нахмурившейся подруги. – Я что-то не то сказала? Ты разве против?

– Не против, только не нужно никуда спешить. Она пока Паркер, Лилибет Паркер. Давайте помнить об этом.

– Как скажешь, – постаралась замять возникшую неловкость сестра Мэтта. – Ну что, племяшка, как тебе мой муж?

– Я умею и сам разговаривать, правда Одри иногда забывает об этом. – Брэндон поднялся со стула.

Он снял фартук, вытер о него ладони, взял руку девочки и поднёс к губам.

– Рад знакомству, юная леди! Наш дом – твой дом!

Лилибет не смогла сдержать восторга от галантности обаятельного родственника:

– Обалдеть! Наша семья состоит из самых красивых мужчин, которых я встречала в своей жизни!

– Ты просто ещё мало кого видела. – Миссис Холл дёрнулась от шлепка мужа по попе и показала ему язык.

Все рассмеялись, вызванная словами Кэт неловкость исчезла.

– Ладно, мальчики и девочки, мы покидаем вас, но к обеду вернёмся, голодные и с подарками! Брэндон, милый, оставь мне пару оладушек. Всем пока! – Заноза подхватила племянницу под руку, послала воздушный поцелуй мужу и направилась к выходу из квартиры.

Мэттью подождал, пока за девушками закроется дверь, и только потом рассмеялся.

– Тайфун по имени Одри благополучно миновал, жертва одна – моя дочь Лилибет. – Он посмотрел на оставшуюся в столовой брюнетку. – А могло быть намного хуже! Рад, что у вас не во всём совпадают интересы. Ты поможешь сервировать стол?

Кэтлин кивнула в ответ, и Вуд обратился к другу:

– Не представляю, как ты выносишь этот вулкан.

– Одри – мой любимый вулкан, способный не только встряхнуть, но и обогреть всё вокруг. Рядом с ней я по-настоящему счастлив! – Брэндон улыбался, переворачивая на сковороде золотистые кругляши.

Мэтт перевёл взгляд на Кэт, немного поразмышлял и сказал:

– Думаю, я тоже буду счастлив. Уже сейчас с ума схожу от эйфории. – Он потрогал царапины. – Но если кто-то сменит гнев на милость, то, наверное, начну кипятком писать.

– Не хочу, чтобы ты обварился, – усмехнулась Паркер.

Она разлила по стаканам апельсиновый сок, поставила их рядом с чашками с кофе, чаем для себя и позвала к столу:

– Давайте завтракать.

Первое совместно проведённое утро подходило к концу.

Ровно в час дня звонок снова разразился жужжанием. Пунктуальные родители агента появились ни минутой раньше, ни минутой позже.

Бренда держала в руках огромного плюшевого зайца. Поцеловав Кэтлин в лоб, она расплакалась, прижала худенькую фигурку беглянки к себе и стала через её плечо выискивать растерянным взглядом девочку, для которой предназначался подарок.

Сердце Мэтта, каждой клеточкой чувствовавшее состояние матери, сжалось. Он поспешил её успокоить:

– Мам, они сейчас будут. Поехали прокатиться по городу. Ты же знаешь, как Одри дружит со временем... – Не успел агент договорить, как несколько пронзительных трелей огласили прихожую.

– Мэттью, когда ты сменишь этот звонок? Противно до скрежета зубов, – поморщился Харрис.

– Не могу, пап. Это подарок сестры! – Мэтт открыл дверь.

На пороге возникли загруженные множеством цветных пакетов счастливо улыбающиеся девушки в красных колпаках Санта-Клауса на головах.

– А вот и мы! Принесли всем подарки!

Не церемонясь, Одри бросила всё на пол и подошла к родителям за поцелуем. Она видела, что влажные глаза матери устремлены на смущённую Лилибет.

Агент помог дамам раздеться и пригласил всех пройти в гостиную. Бренда задержала внучку за руку.

– Я принесла тебе подарок. Знаю, это может показаться глупым, но я купила зайца давно, больше десяти лет назад в Италии. Он показался мне таким забавным… Я всё ждала внуков и вот дождалась. – Голос Бренды дрожал, перемежаясь со всхлипываниями, по щекам текли слёзы. – Девочка моя, мне так жаль, что не смогла подарить его раньше…

Она окинула взглядом почти взрослого ребёнка, тёплые чувства к которому захлёстывали душу, переполняли с трудом втягивающую воздух грудь.

– И вот теперь ты в два раза выше игрушки...

Лилибет приняла от бабушки подарок, взяла его одной рукой, а второй обняла дарительницу за талию. Она наклонилась, чтобы Бренда смогла её поцеловать.

– Спасибо. Это будет мой любимый заяц.

Плечи затряслись: в этот раз она не смогла сдержать рыданий. Девушка-кремень, с лёгкостью переносившая физическую боль, никогда не ревевшая в драках, сейчас плакала вместе с бабушкой.

Кэт отвернулась, чтобы не видеть разрывающую сердце картину, только сейчас осознав, насколько велика её вина перед всеми Вудами. Без вины виноватая, виновата на все сто…

Брюнетка твёрдо решила, что больше не станет противиться любви дочери к новым родственникам, каких бы мук это ни стоило. Её ревность не шла ни в какое сравнение с потерей Лилибет стольких лет любви отца, бабушки, дедушки, тётки. Она отобрала когда-то эту любовь у ребёнка, и вернуть потерянные годы нельзя. Проклятая гордость…

Глава 12.1

Вуд с глубоким чувством вины наблюдал, как рыдают его мать и дочь в объятиях друг друга.

Как мало нужно, чтобы спровоцировать женские слёзы, как много должно произойти, чтобы вызвать их именно у этих женщин. Они впервые встретились, а значит, каждая ждала, что когда-то это случится, подспудно готовясь к подобной возможности, хотя до вчерашнего дня даже не подозревали о существовании друг друга. Интуиция? Таинственная связь, что влечёт к себе, казалось бы, совершенно чужих людей. Родовая, кровная связь прошлого с настоящим, которую никто не вправе оборвать.

Мэтт перевёл взгляд на Кэт и понял, что те же мысли сейчас крутятся и в её голове. Что же они наделали когда-то, как могли, как посмели обидеть самых близких, любимых людей?..

Он подошёл к брюнетке. Она, беззащитная в своей растерянности, позволила себя обнять. Мэттью сжал хрупкие предплечья и чуть слышно прошептал на ухо:

– Всё будет хорошо. Не вини себя.

Паркер вскинула голову. В карих глазах стояли слёзы.

– А кого винить?

– Меня.

– Уже пробовала, но от этого не легче. – Она на секунду сомкнула веки, однако тут же открыла, с тоской заглянув в наполненные сочувствием глаза Вуда. – Что мы натворили… Что я наделала…

– Ты ни в чём не виновата, наверное, так же как и все мы. – Он пожал плечами. – Такие вот стечения обстоятельств. Кому-то там наверху, вероятно, захотелось разыграть наши судьбы по-своему.

Агент убрал непокорный локон Кэтлин за ушко.

– Но я не