не сложно догадаться, что подчинение артронов ей далось весьма непросто. Зато Верный, деловито собиравший остатки обуглившихся тотемов, чтобы пустить материал на переработку в своём измерении, пострадал заметно — кровь запеклась на половине кошачьего лица, превратив его в причудливую и жутковатую маску. Кто-то из кработов все-таки достал шамана клешней. Повезло, что лишь по касательной — чуть правее, и кошак остался бы без глаза.

Хуже всех выглядел Проворный. Бойцу пришлось двигаться больше всех, атакуя и перехватывая удары, направленные на собратьев. Справиться-то он справился, но и отхватил больше остальных. Вся шкура следопыта пестрела рваными разрывами красных пятен — на плечах, ляжках, затылок тоже пострадал. Крепкая у кошаков черепушка, однако. Особенно широкая и длинная рваная рана пересекала грудь наискось, заставляя Проворного тихо ворчать от боли при движении. И все же он пока не ушел. Стоически терпел в ожидании решения Говорящей. Подозреваю, что Аспект контактника должен предусматривать более быструю, чем у остальных, регенерацию, но сейчас ему все равно приходилось несладко.

Не люблю показывать слабость, но меня довольно сильно мутило, словно с жуткого перепоя. Избыток адреналина? Сильная потеря крови? Болевой шок? Отголоски контузии? Или что-то еще, невидимо бродящее в пространстве локации и негативно влияющее на мое самочувствие? Может, последствия близкого Пробоя? Черт знает, почему так тошно.

Стоять было тяжело, а прислониться к кристаллическому кусту со сверхострыми гранями торчащих во все стороны «мечей» — не вариант. Так что просто отковылял в сторонку и с поджатыми ногами уселся на нетронутый дракой участок снежного песка. Машинально поискав взглядом, удовлетворенно кивнул — увидел среди кучи валявшихся недалеко трупов парочку, из которых выразительно торчали реплики колота. Оружие одного броска. Или тычка. Но хоть на что-то сгодились. А еще двух кработов я прикончил лично, до того, как пришла помощь. Что тоже грело. Не так уж я бесполезен.

— Нет прохода? — понимающе кивнула Говорящая, снова оказавшись рядом, как заботливая наседка. — Значит, дело не в браксах. Страж забрал Ядро Командира, а остальные пандоране вряд ли обладают свойством блокировки. Слишком близкий Пробой изменил структуру пространства. Это временно, Пробой — Малый, такие даже режим Хаоса не запускают, так что скоро все придет в норму.

Пандоране, значит. И почему я не удивлен названием нового вида? Что ж, теперь мне известны минимум две расы браксов. У люцефитов подвид видел только один — скелетообразный демон, а у пандоран сподобился познакомиться сразу с тремя подвидами — сирены, артроны и тритоны (если я правильно понял, то именно тритон был стрелком).

Однако — Малый Пробой. Да ладно. Всего-навсего?

— Выходит, вы со своим Флагом угодили под Большой?

Говорящая расслабилась, уловив своей кошачьей чуйкой, что претензий по поводу их необдуманного бегства возле Маяка Стражей не последует. Я не видел в этом смысла: вышло, как вышло, в следующий раз будут осмотрительнее. Даже мог понять причину — их и так осталось трое, причем двое погибли как раз во время Пробоя. Обжегшись на молоке, дуют на воду. С другой стороны, так даже лучше — твари слишком увлеклись охотой на меня и не ожидали удара в спину. Не говоря уже о том, что хлынувший во время избиения поток частичек заполнил все три кольца Атрибут-браслета. Но обойму троек я трогать не собирался даже ради лечения, да и двойки стоило поберечь — они тоже могут превратиться в тройку, когда вернется возможность пустить их на Перегонку в освободившиеся гнезда браслета. Поэтому и лечиться пришлось только энергетически слабыми единичками. Зато, с учетом запаса в «накопителе», теперь у меня есть все 36 троек. Пора поднимать ранг Ядра. Как только вернется возможность попасть «домой» — сразу займусь.

— Скорее — под Средний Пробой, — улыбнулась одними уголками рта Говорящая. Она явно старалась делать это как можно деликатнее, поменьше обнажая зубы, понимая, что звериный оскал шерхана для человека выглядит довольно угрожающе. Недаром в моих мозгах копалась. Впрочем, она ведь говорила, что люди для нее — не новость, представители homo sapiens имеются и в мире шерханов. Надо будет как-нибудь расспросить, как у них все устроено, любопытно же. — Надеюсь, мы никогда не увидим, что собой представляет Большой Пробой. Боюсь, новички, даже шестого ранга, не смогут пережить такое переключение.

— Договаривай, что не успела сказать перед Пробоем, — я устало вздохнул, равнодушно отметив, что на пропитанные кровью брюки налипла корка песка, окончательно превратив меня в свинтуса. — Иначе опять что-нибудь помешает. Как раз успею немного отдохнуть, а потом свалим в соседнюю локацию.

— Не ты командуешь! — недовольно рыкнул Проворный, подступая сбоку. Хотя он пострадал больше всех, боевого запала шерхан не утратил и продолжал хорохориться. Тугие мускулы выразительно перекатывались под шерстяной шкурой при каждом движении. Он этого шерхана прямо-таки несло дикой, необузданной силой природы. Обнажать зубы в «полный рост», в отличие от Говорящей, он не стеснялся, наоборот — демонстрировал при каждой возможности. Подозреваю, адреналиновый отходняк тут не причем. Характер задиры ничем не переломить. Кроме воли Говорящей.

— А мне плевать, Проворный, — я вяло усмехнулся. — Пока не выясню всё, что хочу знать, в одной упряжке дальше не пойду. Выбор за вами.