Вампир, отобрав рюкзак, встряхнул его и на асфальт посыпались блестящие вещицы, до боли знакомые каждому студенту Носферона.

– Тролльское золото?! – возмутился Герка. – Спятили вы все, что ли? Мы от этой дряни Носфер освобождали, вурдалаки его закапывали, а вы тащите с собой?

– Вурдалаки его не закапывали, а продали нам за прокисшую еду, – проворчал домовой. – Я честно заплатил, это мое добро! И настоящее оно, это золото более настоящее, чем этот автобус…

– Выгружайте это безобразие сейчас же! – Герка отобрал рюкзак у домового, тряхнул его, и тот треснул по швам. На снегу зазвенели тролльские сокровища, сверкая и переливаясь. Домовой бросился сгребать их обратно, теперь уже не в карманы, а за пазуху.

– Так, или грузитесь налегке, или пошли все вон от автобусов! – зарычал на них вампир. – Все пошли вон, у кого в вещах такие же штуки, ясно? А ну выворачивайте чемоданы, живо! Сейчас будет досмотр каждого!..

Воззвав еще пару раз, Герка махнул рукой и взял двоих помощников, вместе с ними начав трясти домовые пожитки.

Чей-то чемодан, упав с багажника подъехавшего скрипучего «москвича», распахнулся и рухнул на толпу. Один из домовых взвыл, когда ему на ногу свалился десяток чугунных сковородок, мясорубка и железные гантели, не меньше пятидесяти штук. Водитель машины, юный домовой Эдик Грозный, вышел и открыл дверцу. Из салона выкатилось что-то похожее на орущую сардельку: Буян Бухтоярович, одетый в самый теплый тулуп, принялся прыгать и вопить, топая ножками.

– Подымайте уроненное, ироды!!! – орал домовой. – Все энто мое добро, не то что у нищебродов Ливченко! Чегой-то зыркаете?!

– Буян Бухтоярович, это в автобус грузить запрещено! – дипломатично начал уговаривать Герка. – Зачем вам чугун? Неужели это вещи первой необходимости?!

– Не твоевойного ума дело! – завизжал домовой так, словно того и ждал. – Злато не тяну морочное?! Не тяну, не надобно мне! А тяну то, чем от злосвета отшвыриваться, ежели надобно мене будет! Ты ли, что ли, вороний командирщик, мене защитишь, ась?!

Домовой вопил и бесновался, пока чемодан не втащили в двери автобуса. Перед тем как войти следом, он прокрутился вокруг своей оси и вдруг увидел стоящего неподалеку Фобоса Карловича Ливченко.

Издав вопль, Буян Бухтоярович подпрыгнул так, что свалился бы навзничь, если бы Герка не подхватил его за шиворот.

– Навострился ужо места наши занимать, проклятущий Ливченко?! – надрывался он, и домовое проклятие в виде манной крупы полетело в сторону завхоза Носферона. – Тьфу на тебя, только сунься в мои владения! Изничтожу, изведу, проклятий не оберешься! Тьфу на тебя…

– Да нужны вы мне больно со своими владениями, – огрызался завхоз, кутаясь в длинный пуховик и отворачиваясь от шквала манной крупы. – Пострашнее вас дела творятся, старый вы хрыч!

– Все, ругань прекратили! – приказал Герман, пока домовые не сцепились друг с дружкой. – Автобусам пора отъезжать, закрывайте тут все, – вампир зорко огляделся по сторонам. – Действуйте согласно приказам. По местам!

Эвакуация завершалась. Последние опоздавшие догоняли отъезжающие автобусы, слышались окрики вампиров. Тяжелые ворота Темного Департамента со скрипом закрылись. Воздух дернулся и на мгновение потемнел – армии нежити встали на защиту Темного Департамента.

Теперь набережная Крюкова канала выглядела привычно: без толпы нечисти, без нежити и всего того, что пошатнуло бы дневное право. Влада все еще медлила, хотя пора было ехать в квартиру на Невском, чтобы провести там последние часы. День уже сползал к сумеркам, и впервые в жизни она боялась наступающего вечера.

Сколько же имен звучало сейчас в голове! Какое беспокойство жгло при мысли о каждом, как хотелось всех защитить и уберечь!

Мара… Взбалмошная «внезапная мать», за которой приходится постоянно присматривать, как она устроится в Выборге?.. И что с ней будет, когда она вернется и обо всем узнает? Дрина и ее семья, бросившие свою уютную квартиру в Озерках. И Марик, который ринулся к вампирам, внезапно повзрослевший увалень. Рассудительный Герка. Как переживет верная Настя его потерю, если что? Диня Ливченко, который так мечтает о лучшей жизни, хоть бы он уже был где-нибудь далеко от беды! Алекс Муранов, вспоминать про которого было слишком болезненно, и Влада отшвырнула эти мысли от себя.

Жестокий Игнат, язвительный Холод и остальная свита Гильса, готовая ринуться ради нее в самое пекло, и можно не сомневаться, что так они и сделают. Даже о них сейчас тревожилось сердце, и Влада, сжав озябшие пальцы, вдруг очень захотела увидеть того, кто так рвался всегда ее отогреть.

На миг показалось, что в окне автобуса мелькнула зеленая рубашка, и Влада дернулась было следом, чтобы помахать рукой. Но сидящий в автобусе парень оказался не Бертиловым, а просто похожим на него молодым троллем в зеленой куртке. Тот пытался успокоить всех кикимор и троллих, создавая морок в виде пушистых зеленых котят, которых он раздавал направо и налево.

«Может быть, Бертилов уже уехал. На то, чтобы помириться с Мурановым, времени хватило, а попрощаться со мной – нет, – ворочались печальные мысли в голове. – Если уехал, то хорошо. Пора мне на Невский. Свидание! Мое свидание с Гильсом сегодня в десять вечера… Муха не может лететь против урагана, но отчаянно пытается спастись… в паутине. Сви-да-ние…»

Это слово действительно сейчас держало ее на поверхности, не давая утонуть в страхе и отчаянии. Слово это светило, как далекая звезда, на которую хорошо было смотреть, не замечая того, как под тобой рушится земля. Влада, задрав голову к небу, долго вглядывалась в какую-то крохотную звездочку, которая проглядывала между быстро летящими тучами. Потом небо заволокло мутью, поднялся ветер, и над городом снова прокатился далекий раскат грома.

– Во-от, молодец! Уже почти научилась! – басом подбадривала Раиса Петровна, глядя как худенькие и бледные руки Влады неловко управляются со скалкой.

Половина кухонного стола была засыпана мукой и занята противнями. Вторая же половина была отдана на благо просвещения: там фантом Даши усердно корпел над учебниками, от старания высунув язык.

К счастью, «Ивлевский монстр» сегодня не пытался подчинить себе весь окружающий мир и был на редкость спокоен, даже миролюбив. Раиса Петровна совершенно не вникала в то, какие именно каракули выводит фантомная Даша. Главное, что внучка ела пироги, усердно занималась и каждый день уезжала в университет, нагруженная учебниками. А самое главное – избегала «ужасного парня», в то время как оригинал Даши и Алекс сейчас скитались неизвестно где.

Глядя, как Дашина бабушка радостно и деловито командует изготовлением пирогов, Влада думала, что вот оно, убежище спокойствия. Такой островок уюта посреди ревущего урагана, который поднялся в городе за последние пару часов. Здесь, в зловоротне на Невском проспекте, страсти кипели вокруг начинки для новогоднего пирога: яблоки или абрикосы?