Больше не обращая внимания на чудом поверженную тварь, бросаюсь к оставленным на песке патронам. Идея выложить их заранее оказалась дерьмовой, из четырех выхватываю взглядом на взрытом песке только два, искать остальные нет ни единой лишней секунды. Вытряхиваю использованные гильзы из патронников и заряжаю не глядя то, что есть: уже неважно, светошумка или простые, лишь бы было чем стрелять.

Накатывая со спины, сверху падает дрожащая тень, перекрывая мою собственную.

Прилив адреналина заставляет сигануть в сторону метра на три, рука с травматом очерчивает дугу и выдает ревущую струю огнеметного огня. Подозрение, что не добил врага и тот восстал, не оправдывается — этот артрон другой, хотя специализация, судя по клешне и щиту, такая же. Из-за дикой спешки не успеваю принять нормальную стойку для стрельбы, поэтому отдача валит с ног. Это и спасает. Терпеливо поджидающий удачного момента стрелок, притаившийся где-то в невидимой дали, тут же дает о себе знать. Боль пронзает левый бицепс, инерция разворачивает тело вокруг оси, руки подламываются, лицом врезаюсь в песок. Чувствую, как кровь хлещет из сквозной раны, но заставляю себя вскочить и рвануться под защиту куста-кристаллита.

Пуля рвет куртку на спине, но выстрел приходится по касательной, обжигая кожу на левой лопатке.

Вот и куст. Бросаюсь на колено рядом: пугач в правой, слабеющей левой пытаюсь подхватить копье, сейчас ничем нельзя пренебрегать.

Тягуче-звонкий удар расплескивается прямо напротив головы. Если бы не оказавшийся на пути кристалл… И то ли происходит повторное попадание, то ли основание именно у этого экземпляра оказывается слабее — отломившись у корня, почти двухметровый «клинок» падает передо мной. Едва успеваю отдернуть руку, как кристалл врезается в мое копье… и перерубает его, превращая в два бесполезных огрызка.

Справа накатывает волна иссушающего жара — горящий от колен до головы артрон продолжает наступать, огонь не затрагивает лишь часть щита, клешню и нижние части ног. Жутковатый ходячий факел: плоть шипит и пузырится по всему хитиновому телу, но он явно не чувствует боли. Просто невероятная живучесть. Трачу целую секунду, чтобы прицелиться как следует и подловить на рваном очередном шаге. Угрожающий взмах клешней, явно направленный на то, чтобы снести мне голову. Шаг в сторону, отклонение корпуса, травмат содрогается в пальцах. Пуля достает тварь из углового положения — проходит в миллиметре от края щита и разносит жучиную башку, взрывая гнилым плодом…

Подсказка Симбо оказывается ошибочной: мозги артрона явно находятся не в этой крошечной головке. Тварь не собирается подыхать, лишь замирает на секунду, словно переключая нервную «проводку» на запасные цепи, а затем даже ускоряется.

Пугач снова пуст. Левая рука почти не действует, кровь горячим ручьем бежит из рваной раны, боль скручивает мышцы в судорожный узел. На лечение нет ни единой лишней секунды. Стоит сделать пару шагов влево или вправо от куста-кристаллита — и снайпер не упустит шанса. Нет пространства для маневра. Всё против меня, но на панику тоже нет времени.

Швырнув в тварь бесполезный пугач и заставив инстинктивно прикрыться щитом, хватаю правой с земли кристаллический клинок… острая вспышка боли, и он тут же выпадает из врезанной до кости ладони. Как мог забыть — проклятые грани острее бритвы! Но отступать — не вариант. Некуда. Зажали «в углу» посреди чертовой равнины!

Едва успеваю обтянуть правую кисть Атрибут-перчаткой, чтобы перехватить рухнувшую сверху клешню артрона. От мощного удара тело пронизывает до самых пяток, кроссовки уходят в землю, зазубренные грани тяжелой клешни впиваются в подставленную ладонь. Перчатка выдерживает, и я вдруг понимаю, что артрон ненамного меня сильнее, а значит…

Наношу резкий удар ногой в коленный сустав кработа, вкладывая вес всего тела. Хитиновая нога издает треск, словно сломанный сук, но вместо падения враг лишь замирает, оценивая остановку. Из ошметков дымящейся головы сочится зеленая слизь, по всему телу гуляют языки огня. Вливаю в Атрибут накопленную в кольце искру, заставляя перчатку уплотниться вдвое, подхватываю кристаллический «меч». На этот раз получается: взрезать перчатку бритвенные грани не смогли. Клинок чертовски длинный, но благодаря почти полному отсутствию веса, легко удерживаю его усиленной хваткой. Владению клинковым оружием я не тренировался, тем более — кустарным, причем буквально, но кого это сейчас волнует?

Огонь на теле артрона начинает затухать, но даже обугленный, он довольно ловко зарывается щитом, когда я наношу неуклюжий, но яростный удар со всей силы. Кристаллический меч не подводит ожидания. И даже более того. Разрубленный от плеча до таза, бракс валится на песок, заливая снежную поверхность мерзкой зеленой жижей. Шлепнувшись рядом, покачиваются на выпуклых поверхностях две половинки разрубленного как бумага щита.

С трудом веря в победу, бросаю меч, обхватываю пальцами изувеченный бицепс, заставляю перетечь Атрибут на рану, закрыть ее, стянуть, прекратить кровотечение. Накатывает ошеломляющая боль, рвущая из груди крик, и тут же начинает стихать, когда Атрибут поглощает для лечения искры. Машинально замечаю в двух шагах один из потерянных патронов. В метре от него валяется травмат…

Пронзительный вой бьет по сознанию. Голова снова взрывается невероятной болью, свет меркнет. Проклятая сирена снова открыла глотку и, судя по силе источника, она уже гораздо ближе. Напор просто сносит меня с ног ураганной волной, сопротивляться ему невозможно…

Нет, не должно все так бесславно закончится, я этого не хочу…

Бесцеремонный удар в спину валит на землю. Мягкая лапа с неодолимой силой прижимает к снежному песку, снова лицом, сегодня его наемся по самое не хочу.

«Не шевелись».

Отчаяние сразу отступает. Понимаю, кто это, хотя ни черта не вижу. Дикое облегчение не мешает протянуть руку и вслепую нашарить тот самый ранее увиденный патрон, затем подбираю пугач. Кошки вернулись, но драка не закончена. Благодаря Атрибуту онемевшей от анестезии левой руке возвращается часть подвижности, это позволяет, пусть и с трудом, действовать обеими. Откинув ствольную коробку, вставляю скользкий от крови патрон в один из двух свободных патронников, стрелянные гильзы выкидывать некогда, да и незачем, боезапас на нуле. Где-то валяется еще один патрон, но сейчас хрен найдешь.

За спиной слышу приглушенный боевой рев, явно исторгнутый кошачьей глоткой, и сразу же раздается характерный треск молний, распространяя запах озона. Когда зрение начинает проясняться, я уже готов к стрельбе, но выбрать новую цель оказывается довольно сложно. Увиденная картина дезориентирует. Ошеломляет. Бой идет вокруг меня: не меньше полудюжины артронов, закрываясь от ударов щитами и размахивая вилообразными клешнями, наседают на моих мохнатых дружков, все-таки не бросивших подыхать «салагу» в гордом и бесполезном одиночестве.

Лучшее, что сейчас могу сделать — не вмешиваться. Замереть и превратиться в соляной столб, лишь бы не привлекать ненужное и гибельное внимание. Скорость протекающей схватки запредельная, а заправляет балом Проворный. Казалось, он находится в нескольких местах одновременно, взгляд за ним не успевает. Или я просто хреново себя чувствую после ранений и двойной… нет, уже тройной контузии.