— Нет, Александр. Вот результаты проверки. Это не было случайностью, по документам проходила одна краска, да и закупка была чистой. Фирма, которая вела строительство спорткомплекса, принадлежит моему хорошему знакомому, он лично контролирует такие вопросы. Он уверяет, что закупил оригинальную краску напрямую от производителя. Где-то на этапе хранения на складе — транспортировке на строительную площадку произошла подмена. Экспертиза установила, что все остальные помещения были выкрашены оригиналом. Лишь в одном зале был использован некий субстрат, по свойствам напоминающий краску, но приобретающий интересные изменения по мере высыхания.

— При незначительном нагревании началась реакция и краска свернулась? Дайте-ка угадаю: именно за этой стеной были расположены отопительные коммуникации?

— И гадать не надо, — усмехается Сафронов. — Но дальше начинается самое интересное: всё было разыграно как по нотам, чтобы конкретный человек имел возможность выиграть тендер по строительству перинатального центра.

— И этот человек — я… — поднимаю взгляд на старика. — Вы это подразумеваете?

— Я тебе прямо говорю. Ты смотришь однобоко, со своей колокольни. Знаю, что за тобой мощная поддержка. Только я дал слабину, Бакинский возник как чёрт из табакерки со своим предложением об инвестировании в счёт пакета акций. У меня не было возможности на тот момент решить вопрос другими методами, банк требовал вернуть ссуду, а лишиться счёта я не мог. Результаты анализов пришли плохие, под вопросом стояла онкология… Вы понимаете, что оставить, в случае чего, дочерей решать проблемы, я не мог… Поэтому уступил Николаю Петровичу. И к тому же, уверен, вам хорошо известно, что только глупец бросится противостоять этому человеку. Когда он нацелен на достижение своей цели, он не гнушается ничем. Но действовал он в твоих интересах, не так ли?

— Да, — не скрываю я. — Когда меня подставили по тендеру, проверка указала на вас. У меня, помимо ареста, приключились неприятные проблемы со здоровьем, я выпал из социума на долгие месяцы, но как только восстановился, сразу решил заняться расследованием. Так уж сложилось, что проблемы начались уже у вас, и я влился с помощью Бакинского в вашу компанию.

— Вы знали, что Алевтина моя дочь, когда ввязались в отношения с ней в первый раз?

— Нет, — я качаю головой. — И вряд ли это знание что-то бы изменило.

— Как вы расстались? — спрашивает Сафронов.

— Произошло недоразумение…

— Увольте! — повышает он голос. — Недоразумение? Алевтину сбила машина, в клинике, едва придя в себя, она попыталась вскрыть себе вены. Слава Богу, малышку вовремя обнаружила медсестра. Девочка пребывала в ужасном состоянии. Это не какой-то литературный оборот, чтобы ты понимал, она царапала шрамы, пытаясь завершить начатое, она вырывала волосы клоками… Я думал, она никогда не оправится… Потом сошлась с этим своим… тюфяком… Отношения на грани помешательства, нездоровые, но она хотя бы прекратила наносить себе увечья, смогла вернуться к учёбе… Если ты пытаешься обвинить меня в произошедшем, то будь добр рассказать, что же тогда случилось между вами, иначе, Богом клянусь, я отошлю её из страны и ты никогда не сможешь её найти!

— Когда меня арестовали, кто-то переписывался с Алей от моего имени и бросил, оперируя фактами моей частной жизни. Я был уверен, что мой арест и этот манифест — звенья одной цепи. Был уверен, что вы приложили руку…

— Зачем? — усмехается Сафронов. — Вот умный ты мужик, Саша, но объясни мне, старому дураку, зачем бы я стал подставлять тебя?

— Чтобы отомстить, конечно. Потому что тендер взял я, а у вас были большие планы на него.

— Вот я и говорю, судишь ты однобоко. Тебе, как быку, красную тряпку бросили, на меня показали, а что из доказательств имеется?

— Ну понятное дело, Леонид Степанович, что вы незапачканным остались, — смеюсь я. — Только вот, на сервере вашей фирмы в скрытой копии хранятся все версии моих тендерных предложений, переписка с представителями тендерной комиссии велась с машины вашего заместителя, его секретарь встречался с гражданкой Тимирязевой, которую впоследствии убили. Зуб у вас на меня имелся, а если принять во внимание, что я встречался с вашей дочерью, то вы вполне могли решить избавиться махом от всех проблем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он добродушно улыбается и высовывает из сейфа очередную папку. Как фокусник, не иначе.

— И у меня те же данные в отношении тебя, — раскрывает в нужном месте и протягивает мне. Я внимательно вчитываюсь в изложение кропотливых трудов его информационной службы. — Слово в слово. Под копирку.

— И на основании этого вы считаете…

— Что я считаю, я тебе озвучу чуть позже. Ты мне скажи, какая картинка у тебя вырисовывается?

— Мне кажется, что вы усиленно хотите всё выставить всё в той перспективе, что третья сторона стравливает нас в войне против друг друга. — Медленно произношу очевидность. — Но только чушь это. Не слишком ли много совпадений? Если это Румянцев для Тимащука расстарался, то получается и вовсе бессмыслица.

— Румянцев старался для тестя, это факт. И если бы не краска, то его предложение стало бы самым выгодным. Он стопроцентно взял бы тот тендер, предложив, по сути, то же что и у меня, но по более выгодной стоимости. Конец истории.

— Какой же это конец? — коротко усмехаюсь. — Если вы провели расследование, пришли к выводу, что я подкупил тендерную комиссию, слил ваше предложение, замутил с вашей дочерью и подставили меня, чтобы вывести из игры.

— Мы не были настолько близки с Алей, чтобы она поделилась со мной подробностями своих отношений, — цокает Сафронов. — Вероятно, мне не нужно объяснять, почему так сложилось? Так вот, я ничего не знал о вашей связи. Не сомневайтесь, я бы пресёк всё на корню. Как минимум, потому что она слишком молода, а вы были на тот момент женаты. Я и сейчас против, тем более, когда существует вероятность, что другая моя дочь ждёт от вас ребёнка.

— Этой вероятности нет! — отрезаю я. — Как вы верно заметили, я не юнец и всегда контролирую свои половые связи.

— Ты — отличный мужик. Бизнесмен хороший, грамотный. Получим результаты по установлению отцовства, увидим, что это не ты, я не буду препятствовать вашим отношениям с Алевтиной. Но если ты мне тут втираешь почём зря…

— Не нужно пустых угроз. Вы, Леонид Степанович, не станете расстраивать Алю. А она свой выбор сделала. Да и я не отступлюсь. Она всё равно станет моей женой.