– Простите меня, Джордж, – сказала я, состроив печальное выражение лица. – У меня внезапно разболелась голова. Мне очень жаль, но мне нужно вернуться в свою комнату и прилечь.

Его взгляд был полон беспокойства.

– Хочешь, я провожу тебя? – Джордж был не очень хорошим актером, потому что его беспокойство было явно наигранным, и было столь же очевидно, что он надеялся остаться со мной наедине.

Я начинала думать, что правила этой игры – всего лишь формальность…

Я нехотя улыбнулась.

– Это очень любезно с вашей стороны, но моя горничная будет более чем счастлива проводить меня. Я чувствовала это весь день, так что она ждет своего часа, чтобы помочь мне.

Би должна вернуться где-то через час, но ему не нужно этого знать.

Я не стала дожидаться его ответа, вместо этого поспешила из комнаты и пошла по холлу, не останавливаясь, пока не завернула за угол и не оказалась в длинном коридоре с окнами, выходящими на часть территории замка, включающую конюшню. Я прижалась спиной к стене, любуясь открывшимся видом, пока мои мысли лихорадочно метались.

Что я делаю? Эта шарада была глупой и бессмысленной. Если Доминик больше не будет помогать мне, придется активизироваться и найти способ сбежать, пока все не стало совсем плохо. Тонкий налет вежливости и фальшивой озабоченности не мог скрыть жажду крови в глазах Джорджа или непристойную манеру, с которой он облизывался, когда смотрел на меня. Он скорее выпьет из меня всю кровь, чем займется со мной любовью, а я была искренне против обоих вариантов. Отойдя от стены, я оперлась рукой о подоконник, изучая стены замка и окружающую его местность. Я исследовала равнину на востоке, вплоть до границы с Территорией Оборотней, но по-прежнему понятия не имела, есть ли другой, менее заметный способ оказаться там. Место, где меня не убьют, как только я переступлю черту.

Завтра начну поиски с Хавок.

Удовлетворившись своим планом, я начала было поворачивать, но остановилась, увидев лошадь и всадника, выезжающих из ворот, которыми мы с Би воспользовались в ту ночь, когда нашли Охотников. Прищурившись, я вгляделась пристальнее, мой пульс забился быстрее. Ни с чем не спутать ни это впечатляющее телосложение, ни эту лошадь.

Доминик.

Что он делал вне дворца ночью, и почему теперь мчится как ветер? Он сказал, что у него есть враги… Могут ли у него быть неприятности?

У меня не было возможности узнать, в чем дело, но я намеревалась выяснить это.

К тому времени, как добралась до конюшни, я убедила себя, что это ужасная затея, и все же не повернула назад. Если что-то намечается, мне нужно знать об этом. А если он просто хотел прокатиться в полночь, чтобы выпустить пар? Что может быть лучше, чтобы застать его одного? Только мы вдвоем… в темноте… Может, мне все-таки удастся переубедить его.

Я сжала бедра и поспешила к дверям конюшни.

Только тогда я поняла, что все еще одета в свое бальное платье. Я рисковала совсем потерять Доминика, поэтому прибежала и быстро запрягла лошадь. Но мой корсет был туже, чем петля палача, и мне было трудно забраться на Хавок, не говоря уже о том, чтобы держаться за нее, пока мы мчимся в ночи.

Смирись, Сиенна. Небольшой дискомфорт – ничто по сравнению со смертью или с тем, чтобы стать сексуальной рабыней кого-то вроде Джорджа. Ни то, ни другое не поможет тебе добраться до Джордана.

Я вздрогнула и вывела Хавок из стойла.

Тимми сидел у дверей с другим конюхом примерно того же возраста и от неожиданности подскочил.

– Мисс Сиенна. Не знал, что вы выйдете сегодня на прогулку.

– Но я пришла. И если принесу тебе булочку завтра утром, ты ведь никому не скажешь, что видел меня?

Заговорил другой мальчик, озабоченно наморщив лоб.

– Хорошо, но… Вы не можете пытаться сбежать, Мисс. Это падет на наши головы.

Издав короткий смешок, я сказала:

– Сбежать? Куда я пойду? Мне просто нужно проветрить голову. Тимми докажет тебе – я вывожу Хавок почти каждое утро и всегда возвращаюсь.

Тимми оценил мое платье из золотой паутинки, прическу и цветы, вплетенные в волосы, а также золотую заколку в виде бабочки. По утрам я всегда была просто одета, но я знала, что у меня нет времени спорить. Доминик становился все дальше. У меня был весомый шанс потерять его, если не потороплюсь.

– Ты хочешь булочку или нет? – спросила я.

– Пусть будет две, – сказал Тимми, бросив взгляд на своего друга. – Но если вы не вернетесь…

– Вернусь. А теперь открой двери конюшни.

– Разве вам не нужно боковое седло, Мисс? – спросил другой мальчик.

– Она им не пользуется, – сказал Тимми. – Но обычно она не выглядит так хорошо.

Я не знала, воспринимать это как комплимент или же как оскорбление.

– Не хотите, чтобы я помог вам оседлать ее? – спросил Тимми, с сомнением глядя на меня. Я подозревала, что он сомневается, что я смогу сама взобраться на нее, одетая подобным образом.

– Нет, я пока просто прогуляюсь с ней, – я планировала вывести ее через те же ворота, которыми воспользовался Доминик, но мне придется открыть дверь, чтобы выйти.

Я не стала дожидаться их протестов, вместо этого повернула налево, чтобы добраться до узких ворот. Доминик оставил дверь приоткрытой, так что я сделала то же самое. Потребовалось несколько попыток, чтобы забраться на спину Хавок без табуретки и в массивных юбках. К моему удивлению, она стояла совершенно неподвижно, когда я, наконец, одной рукой задрала платье до талии, а другой ухватилась за край седла и подтянулась. Платье было достаточно пышным, чтобы полностью прикрыть мои ноги, а также круп Хавок.

Лошадь была терпелива, пока я устраивалась, но, похоже, она поняла, когда я была готова, потому что пошла без подсказки. А после, будто зная, в чем заключается наша миссия, помчалась в том направлении, куда направился Доминик.

Я была уверена, что мы его потеряли, но спустя десять минут галопа Хавок я смогла разглядеть вдалеке лошадь и всадника, украшения и пуговицы на его плаще блестели в лунном свете.

Вечер выдался прохладный, а мое платье было без рукавов, что заставило меня пожалеть, что я не взяла хотя бы накидку конюхов. Мои юбки хлопали, пока я мчалась во весь опор, ветер выбил шпильки из волос, и они диким каскадом рассыпались по спине. Но я догоняла Доминика, который ни разу не оглянулся, так что