занят ваш друг, – буркнул лекарь и захлопнул дверь прямо у нее перед носом.

Глядя в непроницаемое полотно двери Дея мучительно думала о то, что Ян был на задании и может даже жизнью рисковал, пока она наслаждалась обществом Влада, разглагольствуя о высоких материя.

От этих мыслей у Деи противно засосало под ложечкой и она, что было сил, припустила по коридорам, в надежде застать Вайеса у себя. Но и здесь ее ждало разочарование, Верховного Хранителя не было в кабинете.

«Наверное, он на важных государственных переговорах, на то он и Верховный Хранитель. У него, поди и без нас двоих хлопот хватает?» – подумала Дея и поплелась в трапезную, решив, что голоданием она вряд ли что-то исправит. Но пока она бегала по замку в поисках друга, завтрак кончился. Девушка вошла в просторный зал, когда слуги уже вытирали пустые столы.

Да-а, – протянула она, – вот что значит день не задался с самого утра.

Тяжело вздохнув (в десятый раз за утро), Дея спустилась на кухню, где повара усадили ее за стол и напоили чаем. Эти кухонные феи успели привязаться к ней, потому что она помогала им перебирать фрукты, которые сама же и собирала в саду.

– Что-то стряслось, моя ягодка? – поинтересовалась тетушка Ведара – полная и добродушная повариха, наверняка помнящая, как облицовывали изразцами давно потрескавшейся кухонный камин.

Дея покачала головой, пытаясь натянуть подобие улыбки.

– Старуху Ведару не обманешь, дорогуша, – она поцокала языком. – Ну, что ж, дело молодое. Съешь кусочек пирога, ягодка, а то ты как молодая березка – ветерок дунет, и пополам сложишься.

И старушка отрезала Деи добрый кусок пирога.

– Столько холестерина убьет меня раньше, чем ветерок, – попыталась отшутиться Дея.

– Я не знаю, кто такой этот хлестирин, – грозно заявила хозяйка кухни, – но мою ягоду я ему в обиду не дам.

– Этот маленький коварный злодей спрятался в вашем аппетитном пироге, тетушка, – продолжала отшучиваться Дея.

– Глупости! – возмутилась Ведара. – Все полезно, что в рот пролезло, – заявила она со знанием дела, – ешь!

И Деи ничего не оставалось, как приговорить здоровенный кусок пирога к съедению. Когда она закончила с завтраком, Ведара принесла ей плетеную корзину.

– Вот, – сказала она, вручая ее Деи, – трудотерапия – лучшее лекарство от сердешных недугов. Собери-ка груш, я киселя наварю.

Дея не стала спорить с кухонным авторитетом, решив, что Ведара права, простой и незатейливый труд, возможно, поможет ей немного отвлечься.

Водрузив на плечо пустую корзину, она вышла в сад, окутанный туманом – погода вторила ее душевному состоянию, такой раскисшей и подавленной она уже давно себя не ощущала. Дея понадеялась, что встретит Сива, и тот сыграет ей пару своих легкомысленных песенок, чтобы поднять настроение, но сад пустовал, что, в общем-то, не было странно – в такую погоду здесь редко бывало людно.

– Ну что ж, – пробормотала Дея, – отыскивая деревце побогаче, – поработаем в гордом одиночестве, нам не привыкать.

Полчаса она зябла в своем тонком ситцевом платьице, пожалев, что не прихватила шаль, а ветви деревьев все еще клонились от тяжести плодов к земле. Дея странным образом чувствовала их благодарность, когда обрывала груши, поэтому несмотря на холод, она не могла просто взять и уйти, хотя бы не разрядив особенно отягощенные плодами ветки.

Набрав, наконец, полную корзину фруктов Дея, заозиралась по сторонам в поисках тележки. Но о транспортном средстве она и думать забыла, когда увидела высокую фигуру в черном.

Он шел своей обычной походкой, крадущегося зверя. Полы распахнутой накидки развивались в стороны, волнистые волосы были убраны в хвост.

Дея замерла, не зная, чего ожидать от этого визита. Кроме нее и старого садовника, что ковылял сейчас мимо, здесь никого не было. Но может Влад шел именно к нему?

– Ты так неуловима, моя красавица, – проговорил молодой человек, остановившись подле нее.

Дея хотела ему что-то ответить, но неожиданно для себя заволновалась и смогла лишь разомкнуть губы, так ничего и не сказав. Влада ее замешательство только позабавило, он довольно улыбнулся и взял ее тонкую руку, галантно поцеловав.

– Битый час слонялся по замку, разыскивая тебя, – посетовал он и наклонился к корзине, с ленивой грацией прихватывая грушу. – М-м-м, сладкие как мед, – проговорил Влад, откусывая от порозовевшего краешка и лукаво поглядывая на Дею.

И без того взволнованная его нежданным появлением, она словно одеревенела, не зная, что и сказать – так ее обескуражил его откровенный взгляд.

– Сегодня ты немногословна, – констатировал Влад. – Должно быть, корзина для тебя слишком тяжела, я помогу ее отнести.

– Спасибо, – проронила Дея, чуть заметно улыбнувшись.

– Ну, наконец-то удостоился улыбки! – возликовал Влад. – А то я уже стал подозревать, что ты не рада меня видеть.

– Груши ждут на кухне, – только и ответила Дея.

Влад кивнул, сощурив свои умопомрачительные глаза и с поразительной легкостью закинул тяжеленую корзину на свое плечо.

– Значит, ты работаешь в саду? – расспрашивал молодой человек, когда они шли по аллеи в сторону замка.

– Должна же я где-то работать.

– Ты действительно так считаешь?

– Здесь меня обеспечили всем необходимым, но я не люблю быть обязанной.

– Ясно, – протянул он. – И как получается?

– Не особенно? – печально призналась Дея.

– Поэтому ты не носишь те великолепные шелка, в которые тебя нарядили в день турнира, а облачаешься в скромное ситцевое платье? – поинтересовался Влад.

– Не только. Все эти наряды мне подарили, сама я не могла бы позволить себе и застежки от них. У меня ничего нет, понимаешь? Совсем, совсем ничего… Хотя, о чем я? Ты конечно вряд ли понимаешь меня.

Влад нервно рассмеялся.

– Ты, верно, решила, что если я живу один в таком роскошном, хоть и весьма обветшалом поместье – я богат?

– Явно посостоятельнее меня.

– Возможно, но не на много, – успокоил ее Влад. – Поместье досталось мне по наследству от матери, но денег на его содержание у меня нет. Если бы не крестьяне, которым я отдал все прилегающие к моему дому территории, кроме разве что сада, я вообще был бы без средств на существование.

– Если бы не твоя гордость, ты мог бы зарабатывать своим умом, как это делают другие.

– Ты напрасно считаешь меня настолько горделивым. Я обеспечил свой быт именно таким образом. Отдав крестьянам в пользование свои земли, я установил на них сильную защиту. Ни их домам, ни урожаю не угрожают никакие катаклизмы. Даже саранча и вороны обходят их стороной. Они снимают урожай дважды за год. Я же попросил за этот аграрный рай, лишь скромный уход за домом, полные погреба и немного серебра. А мог бы стать одним из