— Да тебе делать особенно ничего не придется. У меня трюк, он не очень сложный, но довольно опасный… Тебе придется стоять под ножами.

— Под ножами?!

— Ну да. Ты будешь стоять у щита, а я в тебя буду бросать ножи. То есть не в тебя, конечно… Ну, ты понимаешь…

— Да, но это очень страшно…

— Трюк построен на доверии! Главное, чтобы партнеры верили друг другу. Ты ведь мне веришь?

— Да, как самому близкому другу.

— Значит, поможешь?

— Помогу.

— А отец не заругает?

— Нет, я ему все объясню. Вот увидишь, он еще гордиться мной будет. Скажет: «Вся в меня!»

* * *

Света проснулась совсем рано. И сразу же возникла мысль: надо бежать к Максиму. Кармелита гордая — сама не пойдет. Будет страшно мучаться, строить кому-нибудь глазки со злости, но не пойдет. А тут ведь явно какое-то недоразумение. Не может быть, чтоб Максим наплевал на эту встречу.

Побежала в гостиницу, в хорошо уже знакомый номер.

С улыбкой вспомнила, как она по-шпионски ловко все в прошлый раз провернула. Адрес Максима в папиных книжках выискала. И даже номер открыла, пока этажная ходила к подружкам на другие этажи лясы точить…

Но в этот раз номер был открыт.

Так — настроилась! В общении с Максимом главное — искренность, убедительность, напор! Открыла дверь, пошла!

— Привет!

— Привет…

Кто это? Что за мужик? Но где же Максим?

— Подождите, а что вы здесь делаете? Вы кто?!

— Я — друг Максима!

— Почему вы трогаете его вещи? Где он сам?!

— Вещи трогаю, потому что собираю их. А Максим сейчас в больнице.

— В какой больнице? Что с ним случилось?

— На него напали, ножом пырнули.

— Подождите, в какой больнице, в какой палате? Я сейчас же еду к нему!

— Девочка, не надо никуда ехать. К нему не пускают. Он без сознания. Врачи говорят, нужна кровь… Прямое переливание… У него редкая кровь. Вот, смотри, на бумажке написаны группа, резус. Если у кого-то такая есть, пусть едет Максима спасать.

Света переписала все показатели. Припомнила, какая у нее кровь. Нет, резус не тот, не годится! Срочно позвонила подружке:

— Кармелита, послушай. Мне тебе нужно сказать…

— Если это касается Максима, то мне не интересно…

— Замолчи, может, ты меня все же выслушаешь, а?

— Я сказала, о нем слышать ничего не хочу. Мне не интересно!

— Так, говоришь, тебе не интересно узнать, что Максим ранен?

— Я же сказала, мне не интересно… Как — ранен?

— Так — ранен. Максима вчера чуть не убили!

— Как — чуть не убили? Кто?

— Не знаю, Максим в больнице. Езжай срочно. Ему кровь нужна. Может, твоя подойдет.

* * *

В табор Миро вернулся совершенно счастливый. Номер жив. И он будет в нем вместе с Кармелитой. И она сегодня так нежно на него смотрела! Вбежал к Бейбуту:

— Ну все, отец! Порядок. Даем представление. Только у меня для тебя новость. Вместо Люциты в моем номере будет участвовать другая девушка.

— Ну, чем же тебе Люцита не угодила?

— Она сама отказалась работать.

— Миро. Неужели ты не понимаешь, что новому человеку надо привыкнуть у щита стоять, когда в него ножи бросают? Этому надо учиться е детства. Это не каждому дано. Ты понимаешь? Вы же с Люцитой с детства репетируете…

— Ничего, мы с Кармелитой тоже в детстве много играли.

— Что? Что ты сказал? Кармелита? Да ты понимаешь, что это дочь Баро! Новичок необстрелянный! Не дай Бог с ней что-нибудь случится… Понимаешь?

— Да что может случиться? Я столько лет кидаю ножи… Да я этот номер с закрытыми глазами делать могу. У меня нет сомнений…

— Мозгов у тебя нет! Или ты пойдешь и попросишь Люциту выступать с тобой, или представления вообще не будет. Ты понял это?

* * *

Маргоша ушла рано утречком торговать своим пивом. Сашка остался в одиночестве досматривать в склепе самые сладкие сны. Но какой-то грохот опять его разбудил. Сашка вскочил, испуганно перекрестился.

— Кто здесь?

— Это я, — сказал Баро.

— Фух!.. Напугал ты меня!..

— Ты что, Сашка, все еще мертвых боишься?!

— Побудь здесь с мое, такое привидится — заикаться начнешь!

— Иди, побудь снаружи, проветрись, мне здесь одному побыть надо…

— Ты что затеял, Баро?

— Мне нужно посидеть и подумать…

— Лучше места не нашел «посидеть и подумать»?

— Иди, Сашка, иди. В склепе я должен остаться один.

Сашка, пожав плечами, пошел к выходу. Остановился в дверях.

— Как знаешь. Но если что… я поблизости. Помогу.

Увидев, что Сашка ушел, Баро сосредоточился, сказал шепотом: «Спасибо, Рубина, правильно ты мне подсказала! Как же я сам не догадался…»

Потом перекрестился, начал с благоговением гладить камни стен и что-то нашептывать…

* * *

И тут Света вспомнила: «Антон!».

Вот кто еще может помочь спасти Максима. Эх, жаль, она его телефона не знает. Папа наверняка знает. Набрала папе на мобильный. Не отвечает. Придется в офис ехать…

Разгоняя всех секретарш, вбежала в кабинет.

— Антон!

Тамара с ходу не признала дочку Форса. Да и как признать — видела ее лишь пару раз.

— Девушка, вы что себе позволяете?!

— Простите, пожалуйста, но это очень важно. Максим умирает! Его друг! Понимаете?! Антон! Максима чуть не убили!

— Как это произошло? — спросил, побледнев, Антон.

— Его хотели зарезать!

Антон побледнел еще больше.

— Выходит, они все-таки добрались до него… Значит, ты говоришь: его ножом пырнули? Я — следующий…

— Подожди, Антон… Девушка…

— Меня Светой зовут.

— Мама, это дочь Форса!

— Да? Очень приятно. Зачем вы к нам пришли? Сказать, что Максим ранен? Вы уже это сделали. До свидания.

— Подождите. Я пришла сказать, что Максиму срочно нужно переливание крови.

— С чего вы взяли, что у них одинаковая группа?! — изумилась Тамара.

— Может, и разная! Вот моя кровь точно не подходит. А вот его или ваша, может быть, подойдет. Антон, поехали в больницу.

Глаза у Антона стали совсем сумасшедшими.