Я бросаюсь к ним как раз в тот момент, когда Нэш и еще один бармен несутся с противоположной стороны. Нэш протискивается между двумя мужчинами, хватает посетителя за рукав пиджака и дергает вперед, в то время как другой бармен хватает его за другую руку.

Они выволакивают пьяницу из бара, пока тот невнятно ругается, не находя в себе силы воспротивиться такому отношению.

Кэл отступает, излучая ярость.

Слепая, пульсирующая ярость.

Глядя на меня и потирая шею, он проводит рукой по волосам. Я сглатываю и тут же подбегаю к нему. Обняв Кэла за плечи, я пытаюсь отыскать его глаза и заставить посмотреть на меня.

– Я в порядке, Кэл, – шепчу я, нежно обнимая его. – Все в порядке.

– Черт. – Он делает глубокий, прерывистый вдох и качает головой. – Черт, извини. С тобой точно все в порядке?

– Да. Я в полном порядке. Он просто напугал меня.

Алисса подплывает к нам, ее лицо перекошено от волнения.

– Черт, Люси. Какой кошмар. – Она проводит рукой по моей спине, а затем притягивает к себе, чтобы обнять.

Мы оба смотрим на Кэла, и напряжение начинает спадать. Он опускает плечи и усиленно моргает, чтобы прогнать туман безумия.

Я поворачиваюсь к Алиссе.

– Я пойду. С тобой все в порядке? Тебя подвезти?

– Теперь, когда Крипазоида[8] убрали с территории, я в порядке. Нэш может быть моим телохранителем. Он выглядит так, будто занимался спортом.

Кивнув, я прочищаю горло.

– Ладно. Напиши мне, когда доберешься домой.

Мы обнимаемся в последний раз. Кэл берет меня за руку и ведет через бар к выходу, по пути прихватив футляр с гитарой.

Мои нервы успокаиваются, когда наши пальцы переплетаются, а его слова проносятся у меня в голове.

«Мою девушку».

Глава 21

Люси

Думаю, теперь мы одни.

Не знаю, что приносит мне большее облегчение: знакомый аромат амбры и специй, когда я вхожу в дом Кэла, или тот факт, что Стрекоза выскакивает из-под мебели и обвивается вокруг моих лодыжек.

Широко улыбаясь, я присаживаюсь на корточки, чтобы погладить котенка-белку, наслаждаясь ее мягким мурлыканьем и поцелуями в нос.

– Наконец-то она ко мне привыкла, – с гордостью отмечаю я, глядя на Кэла, в этот момент бросающего ключи и бумажник на кофейный столик.

– Хм. – Он снимает свою бейсболку и кладет ее рядом с другими вещами.

Я встаю. Между нами нарастает напряжение, когда наступает реальность. Я все еще не знаю, зачем Кэл привел меня сюда и о чем он хочет поговорить. Я понятия не имею, хочет ли он загладить свою вину, обсудить мою версию случившегося, причины, по которым я держала дневник в секрете… или он хочет покончить со всем навсегда.

Вернуться к тому, что было до августа, который принес с собой новое время года для нас. Зима наконец-то подходит к концу, и последнее, чего я хочу, – это снова оказаться в холоде.

Сняв свой шарф с ананасами, я вешаю его на вешалку вместе с пальто, затем снимаю ботинки на каблуках. Кэл все еще стоит посреди гостиной, задумчиво наблюдая за мной.

– Итак, эм… – Я откашливаюсь. – О чем ты хотел поговорить?

Очевидно, о нас.

Очевидно, о том унылом, ужасном воскресенье в старой спальне Эммы.

Что я действительно должна знать, так это стоит ли мне снова надеть пальто и ботинки, чтобы пойти домой поплакать перед сном, или весна уже освобождается от снежных туч.

Он назвал тебя своей девушкой, Люси. Все будет хорошо.

Кэл оглядывает комнату, словно ищет ответ в стенах и потолочных балках цвета хаки. Когда он снова находит мой взгляд в тускло освещенной комнате, то кивает в сторону коридора.

– Я хочу тебе кое-что подарить.

– Подарить?

– Да. Кое-что, что я собирался подарить тебе на Рождество, прежде чем…

Я сглатываю, понимая.

– Хорошо.

Пройдя немного по коридору, мы оказываемся в главной спальне, где простыни Кэла слегка смяты, а на полу разбросаны несколько предметов одежды. Здесь пахнет им. Земляной и дубовый аромат. Когда он подводит меня к кровати, у меня в животе расцветает нежность.

– Иди сюда, – говорит он, после чего садится на край матраса возле тумбочки и выдвигает ящик.

Я неуверенно располагаюсь рядом, отчего наши колени соприкасаются.

Прежде чем сунуть руку в ящик, Кэл смотрит на меня и снова касается своим коленом моего. Его взгляд опускается на мои бледные руки, сложенные на бедрах.

– Ты в порядке?

Я не совсем уверена, имеет ли он в виду ссору в баре или что-то в целом.

Или и то, и другое.

– Я в порядке, – тихо отвечаю. У меня перехватывает дыхание, когда он кладет свою руку на мою и обхватывает ее. – Спасибо, что пришел сегодня. Это было…

Я согласна с сообщением в «Инстаграме»[9], которое получила от Алиссы, когда Кэл провожал меня до машины:

Алисса:

Это был самый КРУТОЙ поступок, который я когда-либо видела в своей жизни!!! *трогательные смайлики*

– …по-рыцарски. – Мои щеки вспыхивают от выбранного слова. – Героически. – Я поворачиваюсь.

– Героически… – повторяет он, сжимая мою руку. – Если бы ты знала, что я хотел сделать с этим парнем, ты бы, возможно, не использовала это слово.

Я думаю о красной пленке, затуманившей его глаза в тот миг, когда он оторвал от меня того мужчину. Он оказался где-то в прошлом.

Он оказался там же, где и я, не сомневаюсь.

– Я хотел убить его, Люси, – мрачно произносит он. – Разорвать на части. Клянусь, я мог бы… мог бы это сделать. Я видел, как он обвивает свои руки вокруг твоей шеи и забирает тебя у меня.

Наши взгляды пересекаются, наполненные воспоминаниями и болью.

И затем я шепчу:

– Я тоже думала о ней. – Сглатывая, я наблюдаю, как расширяются его зрачки, как дергается мышца на его щеке. – Просто вспышка воспоминаний. Вспышка.

Он глубоко вдыхает через нос, крепче сжимая мою руку.

– Я понимаю, почему ты так поступила.

– Как поступила?

– Скрыла от меня дневник. Вещи Эммы.

У меня кровь стынет в жилах, и я опускаю взгляд на свои колени.

Кэл берет меня пальцем за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Я понимаю, Люси. И я знаю, что твои намерения были чисты. Я не давал тебе повода думать, что я не разозлюсь и не отгорожусь от тебя, если увижу его… если прочитаю ее слова и мысли. Я взял с тебя обещание не говорить о ней.

Слезы застилают глаза.

– Кэл, мне так жаль. Я должна была сказать тебе