– Имеете в виду принадлежности для дизайна зубов? – уточнил секретарь.

– Да, – еще сильнее рассвирепела Николетта, – не желаю больше из дур красавиц делать! Дом на Рублевке! Да ей положена изба в Свинячинске! Я училась целый день, аж три часа, устала, хотела людям помогать. Но они не достойны моих стараний. Все. Точка. Хватит. Наобщалась с отбросами рода человеческого. Теперь выберу профессию, чтобы никаких баб-мужиков на километр рядом не было. Буду дрессировать улиток. Ох! У меня началась депрессия. Срочно еду к врачу. Нет, вы это видели? Слышали? Так меня просила помочь ей мужа найти, я расстаралась, красивую картинку на зубы приклеила. А она! Получила, что хотела, и недовольна. Утопите сову! Она мне осточертела!

– Если тебе кто-то не нравится, то сама виновата, – не замедлила с ответом госпожа Жабье, – правда глаза колет. Из вас стоматолог, как из кролика чайник. Удаляюсь в схиму!

Маменька ринулась в прихожую.

Заперев за Николеттой дверь, я направился в свой кабинет, куда через пару минут заглянул Борис:

– Иван Павлович, я знаю теперь, почему в нашей истории появился новый участник.

– Слушаю вас внимательно, – кивнул я.

– Лучше посмотрите на фото, – предложил секретарь и поставил передо мной ноутбук. – Это Тел.

– Кожа желтого оттенка, узкие глаза с характерными веками, черные прямые волосы, – перечислял я, – восточная внешность.

– У Тел изрядная доля китайской крови, – пояснил Борис, протягивая мне айпад, – вот, изучите. Из-за этой истории отец Тел выгнал из дома мать.

– Его можно понять, – сказал я, прочитав текст. – Он коренной москвич, родители русские, супруга из Иванова, ее предки все там. И вдруг! Вскоре после заключения брака на свет появляется младенец, у которого явственно проглядывают черты жителя Востока. Казус, однако.

– А теперь посмотрите сюда, – предложил Борис, – и туда. Как вам это? Забавно?

– Очень интересно, – протянул я. – Вот теперь можно побеседовать с этим господином. Думаю, приглашать Наташу на беседу не стоит.

– Куда меня звать не стоит? – звонко спросила из коридора Наташа. – Только что вернулась и услышала вашу последнюю фразу.

Через несколько дней в моем офисе опять собралась компания, на сей раз она состояла из Максима Загорского, Никиты Ветрова, Григория Круглова, Наташи и нас с Борисом.

Беседу начал я:

– Максим Петрович, вы основатель и бессменный председатель общества «Аристократ»?

– Да, – подтвердил тот. – Уже рассказывал вам, что принадлежу к древнему роду князей Загорских. Титул достался мне от отца, а ему от деда, тому от прадеда и так в глубину веков. Мать моя тоже знатных кровей. Во мне сплелись две великие фамилии.

– В России существует уйма объединений дворян, – заметил Никита. – Чем ваше от них отличается?

– Истинным аристократизмом его членов, – ответил Загорский. – Нынче без зазрения совести можно объявить себя потомком Вещего Олега, купить в Интернете бумагу с печатями, из которой явствует, что вы родня всем королевским дворам. А в моем объединении ряженых нет. Каждый соискатель тщательно проверяется, есть человек, способный раскопать их родословную до Адама.

– Еще у вас жесткое отношение к евреям и людям с иным, чем у вас, цветом кожи, – подал голос Борис.

– Неверно, – отрезал Максим. – Моя правая рука Яков Шнеерсон. А в доме служат две девушки из Марокко. Если я антисемит и расист, почему не взял управляющим русского и не нанял прислугу с белым цветом кожи?

– Однако на сайте «Аристократ» указан девиз общества «Россия и наше общество только для православных».

Загорский прищурился:

– Иван Павлович, православие – не национальность. Это вероисповедание. Трагически погибший протоиерей Александр Мень – иудей, но он принял крещение. Патриарх всея Руси Алексий Второй – знатного шведского рода Редригер. Да, я считаю, что наша страна должна быть православной. Имею право на собственное мнение. Что же касается общества, то оно лично мной создано и руководимо. Не желаю видеть в его рядах негров! И евреев! Работать у меня прислугой они могут сколько угодно, никогда не обижу человека из-за другого цвета кожи. Я толерантен ко всем, я даже могу с ними за одним столом пообедать. Но! В «Аристократе» состоят исключительно белые, в прямом смысле этого слова, люди, у которых на шее висит крест, они молятся по воскресеньям на литургии.

– Как насчет китайцев? – не утихал я.

– Они не православные, – отрезал гость. – Весь Восток – это второй сорт. Я уже сказал: у нас только белые! Мое общество – мои правила.

– В прошлом году вы с позором исключили из своих рядов Николая Вязьмина. Почему? – спросил Борис.

– Сей господин обманул президиум, при вступлении указал в анкете, что он русский, и отец, и мать православные. Мы проверили его биографию: ни сучка ни задоринки. Прекрасные предки, все умерли. А потом выяснилось, что Николай Николаевич не Вязьмин. Он был усыновлен в младенчестве, так как его родители погибли в автокатастрофе. Их звали Эсфирь и Наум Кац, а мальчика Яшей. Николаем его в новой семье нарекли. Я спросил у Вязьмина: «Зачем вы нас обманули?» Он прикинулся дурачком: «Так я всю жизнь ношу эту фамилию, значит, имею титул князя». Изобразил идиота, который не понимает разницы между усыновленным ребенком и дворянином по рождению. Пришлось его гнать взашей.

– Если выясняется, что аристократ фальшивый, его выкидывают из общества? – уточнил Никита.

– А как еще сохранить чистоту наших рядов? – пожал плечами Максим Петрович. – Эдак скоро все уборщицы в королевы метить станут. Не собираюсь походить на ряженых из объединений «Истинные аристократы России» и «Общество аристократов России». Там сплошь клоуны, которые свои титулы купили.

– Ваша позиция предельно ясна, – подчеркнул Ветров, – судя по сайту объединения, «Аристократ» – очень важный для вас проект.

– Это дело всей моей жизни, – пафосно заявил Максим Петрович.

– У вас была супруга, – продолжал я дальше.

– Елизавета, – согласился Загорский. – Я не первый мужчина из нашей фамилии, кто связал себя узами брака с простолюдинкой. Бывали случаи. Они все записаны в книге истории. Мои предки брали в жены девушек из купеческого рода, те спустя год-другой, позанимавшись с педагогами, получали должное воспитание и образование. Если вы внимательно изучите историю дворянства до начала двадцатого века, то вам станет ясно, что так поступали многие. Да и понятно почему, в генетику необходимо изредка вливать свежую кровь, но не ниже купцов первой гильдии. Елизавета – моя попытка физически оздоровить Загорских.

– Сейчас мы говорим о Вере Федоровне Григорьевой, – пояснил Борис. – На ней вы женились до Елизаветы.

– Наша семейная жизнь продолжалась недолго, – поморщился Загорский. – Брак признан недействительным. Значит, его не было.