и похоже только задела мозг. Черт, вот тебе еще один показатель успешной атаки гребанного черномазого шамана (или как там называли того дохлого колдуна), обычно я стрелял более метко.

– У них есть обычай, что если воин завалит врага в ближнем бою, то ему выделается большая доля добычи. Чем больше убьет, тем больше доля, – пояснил более опытный в таких делах Мигель. Судя по нескольким оговоркам ранее, у него это уже не первое плавание на кораблях в качестве охранника от пиратов.

– Ясно, – я вытащил свой нож, и сделал несколько шагов, подходя к скребущему по палубе негру. Он таращился на меня, видел лезвие и судорожно старался отползти.

Ни хрена себе живучесть, у него пуля в башке, а он еще изображает червя. Любой другой на его месте давно бы уже смирился и просто лежал, ощущая, как из тела медленно утекает жизнь. Уважаю.

– Возможно Слай захочет его допросить, – подал голос Мигель.

Я отрицательно качнул головой. Во-первых, вряд ли пират с такой раной выживет, во-вторых, за упорство и стремление выжить хотелось наградить его легкой смертью, а не отдавать под пытки. Как бы странно это не звучало со стороны.

– Ты хорошо дрался, амиго, – сказал я, опускаясь рядом с раненным.

Он сразу понял, что это конец, и перестал елозить по палубе, даже руку опустил и расслабленно откинул голову назад, закрывая глаза.

Я ударил и тут же плавно повел ножом в сторону, лезвие рассекло яремную вену на шее. Потоком хлынула кровь, казавшаяся в свете луны черной, как битум. Пират дернулся в последний раз и затих.

Я поднялся, машинально отметив ровный разрез. Хоть в этом не теряю сноровки.

Снова в гарнитуре рации зазвучал голос командира отряда, сухой, деловитый и собранный:

– Всем проверить периметр. Всех нарушителей уничтожить. Раненными займутся медики.

Судя по интонациям, ситуация оставалась под контролем. Таким и должен быть лидер боевого отряда в условиях боя – спокойным, собранным, уверенным и точно знающим, что делать, иначе до паники недалеко.

Кажется остальные поверили, что действительно все нормально. Началось шевеление. Среди наемников имелось два фельдшера, правда их познания ограничивались полевой медициной, но думаю этого сейчас будет достаточно. Я вытер нож о рубашку ближайшего трупа и поднялся. Мигель перебросил мне мою винтовку, и поднял свою. Мы одновременно перезарядили оружие.

– Проверим корпус. Держи меня за пояс, гляну, что там внизу, – сказал я.

Мигель кивнул и забросил винтовку на плечо, крепко хватая меня за ремень. Я перегнулся через бортик.

Проклятье. Пираты не оставили попыток и лезли на борт, на этот раз попытав счастья ближе к корме.

– Сзади, дай развернуться.

Напарник ослабил хватку и дал мне возможность извернуться, нацелив винтовку на маленькие фигурки, медленно ползущие по заброшенным наверх тросам. Интересно, почему лезут вручную, кончились устройства, быстро поднимающие наверх? Магнитных захватов тоже не видать, что облегчало стрельбу.

Я приладил приклад к плечу и дал короткую пристрелочную очередь. За ней сразу еще одну и следом еще. Три из четырех темных фигурок свалились в воду. Все это время контейнеровоз продолжал идти своим курсом, оставляя за собой пенистый след. Тела моментально исчезли в разбегающихся от корабля волнах.

На лодках взвыли. Тут же началась бешенный обстрел места, откуда заметили вспышки выстрелов, убивших их товарищей. Дерьмо, надо бы обзавестись хорошим пламегасителем, а то что ни выстрел, то полная демаскировка позиции.

– Тащи назад! – велел я, заметив, как несколько выпущенных пуль ударили в корпус сухогруза неподалеку от меня.

Будет обидно, если подстрелят, да еще с такого расстояния. Явно ведь палят наугад.

Мигель послушно втянул меня обратно на борт, мы укрылись и некоторое время вслушивались в беспорядочную стрельбу. Затем раздался характерный вскрик и громкий всплеск. Кажется придурки с лодок подстрелили своего приятеля, последнего из четверки, пытавшегося забраться наверх.

– Дебилы, – наемник с латиноамериканскими корнями тоже понял, что пираты грохнули своего и счастливо заулыбался.

В следующий миг его белоснежная улыбка превратилась в оскал. Тело Мигеля выгнулось, из горла вырвался болезненный хрип:

– Ы-ы-ы!!!!

Нет у меня больше партнера для спарринга – мелькнула в голове совершенно неуместная и почему-то хладнокровная мысль.

Я бросился вперед, пытаясь помочь, но не знал, что происходит. Его не ранили, не ударили, просто тело наемника выгибалось под неестественным углом, словно его ломал кто-то невидимый. Через мгновение все было кончено, молодого солдата удачи переломило как сухую тростинку, скрючило и небрежно швырнуло на палубу.

Твою мать! Что за дерьмо?!

Я поднял голову и уперся взглядом в виновника случившегося. Из темной дымки на месте подрыва выступила долговязая фигура чернокожего человека. В лунном свете глаза незнакомца слабо мерцали колдовским огнем.

Проклятье! Колдун! Он выжил!

Что за хрень?! Как такое возможно?! Гранатометный выстрел, термобарический взрыв, вторая термитная составляющая, предназначенная для поражения легкобронированной техники. Как вашу мать можно после такого выжить?!

На залитой лунным светом палубе фигура выглядела зловещей. Вокруг кистей колдуна слабо подрагивала сиреневое свечение. Я постарался абстрагироваться и разглядеть врага получше.

На руках и ногах костяные амулеты, одет легко, в какой-то рванье или рубище, не понять. Сам старый, по крайней мере в возрасте, лицо изжевано морщинами, редкие волосы стянуты в пучок на затылке. Глубоко запавшие глаза глядели злобно. Очень худой. На шее ожерелье, похоже из зубов или других костей. Обереги?

Самое поразительное, каждый навешанный предмет светился мягким свечением. Я не сразу понял, что смотрю на них, как на ауры, когда понял, вздрогнул, настолько эти штуки оказались пропитаны силой. И не просто силой, а человеческими страданиями. Понятия не имею откуда я это узнал, то знал твердо, что так оно и есть.

Каждый оберег и амулет создавался в ходе сложного ритуала, который содержал в себе человеческие жертвоприношения, оттого магические вещи были пропитаны эманациями страданиями и боли.

Жуткая дрянь, мерзкая даже для бывалого наемного убийцы, повидавшегося на своем веку многое. Захотелось взять за горло мерзкого негра-старикашку и медленно давить, видя как у него вылезают глаза из орбит, а на губах пузырится пена. Подобная мерзость не должна существовать.

Уже много позже мне объяснили, что в тот момент я неосознанно считал амулеты, сделал то, чего делать ни в коем случае нельзя. Именно для таких случаев, опытные колдуны и маги наделяли подобные предметы ментальным ловушками, куда мог попасть неподготовленный должным образом разум.

Нельзя слишком глубоко вглядываться в колдовской предмет, наделенный собственной силой, иначе все может закончится плохо, начиная от легко помешательства с последующим выздоровлением и заканчивая полным безумием.

Но на тот момент я ничего этого не