– Скоро, – ответил он. В гостиной достал из кармана маленькую коробочку из черного бархата, которую дала ему мать. Днем Эдмунд успел поговорить и с отцом: Чарльз благословил сына. Выбор невесты чрезвычайно порадовал родителей, а ее юный возраст ничуть не смутил. Девушка вела себя, как взрослый разумный человек и идеально подходила их мальчику.

Марианна осторожно открыла коробочку и замерла от восхищения: в жизни ей не доводилось видеть ничего прекраснее. Огромный круглый бриллиант таинственно мерцал в свете люстры. Он принадлежал прабабушке Эдмунда и бережно хранился в семье как самая ценная реликвия. Мамино обручальное кольцо было гораздо меньше, отец собирался подарить его Марианне в двадцать первый день рождения. И вот теперь у нее появилось свое собственное, да еще и невероятно красивое. Она благодарно поцеловала жениха, а он осторожно надел кольцо на палец. Оно подошло идеально, и Марианна изумленно посмотрела на руку: такого сказочного события в ее жизни еще не бывало, и вдруг на миг стало грустно.

– Милая, что случилось? – с тревогой спросил Эдмунд. Она подняла полные слез глаза.

– Очень хочется, чтобы папа приехал на свадьбу. – Увы, ждать окончания войны они не могли, тем более что никто не знал, когда закончится вселенский хаос. Эдмунд обнял любимую и долго согревал своим теплом, чтобы успокоить, а потом повел в буфетную и налил шампанского. Марианна стояла рядом и любовалась кольцом, пока он не протянул полный бокал.

– За мою прекрасную невесту, – провозгласил он торжественно. – За нас.

Они устроились в библиотеке и долго обсуждали предстоящую свадьбу. Эдмунд хотел венчаться дома, в своей часовне, в присутствии самых близких людей. Марианна согласилась, потому что всегда представляла себе именно такую церемонию, вот только не в чужой стране, а в родном поместье Шлосс-Альтенберг.

– Когда это будет? – уточнила Марианна.

Эдмунд задумался. Торопить любимую не хотелось, ведь все произошло так быстро. Они встретились всего полгода назад, но во время войны жизнь летела стремительно.

– Следующий отпуск мне дадут в начале февраля. Это не слишком рано? – с сомнением спросил Эдмунд, и Марианна с улыбкой покачала головой. Отличное время. Ей тоже не хотелось долго ждать.

– Замечательно. Единственное, что понадобится, – это платье. – Она снова стала серьезной. – А твой папа согласится отвести меня к венцу? – Эдмунд не сомневался, что отец будет рад заменить друга во время торжественной церемонии.

– Конечно. А Саймон будет моим шафером – конечно, если получит увольнительную. Может быть, мистер Гитлер согласится сделать небольшой перерыв.

Они разговаривали до тех пор, пока не погас огонь в камине, а потом он проводил ее в спальню. Вошел на минуту и тут же простился, опасаясь, что потеряет самоконтроль и уступит страсти. До свадьбы оставалось шесть недель. Эдмунд сгорал от нетерпения, да и Марианна тоже не могла дождаться счастливого дня. Она села писать отцу и пролила немало слез, сожалея, что тот не сможет быть с ней в самый важный в жизни момент. И еще печальнее было сознавать, что пройдет не меньше месяца, прежде чем письмо попадет в Нью-Йорк, а оттуда вернется в Европу, к отцу.

Утром за завтраком Марианна горячо поблагодарила будущую свекровь и гордо показала кольцо. Теперь Изабелла стала еще ближе и роднее.

– На твоей руке оно выглядит особенно элегантно, – с улыбкой одобрила маркиза. – Поздравляю, дорогая, и желаю счастья. – Она радостно хлопнула в ладоши. – Ну вот, наконец-то у меня появится дочка! – Марианна растрогалась и крепко обняла ее. Появился Эдмунд, такой же счастливый, как невеста. Рождество в Хавершем-Касл выдалось на редкость светлым и теплым. Эдмунд с Марианной стали женихом и невестой. За праздничным ужином все воодушевленно обсуждали предстоящую свадьбу. Изабелла решила заказать платье в ближайшем городке у собственной портнихи, которая, по ее словам, шила очень аккуратно. Поздно вечером позвонил Саймон, поздравил брата и пообещал обязательно вырваться в торжественный день. Изабелла чувствовала себя счастливой: оба сына оставались целыми и невредимыми, а Марианна оказалась прекрасным дополнением семьи. Несмотря на войну и постоянную тревогу, все согласились, что это самое счастливое Рождество в их жизни. И все же Марианна то и дело вспоминала отца и уютные рождественские вечера, которые они неизменно проводили вместе. Радость, любовь и надежду на будущее омрачали воспоминания о счастливом, безвозвратно потерянном прошлом.

Оставшись в одиночестве, в этом году Алекс не стал ставить елку, так как знал, что расстроится еще больше. Девять месяцев разлуки с дочерью дались нелегко. Умерла любимая верховая лошадь – крупный гунтер, на котором он всегда ездил. Погода стояла ужасная, в доме гуляли сквозняки, и было ужасно холодно. В последнее время жизнь превратилась в сплошной серый туман. Без фон Бингенов, без дочери Рождество стало невыносимо тоскливым, так же плохо было только после смерти жены. Но тогда у него оставалась Марианна, а теперь не осталось никого, ни единого близкого человека.

Есть было почти нечего, да в одиночестве не очень-то не хотелось. Алекс варил на ужин картошку и морковь со своего огорода и вдруг услышал, что в кухонную дверь стучат. Открыл и увидел на пороге одного из фермеров-арендаторов. Тот стоял, поддерживая человека с поврежденной ногой. Некоторое время все молчали.

– Извините за беспокойство, граф, – наконец тихо произнес фермер, и Алекс увидел, что оба дрожат от холода.

– Входите, – пригласил он и отступил на шаг в сторону, все еще не зная, зачем к нему пришли. Впрочем, он не мог не заметить, что незнакомец выглядел испуганным и постоянно оглядывался через плечо, словно ожидая погони. – Чем могу помочь? – спросил он фермера.

– Мне нужна лошадь. Не захотел брать без спроса, – просто ответил тот.

– Что ж, это хорошо, – одобрил Алекс и выключил плиту, на которой готовил нехитрый ужин. – Тем более что сегодня на лошади никуда ехать нельзя. Гололед такой, что она тут же упадет и сломает ногу. А зачем тебе понадобилась лошадь? – Арендатор взглянул на друга и снова повернулся к господину, которого знал всю жизнь.

– Ему нужно добраться до швейцарской границы.

– Путь неблизкий. Стоит ли спрашивать, зачем? – Фермер решительно покачал головой, а незнакомец со стоном опустился на стул. Нога выглядела совсем плохо. – Боюсь, твой друг не в лучшей форме для путешествия. – Алекс попытался оценить ситуацию и вдруг заметил на полу кровь. Скорее всего, парня подстрелили. – Кто-нибудь будет вас искать? – прямо осведомился он.

– Не сегодня. Может быть, завтра. Скорее всего, они считают меня мертвым и до утра проверять не станут, – честно ответил раненый.

– И на том спасибо, – заключил Алекс и мрачно посмотрел на обоих, размышляя, во что ввязывается. И вдруг понял. – Вы еврей?

Человек на миг замер, а потом кивнул. Друг заверил, что господину можно доверять.

– Мою семью схватили два месяца назад. Я уехал в другое графство на аукцион. Хотел продать лошадь, чтобы купить еды. А когда вернулся, их уже не было. Никого. Забрали всех: жену, двоих детей, мать и тетку. Старых и малых.