– Я так понимаю, пока у вас ничего не выходит? – пробурчала Айна, растирая пострадавшие пальцы.

– Ну… можно сказать и так. Но это ненадолго, можешь мне верить. Все, мы пришли.

Айна удивленно уставилась на прямоугольный проем в стене, затянутый черным стеклом, к которому ее подвел Фил. Проем был похож на окно, которое зачем-то перевернули горизонтально. Парень коснулся стекла – и оно на глазах стало светлеть.

– Это… это… – ахнула девушка, – технологии элохимов!

– Ну, до их технологий нам далеко, но да, кое-что мы у них позаимствовали, – усмехнулся незнакомый мужчина, останавливаясь возле Айны. – Правда, они об этом не знают. Будем знакомы, я Брик – старший научный сотрудник.

Он не протянул руку, наоборот, держал их за спиной, а глаза его, несмотря на приветливый тон, смотрели цепко и холодно. Айна ответила коротким кивком и застыла, впившись в стекло, которое к тому времени стало прозрачным.

Там, за узким прямоугольным окном, скрывалось еще одно помещение. Еще одна лаборатория, в центре которой стоял то ли стол, то ли кровать, на котором белела распятая человеческая фигура.

Поверхность стола была поднята под углом в сорок пять градусов и повернута к смотровому окну. Так что Айна могла во всех подробностях разглядеть пленника. Он был полностью обнажен, если не считать узкой тряпки, прикрывающей его бедра, и кляпа, закрывавшего рот. Криво обрезанные грязные волосы упали ему на лицо. Из-под прядей блестели глаза – темные, завораживающие, пугающие даже на таком расстоянии.

– Почему у него кляп? – хрипло пробормотала девушка.

– Это мера безопасности, – пояснил Брик. – Пока он молчит, его наваждение не действует.

– А как же аура? Нас учили, что уже одним своим присутствием элохим вызывает влечение.

– Эта теория уже себя изжила. Последние исследования доказали, что все дело в голосе. Мы слышим не ушами, а мозгом. Голосовые связки элохимов устроены не так, как у нас. Все звуки трансформируются в электрические импульсы, а потом передаются по слуховому нерву. Но тембр элохимов имеет особые нотки, вызывающие непреодолимое влечение, и начинается оно именно с мозга.

– Значит, пока его рот закрыт, он безопасен?

– Все верно.

Осмотрев элохима, Айна подняла взгляд на его лицо и вдруг поняла, что он тоже ее разглядывает. Эта новость неприятно кольнула.

– Он видит нас?

– Нет, это исключено. Стекло одностороннее.

– А что он видит?

– С той стороны это просто зеркало.

– А он может почувствовать, что мы смотрим на него?

Брик окинул ее долгим задумчивым взглядом и произнес:

– Не думаю. Мы экранировали стены внутри камеры.

Но Айну не отпускало странное чувство. Она ощущала на себе взгляд элохима. Расфокусированный, бессмысленный. В нем не было и намека на разум. Он равнодушно блуждал по ее лицу, оставляя холодный след, пока не столкнулся с ее глазами.

Айну словно ударили под дых.

В глазах пленника появилась осмысленность. Элохим дернулся в путах. Сквозь кляп раздалось глухое рычание, и Айна рефлекторно отпрянула.

Налетела на Фила, стоявшего за спиной, и почувствовала, как руки парня прижимают ее к груди.

Элохим продолжал смотреть, удерживая ее взгляд. И теперь его собственные глаза не казались лишенными разума. О нет, разум там был. Только не человеческий. Разум зверя, холодный и цепкий.

Шумно выдохнув, она попыталась освободиться из объятий Филиппа, но тот только крепче сжал руки.

– Пусти, – бросила резче, чем собиралась.

Взгляд элохима выводил из себя.

– Ты чего так разнервничалась? – удивился парень, разворачивая ее к себе лицом. – Чего испугалась?

Сказать им, что элохим ее видит? Или пусть не видит, но чувствует?

Из глубины подсознания пришел нужный ответ: не стоит. Не стоит раскрывать свои карты. Она здесь не за этим.

– Я не испугалась, – отчеканила Айна, глядя в глаза бывшего друга. – Но мне неприятно смотреть на то, что вы сделали с пленником.

– Он элохим! – поправил Брик, прищурившись.

– Ага, – хохотнул Фил. – Закон о правах человека на него не распространяется.

– Это мерзко, – процедила девушка.

Она снова попыталась вывернуться из рук Филиппа, и снова безуспешно.

– Да пусти уже! – рявкнула.

Ладонь парня будто невзначай облапила ее грудь. И сжалась.

Сработал рефлекс. Айна не успела даже понять, как это вышло. Тело просто отключилось от мозга и действовало само. Скользнуло ужом, провело безупречный захват, извернулось – и вот уже Фил лежит на полу, скорчившись и глухо воя. А его правая рука выгнута под неестественным углом.

– Фил?! – в полной растерянности Айна уставилась на него. Последняя пара секунд прошла для нее как во сне. – Прости, я… я не хотела… Дай посмотрю…

Потянулась к плечу, за которое он держался.

– Не тронь! – парень взвыл в полный голос. – Брик, убери ее от меня!

– Идемте, – пальцы Брика железной хваткой сжали локоть Айны. – Вам пора возвращаться.

– Я не хотела, – пробормотала она, давая себя увести. – С ним же все будет в порядке?

– Сустав вправим. Но ловко вы его, – он усмехнулся и окинул ее оценивающим взглядом. – Никогда не видел такого приема. Где вы ему научились?

– В Ермене, – машинально буркнула девушка.

Навстречу уже шла офицер Дэниес, вопросительно приподняв брови, а к Филу спешили несколько мужчин в лабораторных халатах. Они прошли мимо Айны, и девушка оглянулась им вслед. Отметила Фила, который сидел на полу, баюкая вывихнутую руку, скользнула взглядом по вновь потемневшему смотровому окну – и внутри что-то дрогнуло. Будто невидимые пальцы задели натянутую струну.

– Что случилось? – голос Дэниес вернул в реальность. – Ты побледнела. Плохо себя чувствуешь?

– Нет, – Айна на миг прикрыла глаза. – Все нормально.

– Ну, раз нормально, тогда идем.

Скомканно попрощавшись с Бриком, Айна ухватила основательно полегчавшую тележку и направилась к лифту.

– Что там с тем парнем? – нагнала Дэниес. – Говорят, ты ему руку чуть не сломала. Лапал, что ли?

– Не совсем, – пробурчала Айна, отводя взгляд.

– Вы же вроде до Базы были знакомы?

Она кивнула, не зная, как отделаться от этих вопросов. Но офицер, похоже, отступать не собиралась.

Двери лифта раскрылись, Айна вкатила тележку и развернулась лицом к входу. Дэниес встала рядом и подмигнула:

– А он ничего такой. И смотрит на тебя с мужским интересом.