разводили костры из собранных в высохших руслах веток отживших свой век деревьев. Готовили еду, устало обменивались впечатлениями прошедшего дня и засыпали, кутаясь в шерстяные одеяла — по ночам резко холодало. А утренняя заря поднимала караван, и люди вновь шли за уверенно шагавшим проводником, пока есть силы…

ГЛОТОК ВОДЫ

Двадцатый день царский отряд с упорством преодолевал крутые барханы, схожие с застывшими волнами унылого моря. Иногда пески переходили в каменистые долины, из недр которых вылезали уродливые скалы, обезображенные ветрами. В причудливых очертаниях людям виделись чудовища, монстры, от которых ничего хорошего ждать не приходилось…

Македоняне настороженно поглядывали вокруг в надежде встретить привычную природу. В пустыне и бесстрашным воинам впору растеряться: бесконечная череда песчаных гор не давала повода расслабиться; одни трудности заканчивались и тут же начинались другие. Приходилось их преодолевать и не отчаиваться, и не сетовать на козни чужих богов или злую судьбу. Понимали, что оказались во власти враждебных природных сил, где нет пощады, а противостоять можно лишь беспредельным мужеством и нечеловеческой стойкостью.

Александр шёл пешком, имея возможность использовать для езды одного из верблюдов. Трудно, но вида не подавал, когда горячий песок прожигал ноги в сандалиях, во рту пересыхало, и естество требовало: воды, воды, воды…

Походную колонну завершали верблюды с дорожной утварью, продовольствием и самой большой ценностью — припасами воды в кожаных бурдюках. Безразличные ко всему животные двигались за вожаком, ведомым погонщиком, доверившись людям и собственной интуиции, дававшей им возможность выживания в пустыне…

Проводник сулил добраться в Сиву за месяц или немного дольше. Но при условии, что по пути следования не случится непредвиденного. Из этого расчёта взяли продовольствие и воду. Имошаг говорил о зыбкой возможности пополнить запасы воды из проходных колодцев на тропах.

— Если повезёт, — осторожно пообещал он.

— Что имеешь в виду? — насторожился Александр.

Пришлось Имошагу пояснять, что колодцы, хотя они встречаются на пути, способны пересыхать. Или всю воду выпьет впереди идущий караван. Пока будешь дожидаться нового притока, можно умереть. В пустыне жизнь людей зависит от милостивых богов.

На пятый день действительно встретился первый колодец. Но он представлял собой глубокую яму с илом на дне. Попадались ещё «колодцы» со следами воды, высохшие русла исчезнувших рек, отчего воодушевление людей скоро поменялось на уныние. Во впадине между скалами неожиданно обнаружили воду; хватило бы утолить жажду. Оказалась непригодной, солёной, до горечи, наизнанку желудки вывернулись. С тех пор воины с тревогой поглядывали на верблюдов, нёсших на своих выносливых спинах худеющие бурдюки с живительной влагой.

Настал день, о котором в отряде вслух не говорили и старались не думать: со всех бурдюков бережно слили остатки воды в шлем. Отводя глаза, передали Александру. Облизав потрескавшиеся губы, царь спросил:

— Друзья мои, что это?

Вразнобой послышались голоса:

— Твоя вода, Александр.

Он взял шлем в руки и подошёл к воину, которого недавно укусила змея с трещоткой на хвосте: ему дали противоядие и теперь, ослабевшего, товарищи несли на палатке поверх двух копий. Царь поднёс шлем ко рту больного.

— Пей!

БЛАГОСЛОВЕНИЕ НЕБЕС

Бурдюки опустели, оставалось немного вина. Пили, едва ли не по каплям. В последний раз колодец встретился два дня назад; помёт и многочисленные следы ног животных, отпечатанных в жидкой грязи, указывали на то, что воды не осталось…

Великий песчаный океан давил на души воинов безысходностью. Отряд зашёл слишком далеко, чтобы возвращаться. К тому же проводник обнадежил, что оазис находится всего в двух-трёх днях. Но как без воды?!

По совету Имошага замечали места с поросшей травой или кустарником. В одном, между крутыми барханами, куда не задувал горячий ветер, покопались и добыли немного воды; но из-за большой засоленности пить не отважились. Но Имошаг предложил намочить одежду, пояснил, что, когда она высохнет и возьмётся ломкой корочкой, солнце не будет сильно досаждать. Несмотря на отсутствие воды, абориген не терял духа, просил запастись терпением. В высохшем русле проводник показал, где нужно копать. Не веря в успех, воины взялись за лопаты, копали, борясь с осыпающимся песком, и вдруг обнаружился влажный слой. Все радостно оживились и поспешили углубиться. Вскоре явилось чудо: взорам явилась струйка чистейшей воды… Смешавшись с песком, она превращалась в мутную взвесь, но не иссякала; наоборот, наполнила ямку. Наконец, вода отстоялась и посветлела, хотя её мало. Проводник предложил, чтобы каждый окунал свой кусок тряпки и, намочив, выжимал капли себе в рот. Пересохшие от жажды рты требовали большего, но увы…

Жажду не утолили, но колики в желудках ушли. Верблюдам не досталось. Они упорно рвались к яме, хрипло ревели и с обидой мотали головами.

В другой раз Имошаг посоветовал искать воду у подножия бархана с подветренной стороны. Тоже получилось, собрали немного.

Казалось, у людей совсем не оставалось сил; брели, едва переставляя ноги. Пылающее небо добивало в них последние крупицы надежды. Александр посматривал вверх, вымаливая помощь богов — дождя или хотя бы прохлады. Понимая его состояние, Имошаг покачал головой; сказал, что в пустыне не существует сезона дождей, а если ему случается выпасть, кайли не успевают достигнуть земли. Испаряются, не долетая земли, оставляя душный запах. Напоить пустыню не могут даже боги…

В очередной раз, подняв голову, Александр на горизонте различил пятнышко. Ещё глянул и убедился, что не обманулся. Стал наблюдать и вскоре заметил, что «пятнышко» приближается. Подумал: «Как грозовая туча»… Ни с кем не стал делиться наблюдением, как вдруг воздух над ними сотрясли сильные порывы ветра. Резко посвежело… Неужели мольба достигла ушей Зевса?

Александр воздел руки:

— О, Зевс Дождеватель! — радостно воскликнул он. — Дай воду с подвластных небес!

Имошаг обернулся. Отряд остановился, воины сбились в группы, с тревожным любопытством наблюдая за царём. Неужели злые духи пустыни повредили светлый ум?

— О, Зевс Всемогущий, повелитель грома и молний, собиратель туч и ниспослатель дождей! — продолжал он. — Иду к твоему храму! Не дай умереть мне и моим воинам, пролей благословенный дождь!

Люди обнаружили над собой неизвестно откуда взявшееся облако; оно темнело на глазах. Ветер усиливался, вокруг заметно повлажнело…

Через мгновение… опустились сумерки, по горячему песку зашлепали крупные капли. Воздух наполнился запахом мокрой пыли.

Люди словно обезумели: прыгали и кричали, ловили руками и губами небесную влагу и боялись проснуться…

Потом на них обрушился дождь! Он не утихал, усиливался, пока не превратился в ливень… Воины наконец поверили в явь, образумились и бросились подставлять свои шлемы и щиты. И пили, пили и не могли напиться…

Сразу вспомнив походные навыки в экстремальных условиях, македоняне быстро воткнули копья, поверх которых натянули плащи, чтобы собирать