комендант Годфрид, Моравские земли комисарий и великих и полномочных послов по поздравлении подчивал за столом с доволством»[393]. В полдень приехали в город Насталица-Мурава и стали в корчме, где обедали. Миновали затем деревню Гаратиц. Ночью прибыли в город Бедвицы (Bedwitz), ужинали и продолжали путь[394]. Утром 10 июня Петр прибыл в город Знайм, живописно расположенный на высоком берегу реки Таи с развалинами старинного замка маркграфов моравских XII в. В Знайме послы нашли передовой отряд посольства под начальством Богдана Пристава. Сюда же явился и представился послам назначенный состоять при них приставом от цесарского правительства «цесарский советник и коморной комисариус Христофор Газен». Взяв с собой часть отряда Богдана Пристава, а остальной части с обозом приказав выступать вслед за собой, послы после обеда двинулись из Знайма. Остановка была в корчме Каллендорф (Kallendorf) в одной миле от Знайма, оттуда продолжали путь ночью[395]. Перед утром 11 июня прибыли в городок Обер-Голабрун (Ober-Hollabrunn) и в тот же день достигли местечка Штокерау (Stockerau), в 28 верстах от Вены, где пришлось сделать продолжительную, длившуюся 4 дня остановку.

XXVIII. Остановка в Штокерау. Переговоры

Тотчас же по приезде в Штокерау посольством был командирован в Вену майор Адам Вейде с поручением объявить цесарскому правительству о приезде послов и просить о немедленном приеме в Вене. Ему же приказано было также осмотреть отведенные для послов дворы, «где они по указу цесарскому отведены, за городом ли, или в городе Вене». Исполнив поручение, Вейде в тот же день вернулся с донесением, что о приеме посольства говорил цесарским ближним людям канцлеру чешскому графу Кинскому и подканцлеру римскому графу Ка-уницу, которые по цесарскому приказу потребовали от послов представления проезжей грамоты и росписи личного состава посольства. В этом требовании явно проглядывало намерение затянуть прием, крайне унизительное для русского посольства, так как в Вене, конечно, было известно, что при посольстве находится сам царь. Послы отправили проезжую грамоту и список личного состава с приставом Христофором Газеном[396], которому наказали донести цесарю через ближних людей, чтобы велел принять их без задержания. Вслед за послами в тот же день, 11 июня, прибыл в Штокерау отряд Богдана Пристава. «Статейный список» отмечает также в этот день приезд в Штокерау из Вены навстречу государю и посольству дворян Головиных: брата второго посла А. А. Головина и сына его И. Ф. Головина, которые «оставлены были для науки в Бранденбургской земле, учились свободным наукам в Берлине», а из Берлина приехали в Вену перед прибытием туда посольства[397].

Унизительная задержка в Штокерау вызывала у послов и еще более, вероятно, у Петра чувства нетерпения и досады, и 12 июня в Вену вновь был командирован Адам Вейде с заявлением, что послам «стоять в том местечке и задерживать их не для чего, потому что посланы они от его царского величества к его цесарскому величеству для нужных дел». Вейде вернулся в тот же день вместе с приставом Газеном; тот и другой докладывали послам, что о приеме их цесарским ближним людям они доносили, проезжую грамоту и роспись посольства он, пристав, графу Кинскому отдал; цесарю о прибытии послов известно, и для переговоров с послами о церемониале приема будут высланы особые уполномоченные, сегодня же цесарцы справляют праздник (Троицы?)[398]. Скучая в Штокерау, Петр занялся почтой и отвечал на письма, полученные ранее. Отвечая Виниусу на письмо его от 22 апреля, царь выражает надежду, что Виниус, получив, наконец, три задержавшиеся почты из-за границы, раскаивается в том напрасном сомнении, которое им овладело вследствие задержки почт. Причины задержки оказались самыми простыми и обыкновенными; и впредь при замедлении почт тревожиться не следует. «Min Her Vinius, — писал царь. — Писмо твое, апреля 22 писанное, мне отдано маия в 21 день, в котором пишешь, что три почты, которые замешкались от нас, вдруг вам отданы, которые приняв, чаю, не без раскаяния пред тем бывшего в вас суетного сумнения, которое сами и пред тем будущими разрушено почтами, явное показалось почтам к задержанию обыкновенная, а не чрезвычайная; того для надобно и впредь на закоснение почт не зело сумневатца». Далее Петр касается нового предмета, о котором Виниусу сообщал в письме от 22 апреля: постройки православной церкви в Пекине и учреждения там православной миссии. Петр сочувствует этому делу, но советует поступать осторожно, чтобы не раздражить, с одной стороны, китайские власти, а с другой — иезуитов, издавна уже обосновавшихся в Китае. Надо поэтому назначать туда священников не столько ученых, сколько людей с тактом, чтобы дело миссии не пришло в упадок, как это случилось в Японии: «Тут же пишешь, ваша милость, что в Пежине построили христиане церковь нашего закона, и многие из китайцов крестились. И то дело зело изрядно; только для Бога поступайте в том опасно и не шибко, дабы китайских началников не привесть в злобу, также и езувитов, которые уже там от многих времен гнездо свое имеют. К чему там надобеть попы не так ученые, как разумные и покладные, дабы чрез некоторое кичение оное святое дело не приизошло в злейшее падение, как учинилось в Епании. Piter. Из деревни Штакроу июня 12 1698, за 4 мили до Вены»[399].

13 июня в Штокерау приехали цесарские уполномоченные, назначенные вести с послами переговоры о церемониале въезда в Вену, — знакомый уже нам барон Барати, секретарь Гравенбрух и переводчик, также известный нам Адам Стилла. После взаимных приветствий уполномоченные сообщили принимавшему их Лефорту, что цесарь назначил на 15 июня переезд посольства из Штокерау на «подхожий стан» — на подгородную остановку в деревню Ланген-Церсдорф (Langenzersdorf) в 2 милях (14 верстах) от Вены; а на 16 июня — торжественный въезд в Вену. Далее они изложили предполагаемый проект церемониала. Встречать посольство «за город на пистолетный выстрел от Таборской заставы выедет для встречи и приема послов в звании комиссара шествия кто-нибудь из состоящих при внешнем дворцовом штате, например, мундшенк или чашник с переводчиком Стиллой, в двух придворных каретах с несколькими порозжими министерскими экипажами, при отряде земских трубачей, к которым присоединятся из нового шанца за Табором две роты гарнизонных драгун. Между тем послы двинутся из подхожего стана к месту, назначенному для их приема и, поровнявшись с комиссаром шествия, остановятся, держась правой стороны; комиссар, в свою очередь, станет также справа, послы один за другим выйдут из дорожных экипажей в одно время с цесарскими чиновниками: сперва младший посол и переводчик Стилла, потом оба старшие