эмоциями. Где бы научиться вот так, одним желанием превращать лицо в маску? Или это врожденный дар?

— Что вы! — она улыбнулась, решив придерживаться тактики ровного дружелюбия, — Я слишком мало смыслю в таких вещах, чтобы давать вам указания. Просто среди слуг и крестьян, начинаешь особенно ценить общество образованного человека.

В глазах Кэрин промелькнули искры. Казалось, что сейчас на ее губах появится улыбка, но нет. Девушка лишь почтительно склонила голову.

— О, не беспокойтесь. Я в этом плане совсем не притязательна. Но вы очень добры.

Алес моргнула, испытывая легкое замешательство. Это ее сейчас так вежливо послали, отвесили тонкий комплимент, или ненавязчиво обозначили границы? Пожалуй, стоило присмотреться к Кэрин повнимательнее. Она умна. И явно с характером, хоть на первый взгляд и не скажешь. А такие люди Алесии всегда нравились.

— Может вы составите нам компанию за ужином?

— Вам, это?

— Мне и моему брату. Он тоже высокого мнения о вас, а потому не будет против.

Кэрин помедлила. Учителям полагалось есть на кухне, но в стороне от слуг. Приглашение за стол было честью… без которой она вполне бы обошлась.

Нет, против хозяйки дома, она ничего не имела. Алесия казалась ей милой доброй девушкой, хоть и с легкими странностями. Но вот лишний раз пересекаться с Лайоном как-то не хотелось.

С другой стороны, показательно игнорировать нанимателей — дурной тон. А собственные соображения нельзя ставить выше манер. Поэтому Кэрин еще раз склонила голову, и преодолев внутренние колебания, ровно произнесла:

— Благодарю за приглашение, Алесия. Почту за честь.

Глава 19

Спонтанное путешествие

Ужин, как и прочие приемы пищи, проходил в столовой — небольшой комнате на первом этаже, примыкающей к основному залу. Первое время Алесии это казалось какой-то дикостью. Зачем, спрашивается, нести тарелки через половину дома, когда спокойно можно поесть и на кухне?

Но увы, по словам Агнеты, это тоже было — «невместно». Мол, разве может госпожа есть за тем же самым столом, где совсем недавно резали овощи, или еще хуже — мясо? Кухня предназначалась исключительно для слуг, и к этому пришлось привыкать.

Впрочем, такое положение дел неплохо способствовало осознанию собственной аристократичности. Одно дело — перехватывать на ходу какой-нибудь бутерброд, запивая его тут же водой из чайника. И совсем другое — восседать в красивом платье за столом, ожидая, пока перед тобой поставят блюдо.

Правда, сама еда изысканностью не отличалась. Запеченное мясо, лепешки, овощи. И любимая всей душой гречка, которую никто кроме хозяйки дома не отваживался есть. Даже слуги, которые в принципе были не привередливы, не оценили «горькую» крупу.

Алес отнеслась к этому философски. Не хотят — не надо. Ей больше достанется. Да и чужие вкусы невозможно изменить за один день. Нужно время.

На этот раз, ужин проходил в вежливой, но какой-то прохладной атмосфере. Кэрин, как и всегда, была сдержана. Лайон задумчив. Так что Алесия чувствовала себя тамадой на выезде, пытаясь разговорить обе стороны.

«Стороны» реагировали на ее слова, но отвечали как-то односложно. Чисто по необходимости. И если учительницу еще можно понять — не каждый способен с ходу влиться в новую компанию, то с графом-то что произошло?

— Крестьяне скоро достроят баню. Надеюсь, к этому времени кузнец успеет сделать котел? — Алес взглянула на брата. Тот отрешенно кивнул.

— Должен успеть.

Девушка повернулась к Кэрин.

— Мне показалось интересным, соединить вместе котел и печь. Можно будет одновременно греть не только помещение, но и воду для мытья.

Кэрин отложила вилку и чуть склонила голову.

— Это действительно очень интересно. Но, как понимаю, работа непривычная для кузнеца?

— Так и есть. Однако Крист уверил меня, что справится.

— В таком случае, у вас нет повода не доверять ему.

Над столом снова повисла тишина.

Лайон отрезал кусок мяса. Затем разделил его еще на несколько частей. Однако аппетита почему-то не появилось. Он украдкой взглянул на Кэрин. Та сидела с безупречно прямой спиной, и почти не отрывала взгляда от своей тарелки.

С самого момента встречи, парня не оставляло чувство, что монастырская учительница относится к нему с прохладой. Но почему? Неужели из-за того визита в монастырь? Или не может забыть, как подобрала его на улице пьяным? Жаль, что никак нельзя изменить то, что уже произошло. И что у Кэрин сложилось о нем совсем неверное мнение…

— Так ты поедешь утром? — выдернул его из мыслей голос сестры.

— Да.

Это короткое «да» прозвучало как-то уж совсем резко, поэтому Лайон поспешил прибавить:

— Хочу побыстрее прибыть в столицу. И, вероятно, задержусь там на пару десятков дней. Меня ждут скучнейшие дела. К тому же, я собирался отправить в родовой замок некоторые книги из городского дома…

Алесия едва не выронила ложку.

— У тебя есть книги? И ты молчал?

Парень поднял брови.

— Я же унаследовал имущество твоего отца. В том числе и его библиотеку. Конечно у меня есть книги. Двести пятьдесят томов на пергаменте и еще около пятнадцати в бумаге. Ты ведь и сама должна о них помнить?

Девушка слегка смешалась. Должна, должна. Насколько проще была бы жизнь, если бы она унаследовала от предшественницы не только проблемы, но еще и ее память.

— Я помню… Просто… — она повернулась к Кэрин, рассчитывая на поддержку, и невольно поразилась, увидев ее взгляд.

Пожалуй, так смотрел бы бредущий по пустыне человек, заметивший впереди источник чистой воды. Тут и надежда, и горькое осознание, что это только мираж. Даже ложка застыла в пальцах, а в глазах проступил блеск.

Алесия смутно почувствовала, что у новой знакомой все же есть слабые места. За маской холодной сдержанности впервые проступил живой человек со своими страстями.

— … просто невозможно держать в голове вообще все. — уже решительнее закончила она. — К тому же, отец редко пускал меня в свою библиотеку, видимо считал, что книги вредны для женского ума.

Лайон с трудом удержал улыбку.

— Но ты, разумеется, с ним не согласна?

— Конечно нет! — в тон ему отозвалась девушка. — И была бы не против, если бы при моей школе тоже появилось несколько книг. Эйса Кэрин, а что думаете вы?

Кэрин незаметно выдохнула, стараясь унять гулко бьющееся сердце. От нее ждали ответа, а она впервые не знала, что сказать. Книги в школе были не нужны. Все, что необходимо передать ученикам — хранилось в ее памяти так же