– Это подарок для нее. От лорда Чейда Фаллстара.

– Ну разумеется, – без выражения ответил я. Вернулся к его одежде, поддел кучу ногой и пинком швырнул в его сторону. – Можешь одеваться.

– А мои вещи? – угрюмо бросил юнец через плечо, натягивая нижнее белье. Я нагнулся, и инструменты его ремесла, лежавшие на полу, исчезли в моем рукаве. Я услышал шорох ткани, когда он натянул рубашку и брюки.

– Какие вещи? – любезно спросил я. – Ботинки и чулки? Они на полу. Надевай. Потом убирайся из этой комнаты. И держись подальше от этого крыла моего дома. Иначе я тебя убью.

– Меня не посылали причинять вред ребенку. Только посмотреть на нее, оставить подарок и отчитаться о том, что я увижу. Лорд Чейд предупреждал, что вы меня поймаете, но леди Розмари настояла. Это было испытание. И я его провалил.

– Полагаю, провалил дважды. Сомневаюсь, что тебе разрешали называть их имена кому бы то ни было.

Мальчик помолчал.

– Они сказали – это просто испытание. – Голос его надломился на этих словах. – И я его провалил. Дважды.

– Ты предположил, что они испытывали тебя. Оделся? Хорошо. Вон отсюда. Нет, постой. Как тебя зовут?

Он прикусил язык. Я вздохнул и шагнул к нему.

– Лант.

Я ждал.

Мальчик не то вздохнул, не то всхлипнул:

– Фитц Виджилант.

Я немного поразмыслил, перебирая имена младшей знати.

– Из Фарроу?

– Да, сэр.

– И сколько тебе лет?

Мальчик немного вытянулся:

– Двенадцать, сэр.

– Двенадцать? Я бы подумал, одиннадцать. Но скорее всего, десять, не так ли?

Темные глаза мальчишки сверкнули от ярости. Слезы так и катились по его щекам. Ох, Чейд! И это твой будущий убийца? Он отвел взгляд и просто сказал:

– Сэр.

Я вздохнул. Неужели я сам когда-то был таким юным?

– Ступай, мальчик. Сейчас же.

Шпион убежал, даже не пытаясь скрываться. Он не то чтобы захлопнул дверь за собой, но закрыл ее достаточно громко. Когда его торопливый топот утих, я подошел к двери, прислушался, открыл ее и выглянул наружу. Потом снова закрыл дверь, забрал сапоги и подошел к колыбели Би.

– Пока что он ушел, – сказал я моей дочке и покачал головой. – Чейд, старый паук, что за игру ты затеял? Неужто он и впрямь был лучшим, кого ты мог ко мне подослать? Или он приманка?

Я прошелся по комнате, проверил задвижку на окне и заглянул всюду, где предположительно мог бы спрятаться убийца. Совершив такой обход, я вернулся к колыбели и отодвинул в сторону кружевной полог. Нашел лампу, зажег и поместил на подставку возле колыбели. Действуя так, словно глядевшая на меня дочь была сделана из сладкой ваты, я поднял все одеяла одно за другим и осторожно вытряхнул. Ее одежда выглядела нетронутой. Рискнуть?.. Когда я начал снимать ее одежки, чтобы проверить, не спрятал ли на ней что-нибудь этот шпион или предыдущий, в комнату заглянула Молли.

– Вот ты где! Я послала полдюжины мальчиков-слуг в Ивовый Лес, чтобы найти тебя. Гости ждут, когда можно будет приступить к трапезе. Ты пропустил очень длинную песню, которой их менестрель благодарил нас за гостеприимство.

– И очень рад, что пропустил, – признался я.

Ленточки на платьице Би никак не давались мне.

– Фитц? – Молли быстро вошла в детскую. – Что ты делаешь? Ты меня слышал? Угощение почти готово.

Я ей солгал. Снова.

– Я зашел, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и она плакала. Я подумал: может быть, она обмочилась.

– Плакала? И я ее не услышала?

– Тихонько так. Я бы и сам не услышал, просто мимо шел.

Молли немедленно занялась дочкой. Я стиснул зубы, наблюдая, опасаясь, что в одежде могло остаться что-то, способное навредить малышке или ее матери. Молли мастерски раскрыла ее одежды, проверила подгузник и изумленно посмотрела на меня:

– С ней все в порядке.

Я внимательно следил за тем, как Молли завязывает ленточки, которые я развязал.

– Не хочу оставлять ее здесь одну, – вдруг сказал я.

Молли уставилась на меня. Потом покачала головой.

– Я тоже, – призналась она. – Но я не хочу и брать ее с собой, чтобы приветствовать гостей. Я хочу выбрать, когда и как королева Кетриккен увидит ее в первый раз.

– Леди Кетриккен, – напомнил я. – Она больше не королева Шести Герцогств.

– Лишь по названию, – фыркнула моя жена. – Нарческа живет в Оленьем замке всего пару месяцев в году. А король Дьютифул проводит слишком много времени далеко от трона. Она правит Шестью Герцогствами, Фитц, и Горным Королевством в придачу.

– Ну-у… Кто-то должен держать бразды правления, когда короля Дьютифула нет на месте. Лучше уж Кетриккен, чем Чейд – его-то никто не сдерживает, – ответил я.

Услышала ли Молли личную заинтересованность в моем голосе? Поняла ли невысказанную мысль о том, что, если бы Кетриккен не приняла на себя эти обязанности, они могли бы упасть на мои плечи? Безусловно, Чейд надеялся взвалить эту ношу на меня, и Кетриккен с Дьютифулом с радостью бы это позволили. Я знал Кетриккен с юности, и когда-то мы были так близки, как только может случиться с заговорщиками. Но сегодня вечером она привела в мой дом шпиона, который подкрался к колыбели моей дочери. Знала ли она о миссии юного Фитца Виджиланта? Или Чейд и леди Розмари действовали самостоятельно, из желания позаботиться о троне и родословной Видящих? Я отлично знал, что для Чейда интересы трона были превыше интересов любого отдельно взятого Видящего. Это я усвоил с младых ногтей.

Молли нарушила ход моих мыслей:

– Неттл вскоре поведет наших гостей в столовую. Нам надо быть там.

Я принял решение.

– Давай возьмем ее с собой. В колыбели и со всем прочим.

– Фитц, я не думаю…

Но я уже наклонился и поднял колыбель. Она была небольшой, но не легкой. Я пытался сделать вид, что вес ее не тяготит меня, пока нес ее по коридору. За мной следовала Молли, прижимая Би к груди.

Столовую использовали нечасто. Потолки там были высокие, и два больших камина по обоим концам комнаты с трудом обогревали такое большое пространство. У нас с Молли вошло в привычку почти всегда трапезничать в куда меньшей по размеру комнате, но сегодня камины и люстры были зажжены. За длинным столом, накрытым для пятнадцати человек, легко могли бы разместиться сорок. По центру столешницы из темного дерева шла узкая вышитая скатерть, и в серебряных канделябрах горели изящные белые свечи, изготовленные Молли собственноручно. В резных деревянных мисках в форме рук Эды, сложенных ковшиком, лежали красные и желтые яблоки, горки пухлого изюма и блестящие коричневые орехи. Свечи отбрасывали теплый свет на стол, но не могли озарить ни далекий потолок, ни углы комнаты.