чтобы не делать больно себе. А теперь прошлых проблем просто не существовало. Лин рядом. Ей некуда бежать от него. Ему незачем держать её на расстоянии от себя и незачем сдерживаться.

Но во всем этом было что-то неправильное и болезненное, то, на что он закрывал глаза и в чем не признавался себе. Это ведь похищение, он не спрашивал у Рей, хочет ли она такого исхода.

Террон открыл глаза, поднялся чуть более решительно, чем стоило, отправился мыться. Через пятнадцать минут он наконец нашёл саму Нову в столовой.

Рейлин сидела спиной к двери на широкой скамье, придвинутой к столу. Девушка, кажется, завтракала. В руке виднелась вилка. Она не повернулась, даже услышав, как раздвинулись входные двери.

Не хочет с ним говорить? Неужели ночью он перегнул палку, пытаясь её успокоить? И она в ответ на его совершенно невинные объятия будет щетиниться так, как будто он над ней надругался? Он ведь всего лишь хотел её успокоить и помочь. Зубы свело от скрежета, но он выдавил из себя:

— Доброе утро.

Бодрый и неуместно громкий голос заставил Рей выпрямиться.

Что творилось в её голове этим утром, когда она проснулась, вся вспотевшая от жара Ориона рядом? Порыв принца её поддержать что-то изменил, но Нова не до конца ещё понимала, что не так. Это походило на прогулку по минному полю. Она больше не знала, где её предаст собственное сознание и тело. Будет ли это желание его поцеловать или она позволит Ориону узнать очередную свою тайну? От одних этих мыслей сводило все нутро, поэтому было проще держаться от него подальше, чем подпускать на расстояние касания.

— Уже почти полдень, — ответила девушка, но всё ещё не повернулась к Террону.

Ориону пришлось обойти стол, чтобы увидеть лицо Рейлин. Он налил себе стакан воды. Регенерация требовала ресурсов.

Улыбка медленно растянула губы Ориона. На щеках Рей играло смущение пунцового цвета. Взгляда от тарелки она так и не подняла. Орион отчётливо осознал: Рей смущена. Нова же, словно желая переломать ему вновь обретенные крылья, спросила:

— Когда мы вернёмся на Эдем?

Она наконец подняла лицо от еды. Взгляд её голубых глаз всегда пронзал Террона насквозь. Нова уже поняла, что этот вопрос — самый острый для неё. Но Тер и не подозревал, насколько он его ранит. Рей не вернётся на Эдем, никто не должен знать, что во взрыве кто-то выжил. Как Нова воспримет такие новости? Он практически выкрал её из Эдема, вырвал из той жизни. И что он может дать ей взамен?

Орион не спешил отвечать. Он выпил стакан воды до дна. Хотелось отложить правду на потом, думая о чем угодно, но только не о том, что должен ответить Рей. Террон скользнул взглядом по шее, плечам Рей. Задержался на чёрной майке и на нашивке армии Селестины на груди.

Рейлин спала на кровати Сигурда — неприятно. А эта майка, судя по размеру, должна была принадлежать самому Террону или Ларсу. Лучше бы она оказалась его. Орион мысленно усмехнулся — оказывается, он способен ревновать даже к одежде. Плохая черта характера.

— А чёрная форма Селестины тебе идёт, — сказал он отвлеченно, пытаясь переключить её внимание. Она ведь может стать теперь его союзником, тем, кто носит форму его армии. Пусть лучше подумает об этом.

Нова под пристальным взглядом Ориона вскинула голову — поймана, но не сломлена. Да, иронично, что пришлось надеть форму Селестины, но это лучше, чем носить красное платье Люциуса, так и кричащее об обмане. Нова вспомнила, с каким трудом ей удалось расстегнуть и сорвать с тела ту мокрую тряпку.

— Форма солдат А-класса тоже чёрная, — мстительно напомнила Рей, показывая, что не сдастся так просто.

Челюсть Террона снова свело, и он, не раздумывая, налил себе второй стакан воды. Он должен был сменить тему и отвлечь Нову от этого разговора, чтобы она не зацикливалась на Эдеме и по-настоящему обратила внимание на себя… на них.

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала Рейлин.

Террон не спешил, приняв наконец решение действовать и давить на другие точки. Он опять обогнул стол и встал за спиной Рей. Не видно её лица, зато близко так, что можно прикоснуться. Принц упёрся рукой о поверхность столешницы, склоняясь над девушкой.

— Рей, то, что ты рассказала ночью… Точнее, то, как ты реагировала на мои прикосновения… У тебя вообще когда-нибудь был мужчина? — тихий и спокойный голос, но такой острый вопрос. Рейлин снова ощутила касание его дыхания у своего уха. Капля воды с мокрых волос Террона упала ей на шею. Нова вся сжалась, упорно смотря только вперёд. Зачем он затрагивает такие темы?

— Это имеет какое-то значение сейчас? — дёрнувшись, спросила она, нервно вытирая шею и смахивая свои волосы за спину, открывая плечо. Она не хотела слышать от Террона ни одного напоминания о своём ночном сломе. И уж тем более под таким углом восприятия! Это всё равно, что оказаться обнаженной перед ним.

Террон усмехнулся, поняв, что выбрал верный путь. Рей ещё спорит, но реакции начинают выдавать её. Он перешагнул скамейку и умудрился сесть так, чтобы, сдвинув Рей к самому столу, обнять её со спины.

— Действительно, какая разница, — проговорил Террон у самого её уха.

Рейлин посмотрела на него через плечо по-настоящему зло. Нова уже даже не представляла, куда деться от наглости принца.

— Все аристократы на Эпосе так отвратительно ведут себя, наплевав на чужие личные границы? — спросила она раздраженно.

Террон улыбнулся. Она действительно думает, что Эпос застрял в темных веках? Селестина даже не империя Синьдзе с её консервативными устоями. Его королевство до захвата не так уж и отличалось от Эдема. Высокие дома из стекла, дороги, разве что машины не летали. Впрочем, своего он добился, и Рейлин сейчас не до вопросов о возвращении домой.

— Хочешь заняться моим воспитанием? Тогда стоит начать с системы поощрения, — почти деловым тоном продолжил принц.

Рей, прикрыв глаза, глубоко вздохнула, чтобы сдержаться и не ударить Террона. Торговаться — тем более предлагать саму себя, а, зная Ориона, не стоило даже сомневаться, что он имеет в виду — Рей не собиралась.

Террон же улучил момент, чтобы коснуться губами открывшейся шеи девушки. Левая рука поперек её тела прижала Нову к себе сильнее. Она, открыв глаза, задрала голову и чуть не прошипела. Как ему только удаётся вечно её обманывать, отвлекая словами от действий? Или это она сама уже поддаётся ему при первой возможности? Невыносимо постоянно чувствовать это настойчивое напряжение. Хочется выплеснуться через край