Она подняла руку, чтобы коснуться его лица, поклявшись себе, что никогда не обидит его, никогда не причинит боли. Никогда.

Он ее любил. Она это чувствовала, любовь росла в нем с каждым днем, и то же самое происходило и с ней.

Она ощутила, как ее глаза наполнились слезами, и в то же время рассмеялась.

– Да, – сказала Исана. – Да.

Поток радости Септимуса хлынул в нее, и она перевернула его на спину, чтобы иметь возможность целовать его, его лицо, шею, руки, ощущать его вкус, пить тепло и красоту. Здравомыслие уступило место радости и страсти, руки Исаны двигались по собственной воле, срывая тунику, чтобы прикоснуться губами, пальцами и ногтями к его напряженным мышцам.

Септимус отчаянно застонал, и она почувствовала, как его бедра прижались к ней так сильно, что ей показалось, вот сейчас их тела вспыхнут.

Он взял ее лицо в свои ладони и посмотрел в глаза. Исана увидела то, что прежде ощущала в нем, увидела, как сильно ему хотелось забыть обо всем, жить одним мгновением.

– Ты уверена? – шепотом спросил он. – Ты этого никогда не делала. Ты уверена, что хочешь сделать сейчас?

Исана не могла доверить ответ губам и языку. Она слишком хотела прижаться ими к его коже. Поэтому она села и посмотрела на него, задыхаясь, с открытым ртом, потом вдавила пальцы в его грудь, прижалась и начала двигать бедрами, медленно и мучительно.

Септимус чувствовал ее так же, как она чувствовала его. Слова были не нужны. Его глаза смотрели на нее со страстью и желанием, он приподнял ее и снова прижал к себе, запечатлев жадный поцелуй на открытых трепещущих губах. Его рука скользнула вдоль ее ног, поднимая юбку, и в ее мире вдруг не осталось ничего, кроме страсти, ощущений и удовольствия.

И Септимуса.

Много позже они лежали, обнимая друг друга, луна уже садилась, хотя до рассвета оставалось много времени. Исана не могла поверить, что все это происходит с ней. Ее руки обнимали Септимуса в томительном удивлении, она ощущала его тепло, силу и красоту.

Он медленно открыл глаза, улыбнулся так, как не улыбался никому другому, и Исана испытала ни с чем не сравнимую радость.

Она закрыла глаза и провела щекой по его груди:

– Мой господин, любовь моя.

– Я люблю тебя, Исана, – сказал он.

Правда его слов зазвенела в ее сердце. Она ощущала ее, словно полноводную реку, текущую между ними.

– Я люблю тебя, – прошептала она и содрогнулась от наслаждения. – Это… это подобно сну. Я боюсь, что стоит мне открыть глаза, как все исчезнет и я окажусь одна, в своей постели.

– Я не смогу пережить, если все это окажется ненастоящим, – прошептал Септимус в ее волосы. – Тебе лучше не просыпаться.

* * *

Исана открыла глаза и обнаружила, что находится в незнакомой спальне.

А вовсе не в лунном свете.

И она больше не была юной.

И влюбленной.

Септимус.

У нее бывали похожие сны и прежде – точнее, воспоминания, идеально сохранившиеся, как цветок, вмерзший в глыбу льда. Они делали сон таким реальным, что, пока она спала, Исана не понимала, что это всего лишь сон.

И сейчас, проснувшись, она испытала такую же сильную боль, что и раньше. Медленная, мучительная агония охватила все ее тело, напоминая о том, что могло произойти, но не произошло. Это было настоящей пыткой, но снова увидеть его, прикоснуться к нему стоило этой боли.

Она не плакала. Слезы остались в далеком прошлом. Исана знала, что до утра воспоминания потускнеют, станут бледными призраками прошлого. А сейчас она изо всех сил старалась их не отпускать.

Дверь открылась, Исана подняла голову и увидела своего брата, который заглянул в комнату. Бернард вошел, остановился перед кроватью и тепло улыбнулся.

Она постаралась улыбнуться в ответ.

– Бернард, – устало сказала Исана. – Как бы я хотела, чтобы прошло хотя бы несколько недель, в течение которых я бы не теряла сознание в самые критические моменты.

Брат наклонился и заключил ее в медвежьи объятия.

– Скоро все пройдет, – сказал он. – Консул Церерус говорит, дело в том, что твоя водяная магия очень сильна, но тебе не хватает магии металла, которая помогала бы тебе переносить боль других людей.

– Консул Церерус, – сказала Исана. – Значит, мы у него в гостях?

– Да, – кивнул Бернард. – В его гостевых покоях. Он предложил воспользоваться его цитаделью гражданам, которые оказались в ловушке.

Исана приподняла брови:

– В ловушке? Бернард, что происходит?

– Война, – коротко ответил он. – Консул Калар выдвинул свои легионы к Церере. Вскоре здесь начнется сражение.

– Идиот. – Исана тряхнула головой. – Насколько я понимаю, покинуть город мы уже не успеваем?

– Во всяком случае, не подвергаясь опасности, – ответил Бернард. – Ты была одной из целей убийц, напавших на ресторан, в городе полно агентов Калара, а его передовые части уже рядом. Здесь тебе ничто не угрожает. С тобой будет оставаться Джиральди, а также Линялый.

Исана резко выпрямилась:

– Линялый здесь, в Церере?

Бернард указал большим пальцем себе за плечо:

– Более того, он в коридоре. И вооружен. Я никогда не видел, чтобы кто-то сражался так, как он. – Он покачал головой. – Я всегда считал, что он всего лишь опозорившийся легионер.

– Почему он здесь? – резко спросила Исана. – Почему не с Тави?

Бернард удивленно заморгал:

– Тави? Я знаю, что Гай отправил Линялого в Академию в качестве раба… – Он нахмурился. – Сана? Ты огорчена…

Исана с трудом подавила панику и заставила себя успокоиться.

– Сожалею… просто я… Ну, когда ты сказала мне, чтобы я купил Линялого, я это сделал. И не задавал вопросов. Я не сомневался, что у тебя есть причины, но… – Наступила неловкая пауза. Наконец Бернард спросил: – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Исана не осмелилась посмотреть брату в глаза.

– Пока нет.

Бернард нахмурился еще сильнее.

Прежде чем он успел задать новый вопрос, Исана кивком показала на рабочую одежду Бернарда, его лесной плащ:

– Куда ты собрался?

После недолгих колебаний он криво улыбнулся.

– Не могу сказать, – ответил он. – Пока нет. Миссия.

– Какая миссия? – спросила Исана, склонив голову набок. – О, понимаю, миссия Амары.

– Да, – немного смущенно пробормотал Бернард.

– Ты с ней счастлив, верно?

На губах ее младшего брата появилась улыбка.

– Да.

А у Исаны был Септимус. Она ощутила боль, но постаралась скрыть ее за улыбкой.

– Насколько я слышала, очень счастлив, – сухо добавила Исана.

– Исана! – возмутился Бернард, и его лицо раскраснелось.

Исана негромко рассмеялась:

– Значит, вы скоро уходите?

– До рассвета, – вздохнул он. – Я надеялся, что ты проснешься.

– А ты… – Она нахмурилась. – Это…

Он улыбнулся